Неродственная связь (СИ) - Джокер Ольга (книги онлайн читать бесплатно .TXT, .FB2) 📗

Мне любопытно, о чем думает Аслан, но внешне он остаётся невозмутимым — ни вспышки негодования, ни тени раздражения. Просто слушает и осмысливает, опустив руку на моё колено и позволяя мне нежно рисовать невидимые узоры на его кисти.

Зачастую главную роль в беседе выполняю я, заполняя паузы своими размышлениями.

— Тебе у нас плохо? — осторожно спрашиваю.

— Да нет, нормально.

— Расскажешь, как ты жил с отцом всё это время? Вы были вдвоем, или у него имелась постоянная женщина?

Возможно, мои вопросы слишком прямолинейны и задевают ещё не до конца зажившие раны, но Аслан не прерывает меня. Он лишь немного медлит, прежде чем ответить. Будто перебирает в памяти фрагменты из прошлого.

— У отца никого не было. По крайней мере, я ни разу не видел его с кем-то. Мы жили втроём — я, он и Зара, наша собака.

У меня на миг перехватывает дыхание, потому что, похоже, в том пожаре была не одна жертва. Не только Карим. Иначе бы Дина забрала собаку с собой — она обожает животных, регулярно ездит по приютам и жертвует крупные суммы на их содержание.

— А Зара какой породы? — хрипло интересуюсь.

— Трудно сказать, помесь. Внешне что-то среднее между ротвейлером и овчаркой, — отвечает Аслан, плавным жестом поглаживая мою ногу. — Наш дом стоял над проезжей частью. Лет пять назад кто-то подкинул Зару щенком прямо под ворота. Она была тощая, облезлая и с перебитой лапой. Отец долго не соглашался её забрать, но со временем Зара из сторожевой собаки превратилась в полноправного члена семьи и почти никогда не сидела в вольере.

Я отрываюсь спиной от подушки и поворачиваю голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Меня сложно назвать сентиментальной, но сейчас в груди нарастает комок, и мне хочется плакать. У меня есть всё, а Аслан потерял многое: прежнюю жизнь, отца и любимую собаку. Это как-то несправедливо.

— Мне очень-очень жаль, — с трудом сдерживаюсь, чтобы не всхлипнуть. — Не уверена, что мои слова уместны, ведь я не выразила своих сожалений даже в первый день, когда ты переехал. Но сейчас мне действительно хочется это сказать. Извини, я была сукой и злилась на то, что ты будешь жить с нами.

Грохот на кухне стихает, голоса становятся тише и звучат отдалённее. Похоже, всё закончилось. Дина уложит отца спать, а завтра утром он будет долго и старательно перед ней извиняться. Возможно, задарит цветами и подарками, чтобы загладить вину.

— А сейчас почему не злишься и не ведёшь себя как сука?

Аслан смотрит прямо, его взгляд пронизывает. Обстановка неуловимо меняется и вместо депрессивной становится откровенно-тягучей.

Коктейль из остроты и возбуждения ударяет мне в голову, усиливает эффект и делает меня раскованной. Мне почему-то сильно хочется скрасить пребывание Аслана в этом доме. Сделать так, чтобы здесь явно было не хуже, чем раньше.

— Кто же знал, что в тебе сплошные плюсы, — коротко смеюсь, играя бровями.

— Например?

— Ты бы хотел послушать, о чем я думала все два часа, когда ты пытался объяснить мне тему по дискретной математике?

Аслан кивает, мол: давай, продолжай. Надеюсь, у меня получится хоть немного поднять ему настроение своей правдой. Но судя по едва заметной улыбке, — прогресс уже есть.

— Я думала о твоем члене, о губах и пальцах, — медленно растягиваю слова, стараясь подчеркнуть каждое из них. — Постоянно. Каждую минуту. Вместо проклятой индукции.

На мой затылок ложится ладонь. Я ойкаю, когда Аслан слегка дёргает меня на себя. Пульс взлетает, грудь утыкается в его футболку, а шорты неприлично задираются, открывая бёдра.

— Сразу сказать было нельзя? — интересуется, прежде чем столкнуться со мной в поцелуе.

Глава 34

***

Во рту появляется знакомый вкус: запретный и манящий. Напряжение зашкаливает.

Выбивать почву из-под ног Аслана Тахаева стало почти жизненной необходимостью, но есть одна небольшая загвоздка — он с такой же лёгкостью выбивает мою: словами, напором и действиями.

