Любовь с московским акцентом - Монакова Юлия (книги онлайн полные версии бесплатно .TXT) 📗
Жанка на днях вернулась с малой родины и привезла бутылку своего любимого ликера «Bayleys». В первый же день поста они с Люськой решили этот ликер, грешным делом, продегустировать. Алина недобро смотрела на их приготовления к дегустации и, наконец, мрачно изрекла:
— А я пить не буду… я буду смотреть на вас и радоваться!
Пока Люська с Жанкой смаковали напиток, Алина сидела, насупившись, рядом с ними и делала вид, что ей его ничуточки не хочется.
— Я горжусь тобой — не поддалась искушению! — торжественно изрекла Люська. Алина изобразила некое подобие улыбки.
С едой было сложнее. Люська с Жанкой не отказывали себе в удовольствии вкусно покушать, Алина же взгромоздила на плиту кастрюлю с картошкой и стала ждать, пока она сварится. Причем она периодически приговаривала, желая убедить девчонок или саму себя:
— Нет ничего лучше горячей вареной картошечки!
— Ага, — с готовностью поддакивала коварная Жанка, — особенно с маслицем да с селедочкой!
Алина метала в нее ненавидящие взгляды.
Затем она ужинала картошкой с квашеной капусткой, громко похваливала пищу и вообще всем своим видом демонстрировала, что «ничего на свете лучше нету».
— Посмотрим, как ты через неделю такого поста запоешь, — прогнозировала Жанка.
— Вы не верите в меня! — возмущалась Алина. — Напрасно! Я еще докажу, на что способна!!!
— Да ты не протянешь все время на одной картошке! Алин, тебе это и не надо, — пыталась уговорить ее Люська, — и так кожа да кости, ты вообще со своим постом свалишься! Лучше постись духовно — меньше негативных эмоций, не кури, не пей… а насчет еды — не советую!
— Я с этой картошки знаете, как, наоборот, растолстею? — хвастливо говорила Алина. — Вы меня не узнаете, ох какие щеки у меня скоро будут!
— Да ты уже послезавтра эту картошку видеть не захочешь!
— Так я же не только картошку. Вон, кашу буду варить…
— Когда ты кашу-то варила?! Ты же не умеешь!
— Ну… научусь!
В процессе этой содержательной дискуссии Жанка привычно потянулась за пачкой сигарет. Алина проследила за ее движением и неуверенно сказала:
— А вообще, нельзя же вот так сразу бросать курить, да? Это даже вредно для организма… Я хотя бы по одной сигаретке в день буду выкуривать, все ж не по пачке!
Они с Жанкой выкурили по одной. Спустя часок — еще по одной. И перед сном тоже.
— Но я согласна — не по пачке! — хохотала над подругой Люська.
Бороться с негативными эмоциями у Алины тоже не совсем получилось. В первый же вечер соседский кот прошмыгнул в квартиру девчонок и спрятался в ванной. Там он залез на брошенные Алиной вещи, приготовленные для стирки, и с удовольствием на них пописал. Алина страшно ругалась и даже побила кота веником. Хорошо, что одежду все равно надо было стирать…
На второй день поста Алина ела вареную картошку уже с меньшей охотой, тоскливо поглядывая на холодильник, где было еще много чего вкусного.
— Вообще, — задумчиво сказала она, — я читала, что самое главное — это первая и последняя недели поста, а в промежутке все не так уж строго…
После картошки ей жутко захотелось сладенького. Она взирала на трубочку с кремом и облизывалась. Жанка, чтобы помочь ей справиться с искушением, сама съела эту трубочку. Но в этот вечер Алиной было выкурено уже около пяти сигарет.
— Зато я сексом не буду заниматься! — гордо пообещала Алина. И вот здесь у девчонок не было оснований ей не верить, ибо на данный период жизни парня у Алины не было. Вернее, она изредка встречалась со своим турком, но отношения у них были платонические — оказывается, турок был правоверным мусульманином и избегал секса до брака. Хотя, кажется, на Алине жениться он в принципе не собирался.
— А тебе хотелось бы за него замуж? — с любопытством спросила ее как-то Люська. — Ну, чисто теоретически — могла бы ты выйти за человека другой национальности, чужого менталитета, иного вероисповедания?
— Нет, что ты! — замахала руками Алина и даже засмеялась от такого предположения. — Им же нельзя жениться на христианках.
