Скрипачка - Бочарова Татьяна (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
Алька отложила стоящие на пульте ненужные ноты Баха в сторону, раскрыла Моцарта, привычно вскинула скрипку, собираясь настроиться. Повернула колок, и тут же струна, звонко щелкнув, лопнула и повисла корявой спиралью.
— Вот блин, — с досадой выругалась Алька, уныло разглядывая оборванный кусок. — С чего это она? Где я теперь возьму запасную? Мои пропали вместе с сумкой.
Ленка удивленно поглядела на Альку и машинально подергала свои струны.
— У тебя-то всегда порядок, — завистливо пробормотала Алька. — А у меня эти чертовы струны прямо горят.
— Я принесу запасную, — вскочил Алик.
— Не надо, я дам. У меня в футляре целый комплект, а твои — альтовые, ей тяжело будет играть. — Ленка торопливо поднялась под недовольным взглядом Горгадзе.
— Быстрее давайте, — тихонько проговорил Эдик Скворцов.
— Как получится, — так же тихо ответила Алька. — Может, и другую струну придется заменить. А то всю репетицию буду бегать.
— Играем пока без них, — решил Горгадзе.
Девушки ушли в артистическую. Ленка извлекла из футляра запасной комплект, протянула Альке. Та отцепила оборванную проволоку и ловко стала сматывать бракованную струну. За дверью стройно и празднично грянул «Юпитер».
— Что бы я без тебя делала? — сказала Алька, забирая из рук подруги новую струну.
— Взяла бы у Копчевского, — пожала плечами Ленка. — Другие проверь.
Остальные струны держались крепко, и Алька, настроив скрипку, вернулась в зал. Она сделала шаг к своему месту, и тут какая-то неведомая сила вдруг заставила ее поднять глаза вверх. То, что она увидела, на мгновение лишило ее способности двигаться и говорить. Висевший под потолком как раз над их с Ленкой пультом огромный софит постепенно накренялся вбок. Словно в кошмаре, Алька безмолвно следила, как медленно, неумолимо смертоносная тяжесть выскальзывает из своего гнезда. Раздался треск, крики, музыка смешалась в высокий, жалобный стон и прервалась. Алька оцепенело смотрела на раздавленные в щепки стулья, на которых пять минут назад сидели они с Ленкой. Чудом не задетый Эдик с трясущимися руками стоял около обломков, растерянно озираясь по сторонам.
Копчевский вскочил и подбежал к софиту, хрустя ботинками по осколкам стекла.
— Ремень перетерся. — Он показал мощный крепежный ремень с неровным обрывом по самой середине. — Ну, Алька, молись на свои струны. Кабы не они, даже и сказать страшно!
Сзади тяжело дышала Ленка. Только сейчас Аля ощутила, как пальцы подруги до боли сжимают ей запястье, но она не помнила момент, когда Ленка схватила ее за руку. Перепуганный Горгадзе, отложив палочку, забрался на сцену и, задрав голову, глядел вверх, откуда сорвался прожектор.
— Кто отвечает за эту чертовщину? — проговорил он в бешенстве. — Под суд отдам, сволочь! Не видел, гад, что аварийное состояние на репетиционной площадке?!
В это время дверь распахнулась, и на пороге появилась Сухаревская. Она окинула сцену изумленным взглядом, потом стремительно пересекла зал.
Почему-то при виде Ирки к Альке вернулась способность разговаривать и вообще мыслить. «Сон, — яростно стучало у нее в голове. — Да, сон». Сегодня ночью она видела это — свою гибель, падающий на голову потолок. Она должна была погибнуть вместе с Ленкой. Ее спасло только чудо. Если бы не оборвавшаяся струна, они лежали бы сейчас среди обломков и осколков с пробитыми головами. Алька почувствовала, что ноги отказываются ей повиноваться, и села прямо на грязный паркетный пол сцены.
— Девчонки, девчонки, все хорошо, — услышала она какой-то очень далекий, хотя и раздавшийся над самым ухом, голос Копчевского. — Все нормально. Никто не погиб. Вставай, Аля. Тебе помочь?
Руки Алика подхватили ее, и она послушно поплелась к свободному стулу.
— Сейчас Славка водички принесет, — Алик усадил рядом молчаливую трясущуюся Ленку, — и все пройдет. Забудется как страшный сон.
Алька усмехнулась. Как точно сказано! Знали бы все они, что она видела все заранее!