Я мягко касаюсь его губ, скользя кончиком языка по нижнему ряду зубов, чувствуя каждый изгиб и прохладную гладкость. Наши вдохи мешаются, становятся тягучими и насыщенным, как сладкий сироп. Запустив язык глубже, я ощущаю нарастающую вибрацию внизу живота.

Торопиться не хочется.

Мне нравится играть, дразнить и провоцировать. Балансировать на грани нежности и разврата.

Нет никаких преград, стеснений и табу. Каждый из нас делает то, что посчитает нужным, получив чёткий зелёный свет. Но при этом наши желания каким-то чудесным образом совпадают.

Я опускаю руку ниже и обхватываю твёрдый член под тканью штанов, убеждаясь, что Аслан уже давно и сильно заведён. Воспользовавшись моментом, сжимаю плотнее и медленно поглаживаю, чувствуя отклик на каждое движение.

Его тело крепкое, словно высечено из камня. Грудь, живот, бедра. Взгляд осознанный, разве что зрачки расширены. Когда я превращаю наш поцелуй в невесомый и невинный, Аслан тянется, чтобы сплестись с моим языком, но я увожу голову в сторону.

Теплые губы мажут по моим щекам и виску. Точечно попадают в шею и мочку уха, пробуждая волну мурашек по телу. Из мыслей всё исчезает: что в доме находятся родители, что буквально вчера я рассталась с Демьяном, а сам Аслан не вписывается в мою жизнь, но при этом словно создан, чтобы идеально вписываться в меня.

Я отстраняюсь и выпрямляюсь, подгибая под себя ноги. Потянув за край майки, поднимаю её вверх. С Дёмой я бы никогда не позволила себе быть такой раскованной и дерзкой — скорее всего, побоялась бы оступиться и показаться нелепой. С Асланом иначе. Возможно, потому что это вовсе не всерьез.

Карие глаза напротив становятся беспросветно-чёрными, спускаясь к груди. В них вспыхивает что-то дикое и необузданное, как пробуждённая стихия, готовая смести буквально всё на своем пути.

Мне весело и немного пьяно. Голова идет кругом, когда прохлада комнаты касается обнажённой кожи. Соски скукоживаются, умоляя о долгожданной ласке и наливаясь чувствительностью.

— Нравлюсь?

Я поднимаюсь на ноги, слегка пошатываясь и пытаясь поймать равновесие. Матрас подо мной хлипко пружинит. Аслан порывается схватить меня за руку, чтобы поддержать, но я лишь отступаю и сдерживаю прорывающийся смех.

— Для чего спрашиваешь, если ответ очевиден?

Сняв резинку с волос, я встряхиваю головой, позволяя прядям свободно рассыпаться по плечам. Дыхание спирает, сердце разгоняется до галопа. Я провожу рукой по шее, задерживаю пальцы в волосах и взбиваю их у корней.

— Скажи, — почти требую.

Аслан садится повыше, скрещивая руки и наблюдая за мной с лёгкой усмешкой, пока я импровизирую с ролью танцовщицы. На выручку приходят годы, проведённые в эстрадно-спортивном коллективе, и капелька безбашенности, которая добавляет движениям пластичности.

— Да, нравишься.

Моя грудь тяжело подпрыгивает в такт. Я кажусь себе красивой, женственной и невероятно привлекательной — возможно, как никогда прежде.

Когда Аслан только переехал к нам, он заявил, что дрочить на мои сиськи не собирается, но сейчас я уверена в другом: попроси его об этом, он бы не устоял. Он уже во многом мне сдался.

— Надеюсь, ты искренне раскаиваешься за то, что не хотел вчера со мной трахаться…

Я снимаю шорты, опуская их до самых щиколоток и аккуратно переступая через шелковую ткань. К щекам приливает жар, пульс начинает стучать гораздо быстрее. Кровать жалостливо поскрипывает, реагируя на каждый мой шаг.

— Я до сих пор считаю, что ты зря ко мне пришла, — отрывисто произносит Аслан.

Сдержать протест разочарования почти невозможно. Я фыркаю, но, пропустив мимо ушей неуместное замечание, тянусь к резинке чёрных стринг без кружев и сетки, натягивая их до самой талии. Удерживаться до свадьбы я, конечно же, не планировала. Пусть даже Аслан считает меня легкомысленной и доступной.

— Мой глупый умный мальчик, — тихо говорю я с лёгкой улыбкой. — Мог бы и подыграть, ведь в итоге ты всё равно не отказался.