— Кто тебе сказал? — удивилась Люська. — Я читала, что мусульмане могут жениться на христианках и иудейках. Вот если бы ты была язычницей или, наоборот, безбожницей… Но я имела в виду не его желание, а твое — ты-то сама хотела бы за него замуж?
— Не знаю, — Алина задумалась и даже покраснела. — Вообще-то, он мне очень нравится. Он милый… Но чтобы вот прям «замуж»… Все-таки это совсем иной мир, ты права. Он мне как-то показывал фотографии своих турецких родственников. Так все странно… Эти восточные одеяния… Платки, то есть хиджабы… Все как-то нереально. Мне не верится, что где-то может быть такая жизнь. Как другая планета!
— Тем не менее, они так живут, — Люська вздохнула. — В таком случае, смотри, не влюбляйся в него слишком сильно. А то потом будет очень больно, ведь по-любому придется расставаться.
— Люсь, ну что ты такое говоришь, — упрекнула ее Алина. — «Не влюбляйся сильно…» Как будто это от меня зависит. Если бы все в жизни было так легко, я бы тоже дала тебе совет разлюбить Андрея!
Люська вздохнула.
— Ты права, это вне нашего контроля…
Андрей продолжал ее мучить, быть может, и не желая того. Виделись они крайне редко. Правда, хотя бы раз в неделю он звонил. Первой Люська звонить не смела — кто знает, где он сейчас и с кем, может, как раз с женой, ни к чему беспокоить эту до отвращения идеальную семейку. Люська вовсе не желала Алле зла, но сама постоянно находилась в состоянии крайнего нервного напряжения. Ей даже начали делать замечания на работе — она, дескать, стала слишком рассеянной и истеричной.
Миша в такие дни особенно остро реагировал на все Люськины закидоны, они ссорились и не разговаривали друг с другом, затем опять мирились и снова ссорились… Миша уже ненавидел Андрея заочно, хотя ни разу не видел его вживую, только по телевизору. В одном из задушевных разговоров Люська поведала, что ее возлюбленный — популярный телеведущий, и Миша с тех пор, как мазохист, регулярно смотрел Андреевские ток-шоу, накапливая в себе негатив по отношению к сопернику.
В те периоды, когда с Мишей все тоже было непросто, Люська звонила Диме — он единственный ничего от нее не требовал, просто всегда был готов подставить дружеское плечо. Люське было немного стыдно, что она использует Диму как «скорую помощь», но он, хоть и не мог всего этого не чувствовать, никогда на нее не обижался. Или, во всяком случае, умело скрывал свои обиды.
Дима старался развлечь ее по мере сил — возил на съемки клипов, записи музыкальных телевизионных программ, брал ее с собой на звездные тусовки и на выступления в ночных клубах. Популярность Ангела росла с каждым днем; уже невозможно было появиться в обществе, оставшись неузнанным.
— Я даже в «МакДональдс» перестал ходить, — сетовал Дима, — а ведь так хочется иногда этой отравы! Как вспомню вкус биг-мака и картошечки фри, эх…
— Фи, тебе нынче не по статусу посещать такие паршивые забегаловки, — подкалывала его Люська. — Ты у нас персона публичная… Не царское это дело, не царское.
С Димой все было бы просто прекрасно, если бы не одно «но» — его конфликтный продюсер. Юрий Азимов здорово отравлял Люськино существование. Она, конечно, в чем-то могла его понять. Ну, что она за пара для его подопечного? Слишком много НЕ: не красавица, не гламурная, не из шоу-бизнеса, даже не из какого-нибудь популярного журнала типа «Cosmo». Его, кажется, не устраивали объяснения, что Люська с Димой просто друзья. Он относился к девушке настороженно, недоверчиво и зло, словно постоянно ожидая от нее подвоха. Она ему откровенно не нравилась. Люська терялась в догадках — он вообще не принимает ее всерьез или как раз наоборот — принимает, раз она его так раздражает?.. Азимову явно не хотелось, чтобы Люську с Димой видели вместе — он предпочел бы, чтобы певец скрывал ее от общественности. Хотя и скрывать-то было нечего — их действительно объединяли исключительно дружеские отношения. Даже если они появлялись на публике вдвоем — то всего лишь как спутники, а не как пара. Но Азимова это все равно не устраивало.
