Чудище или Одна сплошная рыжая беда (СИ) - Кувайкова Анна Александровна (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt) 📗
— Да ради бога, — откликнулся Михей, аккуратно складируя нарезанный хлеб на тарелку. — Скажи только, когда, чтобы я успел денег снять. Или тебе карточку выдать?
— Да мне, в принципе, хоть так, хоть так, — задумалась я. — А вот со временем беда. Мне тут еще инет лопатить в поисках того, кто сможет подобрать краску для капота.
— Ты ей еще не сказал? — удивленно повернулся к Игорю Лександрыч.
— Когда? — не менее удивленно отозвался Игорек. — Она ж вчера под стенкой прикорнула еще до того, как я все узнал! Кому там было докладывать? Ее зверюге?
— Вот так номер, чтоб я помер, — мотнула я головой, глупо хлопая глазами. — Это чего вы такого умудрились провернуть, о чем я до сих пор не в курсе, но даже моя белка уже прекрасно осведомлена?
— Да я решил сменить свой «Хаммер» на твою машину, — миленько так улыбнулся сосед. Я чуть под стол не навернулась!
— Шутки шутим, да? — обиженно протянула, с укоризной разглядывая довольное начальство «номер раз».
— Ань, я вчера через пять минут после того, как ты заснула, нашел мастера, который обещал все сделать в лучшем виде, — не выдержав, расхохотался Липницкий. — Ты же завтра на сутки? Утром загонишь, на следующее заберешь…
Не дожидаясь конца фразы, я с визгом повисла на Эльфенке!
Все охватившие меня эмоции можно было описать одним кратким, громким словом: «Аа-а-а-а-а-а!!!».
— Ты ж мой прелесть, — тискала я довольно гогочущего приятеля. — Ты ж моя лапочка, ты ж моя умница! Ты ж моя кисонька, ты ж моя заинька…
— Надо Харлею альтернативу предложить, — задумчиво протянул Алёхин в ответ на последний хвалебный эпитет.
Мы с Липницким обниматься тут же перестали. А Лександрыч… тот поржал, явно находясь сегодня в ударе. Не, он по утрам, конечно, грубоват местами… Не удивительно, что его могу временами переносить только я! И все-таки.
Вот же пакость соседская! Финтиплюшка байкерская! Ну, ничего, я, как говорится, еще испорчу вам праздник…
Радостно пританцовывая, я вернулась на свое место. Настроение после такой новости скакнуло… ну прямо до небес! Вот честно, даже похмелье отступило! И вся такая радостная я, нетерпеливо подпрыгивая на стуле, предвкушающее потирала лапки, глядя на выставляемую перед нами еду и довольно мурлыкая вслух:
— Сейчас меня покормят, сейчас я буду кушать!
— Кстати, всегда было интересно, на каком успокоительном сидит медведь из этого мультика? — соорудив бутерброд, клубное начальство уселось на разделочный стол между чайником и микроволновкой, за неимением свободных сидячих мест. И задумчиво так протянул, многозначительно посматривая в мою сторону. — А то на некоторых рыжих Машенек иногда никаких нервов не хватает.
У меня от возмущения даже бутерброд из пальцев выпал!
Игорь прыснул, но мужественно кусок свой проглотил. Вот же ж братья-акробатья… Смешно вам, да?
— Ну что ж еще делать бедной Машеньке, коль Мишенька всегда в кроватке? — невозмутимо отозвалось мое ехидство, заново сооружая распавшийся бутерброд. — Только прыгать рядышком и радостно просить: «Поиграй со мною…».
— Не надо!!! — моментально взвыл сосед, люто ненавидящий, когда я нудила эти строчки у него над ухом. И недовольно буркнул. — Садистка.
Ха! Вот так-то. А то все маленьких обидеть норовят!
Согласно покивав, я поудобнее перехватила нехитрый завтрак, открыла рот… Вместе с этим открылась дверь в ванную, и мой бутерброд опять шмякнулся на стол.
Вау, какая прелесть… А можно вот этого и мне? Ну, хоть совсем немножечко? Ну, хоть чуть-чуть и на маленько?
Босые ноги, полотенце, знакомый пресс, шикарные плечи, шея с витой серебряной цепочкой, родимая, почти любимая мордяшка…
Вытирая мокрые серебристо-пепельные волосы маленьким полотенцем, на кухню заходил Богдан.
— Количество аборигенов увеличивается прямо пропорционально уменьшению на них количества одежды, — брякнула порядком ошарашенная я.