— Ты чего, Аль? — испуганно спросил Копчевский. — Чего ты смеешься? Валерьянки тебе дать?
— Ничего. — Алька сделала над собой усилие, заставляя голос не дрожать. — Все в порядке. Только играть я, пожалуй, сегодня уже не смогу.
— Кто сегодня сможет играть? — возмутился Эдик Скворцов. — Надо администрации Дома культуры сообщить. Пусть остальные софиты проверят. А иначе я на сцене репетировать отказываюсь.
Через десять минут Горгадзе отпустил всю группу. В зал пришли рабочие сцены и принялись убирать мусор. Аля и Ленка в сопровождении ребят вышли на улицу. Ленке надо было поймать машину, потому что ехать своим ходом она не могла. Когда перед компанией остановилась зеленая «Волга», Алька внезапно поняла, что меньше всего ей сейчас хочется остаться одной. Она решительно забралась в машину рядом с Ленкой, а за ней следом еще решительнее полезли Славка и Алик. Само собой сладилось поехать не домой, а в тот самый бар, который безуспешно рекламировал Альке Копчевский перед началом репетиции. Теперь Алька была даже рада этому предложению — ей необходимо было расслабиться, чтобы страшные впечатления сегодняшних ночи и дня отпустили ее.
Бар оказался очень уютным местом, рассчитанным на малое количество народа и с приветливым персоналом. Вечерняя программа начиналась позже, а сейчас здесь просто играла тихая, приятная музыка, помимо напитков можно было заказать кофе пяти различных сортов и полакомиться пирожными, чрезвычайно свежими и соблазнительными на вид.
В полумраке зальчика Алька почти совсем успокоилась. Алик и Славка старательно трепались, от души сочувствуя подругам, и, стараясь развеселить их, наперебой рассказывали анекдоты. Алька посмеивалась, а Ленка продолжала молчать, медленно помешивая ложечкой в полной чашке. Она выглядела какой-то замороженной, подавленной, и Альке вдруг стало ужасно ее жаль. В самом деле, пришел человек на работу, чтобы не находиться дома, где в голову лезут только мысли о скорой маминой смерти, а тут тебе сюрприз: софит летит на башку.
— Нет худа без добра, — проговорила Алька. — Теперь, может быть, Горгадзе перестанет нас вызывать на групповые и займется духовиками.
— Точно, — подхватил Копчевский, — поймет, что это знак свыше. Нельзя так истязать бедных скрипачек, а то уже и прожектора не выдерживают!
— Лен, сливки попробуй, — посоветовал Славка, очень любивший сладкое. — Здесь сливки — высший класс.
— Кстати о сливках, — заржал Алик. — Анекдот вспомнился. Значит, раздается телефонный звонок… Зря уши закрываешь, Аль, все цензурно. Так вот: звонит телефон. «Але, это булочная?» — «Нет, это сливочная». — «Что, сливки делаете?» — «Нет, дерьмо сливаем!»
— Тьфу, — в сердцах плюнул Славка и опустил в вазочку ложку. — Ну ты и урод, каких мало!
— Зато Ленке понравилось, да, Лен? Она улыбалась!
— Поехали по домам, — нарушила свое молчание Ленка. — Что-то у меня голова разболелась.
— Немудрено, — понимающе кивнул Алик.
Спорить никто не стал, ребята расплатились, и компания покинула гостеприимное заведение. Зубец поехал отвозить Ленку, а Алька с Копчевским поймали старую, раздолбанную «пятерку». В машине Алька пожалела, что позволила себя проводить. Руки Алика настойчиво забирались к ней под куртку, он то и дело наклонялся к самому ее лицу и шептал на ухо несусветную похабщину. Она уже было смирилась с тем, что придется впустить его домой и даже оставить ночевать, — сил воевать с Копчевским у Альки не было, и, кроме того, ее опять начала пугать предстоящая ночь в одиночестве. Пусть уж сегодня будет так: она устала, ей тоскливо, жутко. Однако неожиданно все получилось иначе. На подъезде к Алькиному дому в кармане Копчевского запищал мобильник. Звонила сестра Алика, прибывшая из Казани, откуда тот был родом. Она нагрянула неожиданно, так сказать сюрпризом, и теперь сидела на вокзале. Копчевский к редким визитам родных относился очень серьезно, тем более что сестра была младшая и любимая. Алик, конечно, повздыхал, но, высадив Альку у ее дома, забрался обратно в машину и поехал на вокзал.
