Рикошет (ЛП) - Лейк Кери (библиотека электронных книг TXT) 📗

— От этого вида мои яичники могут сойти с ума.

Я поворачиваюсь, видя Лену, прислонившуюся к дверному косяку, в одной из моих футболок, которая свисает на ней до колен.

— Тебе лучше прекратить, иначе ты и опомниться не успеешь, как будешь баюкать двоих.

Я поднимаю руку, поддерживая Джея второй.

— Здесь полно места.

Пересекая комнату, она прислоняется к моему плечу.

— До тех пор, пока у тебя есть место для меня.

— Всегда.

Она проводит пальцем по виску нашего сына.

— Не могу поверить в то, как много он спит. Слышала столько страшилок о бессонных ночах.

— Думаю, он перенял это от матери, — смеюсь я, когда она игриво шлепает меня по заднице.

Прижавшись головой к моей груди, она поддерживает его головку ладонью и оставляет поцелуй на его щеке.

— Я надеюсь, он перенял это от отца, — она поднимает свое лицо к моему. — Пообещай мне, что несмотря ни на что — на борьбу, законы, взлеты, боль и счастье, которое ждет нас впереди — что бы ни получилось из грез, которые мы сейчас лелеем, пообещай мне, что ты никогда не изменишься внутри, Ник, — она прижимает ладонь к моему затылку и целует. — Ты — хороший человек, и я не могла выбрать отца лучше, чем тот, который есть у нашего сына.

Я уставился на плескающуюся янтарную жидкость, прежде чем опрокинуть ее себе в горло. Я ненавидел то, чем стал. Вором. Похитителем. Киллером. Ублюдком.

Она бы тоже возненавидела меня.

И что теперь? Я не мог позволить Обри уйти. Не сейчас. Я бы не отправил ее обратно к мяснику, который заклеймил ее спину, но и освободить ее я тоже не мог. Она сыграет свою роль во всем этом, но план придется изменить, потому что ни за что в жизни я не стану вредить женщине, которая стала жертвой того же ублюдка, которого я планировал накормить свинцом.

Я бы не стал убивать ее в конце, но я как пить дать убью ее мужа. К сожалению, Обри все еще придется сыграть роль пешки.

Тем временем, было нечто, что я ей задолжал.

Глава 21

Обри

Я соскользнула на пол возле кровати и уткнулась лицом в простынь. Будто бы дамбу прорвало внутри меня, и слезы текли без остановки, без единого намека на прекращение, и я поддалась наводняющему приливу, который снес на своем пути все построенные стены внутри меня.

Это была моя вина. Я знала, что там был шрам, и что положение, в котором я находилась последние года, пялилось бы ему в лицо, если бы он вонзился в мое тело, беря у меня то, что я так желала ему дать, и то, что принесло бы свободу в конце. Наверное, часть меня хотела стереть тот образ куклы Барби, созданный в его голове ни с того ни с сего. Я хотела дать ему маленький проблеск своих секретов.

Я не рассчитывала, что Ник прорвет мою оборону. За последние несколько дней он четко дал мне понять, что не собирается узнавать меня или признавать человеком. Я была загнанным в клетку зверем — украденным призом, с помощью которого он собирался получить выгоду.

Вот почему он надел перчатки в первый день. Прикосновение к коже означало прикосновение к душе, связь с человеком, после которой больше нельзя стать чистым и целомудренным.

По правде говоря, я хотела его в тот момент. Не только из-за своего освобождения. Его поцелуй был пропитан бушующей страстью и злостью, жаром и яростью, и я хотела попасть в ловушку дикого шторма смятения. Я хотела, чтобы он обрушился на меня, поглотил и вытащил к какой бы там ни было тьме, потому что, по крайней мере, в те моменты, когда я пыталась перевести дыхание, я чувствовала себя живой. Хотя бы единожды я почувствовала причину бороться за себя.

Скорее всего, Майкл и ему причинил боль каким-то образом. Я могла чувствовать это, ощутить, как его боль впитывается в мои кости, когда он впился пальцами в мою плоть. В этом у нас была одна связь на двоих. Скорее всего, мы с Ником были противоположностями в жизни, как он и сказал, но в боли мы были одинаковыми.