— Уже проснулась? — с убойной невозмутимостью поинтересовался этот… этот… индивид!
Я разве что сквозь зубы не шипела. У меня тут, понимаешь, гормоны буйствуют на фоне благодарности и нежных «чуйств», а он спокоен, как Титаник перед айсбергом!
Правда тот, помнится, нифига не хорошо закончил…
— С вами поспишь тут, — проворчала, снова собирая несчастный бутерброд трясущимися лапками. И дрожали они уже ни разу не с похмелья! — Не, ребят, я все понимаю. Вам тут уютно и не жарко, пачкаться лишний раз в процессе готовки не будете опять же… Но коль меня за это выгонят из родимой хаты, жить я пойду к кому-нибудь из вас!
— А разве кто-то против? — переглянувшись, выдали все трое. А я снова лишилась бутерброда!
Да что ж такое… дадут мне эти садюги сегодня покушать или нет?!
Поесть мне дали. И даже помыться, одеться, собраться. Их великодушие порой не знает границ, да. Как набросится, как душит, душит… а зачем — в упор само не знает!
А через полчаса мы шумным тройничком, потеряв по дороге Алехина на его монстре, ввалились в универ. Машину я свою оставила на парковке между тачками Игоря и Богдана. Знаковый вишневый кроссовер, слава всем богам, сегодня отсутствовал.
Разглядев стоящую в курилке Лёлю, явно поджидающую нас, Липницкий усвистел вперед. Воспользовавшись моментом, сияющая я уцепила под локоток Богдана.
— Ну, я это, — пояснила, глядя на его насмешливый, но удивленный взгляд. — Спасибо тебе.
— Да не за что, — зажав мою голову подмышкой, парень снисходительно пошлепал меня ладошкой по голове. Вот… вот… Вот почему он такой, а?
А как же моя неловкость от извинений? Напряженный момент? Комканное, неправильное признание, неудачные попытки подобрать слова?
Не, ну я так не играю!
— Не порти прическу, изверг, — фыркнула я, выбираясь из осторожной хватки. И, щурясь от солнца, искрившегося на быстро тающем снегу, открыто улыбнулась. — Ты местами точно фея-крестная. Всегда оказываешься рядом, когда нужен.
— Я слышал, тебе скоро на бал, — усмехнулся парень, доставая из кармана знакомые вкусно пахнущие сигареты. — Туфельки еще нужны, раз уж карету скоро Игорь в порядок приведет?
— Количество фей на один квадратный метр, видимо, зависит от количества полуголых туземцев на моей родимой кухне! — расхохоталась я. — Но за предложение спасибо. А на бал пойду в любимых кедах — их-то точно не потеряю!
Уточнять факт, что эти кеды вместо туфелек мне итак уже презентовал принц, ну тот самый, который козел египетский, я благоразумно не стала. Вместо этого подпрыгнула, благодарно чмокнула блондина в щеку (хотя, коль говорить начистоту, хотелось ну другое совершенно!) и ускакала к обнимающимся друзьям.
И уже в курилке, оттеснив Липницкого, радостно повисла на Аленке, громко заявив:
— А я парня твоего люблю, ты в курсе?
Эльфенок от такого беспредела чуть не подавился сигаретой. Подошедший Богдан невозмутимо похлопал друга по спине, а понимающая Лёлька улыбнулась:
— Если как друга, то мне не жалко.
— Рыжая, а ты не охренела?! — послышалось вдруг сзади. — Тебе Исаева и Громова мало было?!
— О, Личаева, — повернулась я и узрела одногруппницу в компании ее товарок. Девчата сверлили меня ненавистным взглядом, да только моему позитиву сегодня на всякие нападки было откровенно наплевать. — И тебе не кашлять. Слушай, а проигрывать надо уметь. Как и завидовать — молча!
— Кому завидовать? — на меня вылили привычную тонну пренебрежения с презрением во взгляде. — Тебе?
— Аха, — покивала моя вредность. — Гарем у мну, не видишь?
— Да ты…
— Да я? — иронично вскинула я брови.
— Угомонись, чудовище, — насмешливо отозвался Игорек, хватая меня за капюшон и спокойно утаскивая подальше. — Не надоело? Не подливай масла в огонь. Они итак тебя на британский флаг порвать готовы.
— Согласна, — почесала я нос и сунула сигарету в зубы. А то чего все уже покурили, а я еще нет? — Да только, Эльфенок, они ж меня все равно доставать весь день будут. Сегодня, завтра и всегда. А молчать в ответ я не умею, уж извини.
