Гламуру вопреки - Ямпольски Карен (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Да, это дело непростое, — сказала я, надеясь, что водитель уже вот-вот положит конец нашей беседе.
Сами понимаете, с какой благодарностью я встречала родную Чарльз-стрит. Не задерживаясь на ни минуту, я выскочила из машины и успела лишь поблагодарить Эллен за вечер, прежде чем захлопнула дверь.
— Да, мы отлично провели время! — выкрикнула Эллен в окно. — Надо будет в скором времени повторить.
«Надеюсь, обойдется», — про себя ответила я ей, когда черная машина уже нырнула в ночь.
На следующее утро стало еще теплее, и скорый приход весны угадывался повсюду. Мы с Джошем проснулись совсем рано в беспокойном предвкушении похода к гинекологу. Шла девятая неделя, и мы рассчитывали сегодня впервые услышать сердцебиение нашего малыша.
Лично я чувствовала себя неплохо. Вопреки ожиданиям, эмоции мои не обострились, а тошнота прошла еще две недели назад. Поправилась я тоже совсем чуть-чуть и, в общем, могла сказать, что все с моим здоровьем в порядке. Пока что беременность протекала легче, чем я предполагала. Если бы врач не подтвердил, что я таки беременна, сама бы я навряд ли догадалась.
Объяснение вскоре нашлось. Заходя в кабинет, мы ожидали услышать бравурный туш в исполнении детского сердечка.
Но вместо того тишину нарушало лишь потрескивание микрофона. Врач меняла позиции, прислушивалась, но все было напрасно.
Я заметила, как на ее лицо будто бы набежала туча. Джош крепче сжал мою руку.
— Давайте сделаем сонограмму, — сказала врач, уже не скрывая волнения.
Мне становилось все хуже.
— А что произошло? Почему не слышно сердцебиения? — Я физически ощутила спазмы панического страха в груди. Я не была готова к такому повороту событий.
— На эти вопросы ответит сонограмма, — ответила врач. Я понимала, что она старалась уберечь меня от лишнего беспокойства, но также догадывалась, что здесь что-то неладно.
Так и вышло. Сонограмма тоже не смогла зафиксировать сердцебиение.
Эта новость меня убила. День за днем я вспоминала, что же могло послужить причиной выкидыша, хотя врач говорила, что выкидыш этот был неизбежен и я никак не смогла бы его предотвратить.
Джош проявлял стойкость и постоянно меня увещевал:
— Дорогая, мы скоро попытаемся еще раз. Не волнуйся. Значит, этому ребенку просто не суждено было появиться на свет, — повторял он снова и снова.
Он делал все возможное, чтобы утешить меня, но я по-прежнему не могла избавиться от гнетущей пустоты внутри себя. После того как останки плода выскребли из матки, мне стало чуть легче, да и на работе творилось столько нового. Рабочая рутина отвлекала меня в течение дня, но, вернувшись домой вечером, я вновь погружалась в печальные раздумья.
Я держалась молодцом довольно долго. И даже слишком. Меня это беспокоило, и я не знала, когда же это все наконец прорвется наружу.
И вот, через несколько недель, когда я уже поверила, что могу спокойно жить и дальше, произошло нечто, что выпустило на свет всю накопившуюся во мне боль.
В то утро я открыла дверь, чтобы забрать свежую газету. И прямо на пороге меня огорошил заголовок на первой странице:
«Уолтер Пеннингтон Третий и его жена Кэрри Бейнс погибли в автокатастрофе».
Я была настолько поражена, что не могла двинуться с места. Я лишь продолжала таращиться на газетную передовицу, будто боялась, что прикосновение к бумаге подтвердит прочитанное.
Ему было всего тридцать шесть, ей — тридцать четыре. Они были молоды и полны сил — и вот их не стало в одно мгновение. Они ехали в Ньюпорт, в свой семейный коттедж, когда в их машину врезался потерявший управление грузовик.
В газете даже разместили фото с места происшествия: обломки металла и накрытые носилки.
И тут я сорвалась. Я рыдала несколько часов подряд. Я уже давно не дружила с Уолтом, но горечь утраты оттого не смягчалась. Почему этот мир лишился человека, который, по моему убеждению, обладал такой красивой душой? «Он так и не стал драматургом», — подумала я, и почувствовала еще большую тяжесть на сердце. Хотя он и пробавлялся политической журналистикой, я была уверена, что он не оставлял надежды завоевать славу современного Сэма Шепарда.