Две сломленные половинки с порубленными концами, которые, казалось, подходят друг другу своим извращенным способом.

К чертям собачьим тот факт, что я была замужем. Мой муж нарушил обеты уважать и защищать меня в момент, когда впервые ударил меня, так что к черту его. Я провела семь лет в тюрьме боли, лишенная эмоций, и почувствовать хоть что-то, хотя бы один раз ощущалось хорошо. Я не могла сказать, что дело лишь в похоти, потому что внутренний поток свирепости переплетал каждое мое действие с его. Хотя в этом накале я чувствовала четкую страсть, голод, который никогда не испытывала с Майклом, или с любым другим мужчиной, раз уж на то пошло.

В один момент слабости, беззастенчивого блаженства, я сдалась утонченной разрушающей силе поцелуя с Ником. Мои пальцы ринулись к губам, когда я вспомнила ощущение его рта на своем.

Как легко я бы дала ему больше. И сама мысль пугала меня до чертиков.

Этот мужчина был словно высококачественное, созданное вручную лезвие — тонкая работа, прекрасная и опасная достаточно, чтобы порезать меня до кости, если я буду вести себя неосторожно.

Глава 22

Ник

Надев пальто, я потянулся в карман и бросил Блу угощение по пути к лестнице. Спускаясь, набрал номер Лорен с желанием попросить ее об одолжении. Мне нужно было сделать хоть что-то правильно. Что-то, что я должен был сделать в первую ночь.

Я вел машину по Ист Гранд Бульвар, пока не доехал до старого хостела, который ранее был церковью. Мне всегда была ненавистна идея о том, что Лорен живет в таком паршивом месте в захудалой части города, но она заявила, что ей нравится, наслаждалась обществом других ровесников вокруг и всегда делала ударение на том, что лучше жить здесь, чем на улицах. Я не собирался причитать или контролировать ее жизнь — черт, в свои девятнадцать она разбиралась со своими проблемами лучше, чем я в свои двадцать восемь. Я просто не хотел, чтобы она стала еще одним бездомным ребенком на улицах, и некоторые из детей, с которыми она зависает, кажется, смирились со способом жизни, который ведут.

Я постучал в дверь, напрягшись от смеха, прозвучавшего по ту сторону. Дверь распахнула Лорен, в майке, пижамных штанах и с беспорядком на голове. Позади нее в такой же мятой пижаме стояла девушка азиатской внешности немногим старше нее, держа сигарету и осматривая меня снизу доверху.

— Ник! — Лицо Лорен просветлело от улыбки, и она бросилась ко мне в объятия. Господи, я ненавидел приходить к ней после того, как пытался обрубить все концы, но это могло стать моим обещанным визитом, даже если я был придурком, который планировал обременить ее услугой.

— Ммм, кто это? — Азиатка выдула дым, стоя рядом.

— Как раз собирался спросить о том же, — фыркнул я, скрещивая руки, когда Лорен отпустила меня.

— Джейд, это Ник, мой брат от другой матери. Ник, это моя девушка, Джейд.

— Девушка.

Что-то в женщине говорило мне, что кое-что не так. Казалось, под поверхностью скрывается больше, а я стал экспертом в подобном.

Лорен улыбнулась и закатила глаза.

— Ради всего святого, Ник, ты не мой отец. Давай заходи, и дай мне надеть джинсы. Присядь. Джейд, займи его на минутку.

Лорен оставила крепкий поцелуй на губах женщины, а я отвернулся к окну, глядя обратно в их сторону лишь когда Лорен направилась в ванную.

Ее квартира походила на жилище подростка. Маленькая, тесная. Нагоняла клаустрофобию. Я сел на одинокий диван, поставленный перед телевизором — оба предмета мебели выбирал для нее я.

Опираясь на стену, Джейд продолжила пялиться на меня, выкуривая сигарету.

— Ты Скорпион, да?

— С чего ты это взяла?

— Глубокие, умные глаза. Сильная, волевая челюсть. Темный и загадочный. Ты, скорее всего, мастер в постели. Доминант. Все время держишь все под контролем, — она облизала губы и почесала подбородок, при этом держа сигарету между пальцами. — Сексуальный, как сам дьявол.