И грусть, пережитая после выкидыша, опять возвратилась ко мне. Я была вне себя от гнева. Почему нашему ребенку даже не дали возможности увидеть мир? Жизнь несправедлива. И мимолетна. И совершенно бессмысленна.
И в тот момент я поклялась дорожить каждым моментом, будь он хорош, плох или вовсе безобразен.
9
Лиз Александр назначена издателем «Джилл». — «Фолио», сентябрь 2001 г.
Перефразируя Спайдермена, «большие шишки — большая ответственность». И большие перемены.
После слияния я действительно узнала Эллен Каттер гораздо лучше. Мне не оставалось ничего иного, кроме как сносить бесконечные совместные обеды, ужины и коктейли, когда она помыкала официантами, будто те родились на свет с единственной целью угождать ее величеству. В таких случаях я чувствовала, что обязана втройне компенсировать ее ужасные манеры, и превращалась в эдакую Глинду [30] при Злобной Ведьме. Выражалось это в избыточных словах благодарности и чрезмерных чаевых. И хотя все эти официанты, официантки и бармены, похоже, ценили мои попытки загладить ее вину, сама Эллен, по всей вероятности, перестала меня уважать. А потому мне было особенно интересно, зачем она так настырно старается углубить наши отношения за пределами офиса. Менее схожих людей нужно было еще поискать, и меня одолевала неловкость, когда она при мне начинала судачить о других сотрудниках «Нестром» и склонять меня к аналогичным действиям.
Еще больший интерес вызывал тот факт, что Эллен норовила отобедать в каждом новом ресторане — и непременно в моей компании. Заказывать столик всегда должна была почему-то я. Я не понимала, почему бы ей не походить по ресторанам с мужем: видит Бог, я предпочла бы проводить те вечера в компании Джоша. Но однажды я таки выяснила, в чем причина ее навязчивого дружелюбия.
Мы договорились встретиться в излюбленном месте Эллен — «Тао». Протискиваясь сквозь шумную толпу, я заметила фотографа, украдкой заглядывающего через плечо хостессы.
— Каттер? — спросила хостесса.
— Ага, — ответил фотограф. — Сказала, что будет ужинать с Джилл Уайт. Я никого не потревожу, просто сделаю пару снимков — и уйду. Да и имиджу ресторана это, знаете ли, не повредит, — сказал он, а я тем временем тихонько прошмыгнула у него за спиной.
Вот оно, значит, как. Теперь все сходилось. Пока мы ужинали во всех этих новых заведениях, папарацци нередко фотографировали нас. Эти снимки неизбежно появлялись в журналах вроде «Нью-Йоркера», или же Кейт Келли размещала их в своей колонке в «Пост», сопровождая фото комментарием типа «новый мощный дуэт в издательском бизнесе».
Как я могла быть столь слепа? Теперь во многих мелочах проглядывал потаенный смысл. Неудивительно, что Эллен всегда просила меня заказывать столики: моя фамилия говорит людям больше, чем ее. Она очевидно пользовалась мною, чтобы получить столик получше и в то же время засветиться в СМИ. Вероятно, мелькая всюду в моем сопровождении, она добивалась расположения Ти-Джея.
Осознав, что меня используют, я научилась отказывать Эллен, ссылаясь на обилие работы или необходимость почаще бывать с Джошем. Тем более, что наши встречи все чаще проедали бреши в моем личном времени: то ей вздумалось сделать педикюр в воскресенье, то она тащилась на премьеру, куда я предпочла бы отправиться с мужем, а то и, вконец обнаглев, но зная о моих связях, просила достать ей билет в первый ряд на концерт «Third Rail». Меня это довольно быстро утомило. К тому же теперь я знала, какими мотивами она руководствовалась. И чем чаще я ее отшивала, тем сложнее становились отношения между нами. Едва ли это можно было счесть простым совпадением.
Еще в короткий «медовый месяц» весь штат «Джилл» переехал в здание «Нестром» в Центре Рокфеллера и осел на одном этаже с «Фэшенистой». Мне льстило, что теперь мы будем работать бок о бок с легендарной Майрой Черновой. Возможно, она даже сама попросила вселить нас поближе. Я уже представляла себе, как она встретит меня с огромной корзиной, а там — там, наверное, окажется несколько бутылок того дорогого шампанского, которое она прислала в честь открытия «Джилл»…
