Разорванный круг, или Двойной супружеский капкан - Новиков Николай Михайлович (книги бесплатно TXT) 📗
— Правильно говорила. Черт побери! Когда простились с ними, у меня в душе такая злость была, хотелось автобусную остановку разломать.
— Ты вместо этого с двумя мужиками чуть было не подрался в автобусе, — напомнил Данилов. — Уже кулаками стал размахивать, хорошо, я вовремя оттащил тебя, не то были бы неприятности.
— Набил бы им обоим морды, и все дела, — хмуро ответил Алтухов. — В следующий раз подумали бы, как материться в автобусе.
— Ну вот что, блюститель автобусной морали, давай-ка мы ляжем спать? Возвращаться домой тебе не имеет смысла, поздно уже. Я устроюсь на кухне, на раскладушке, а ты располагайся на диване. Все хорошо, к чему еще думать, страдать?
— Все хорошо, верно. А было бы прекрасно, если б мы провели эту ночь… ты с Леной, а я…
— Нет, Ал, в таких делах не следует торопить события. Всему свой срок. Мы с Леной еще не готовы к этому.
— А мы со Светой давно готовы. Но ты все время мешаешь. То приперся, начал трезвонить в квартиру в самый неподходящий момент; то преспокойно соглашаешься, что пришло время расставаться. Хоть бы спросил у меня, что делать дальше.
— А я и сам знаю. Спать. Завтра я позвоню Лене, а потом ты с нею поговоришь о Светлане.
Длинный, тревожный звонок в дверь распорол душный полумрак комнаты.
— Это еще что такое? — удивился Алтухов.
— Не знаю, — пожал плечами Данилов, направляясь к двери. — Кто-то в гости пожаловал, сейчас увидим кто.
— А может, послать его? Какого хрена приперся в одиннадцать вечера без звонка? — Алтухов нервно выдернул из пачки сигарету, закурил.
Но Данилов уже открыл дверь и замер от неожиданности.
На пороге стояла Марина. В легкой синей блузке и белых модных брюках, красивая, с затаенной злостью в зеленых глазах.
— Здравствуй, Макс. Может, пригласишь меня в комнату, или я не вовремя? У тебя гости?
— Проходи, — посторонился Данилов, пропуская Марину в квартиру. — У меня действительно гости. Ал, помнишь его?
— Этот пьянчужка и буян? — презрительно спросила Марина.
— Талантливый писатель и прекрасный человек, — поправил ее Данилов, опасаясь, как бы Алтухов не услышал ее столь нелестное мнение о себе и не устроил бы скандал.
Марина вошла в комнату, наморщила нос, почувствовав запах сигаретного дыма.
— Ты можешь не курить в комнате? — раздраженно спросила она Алтухова, который удивился не меньше приятеля, увидев, кто пожаловал в гости.
— А ты чего пришла? — хмуро спросил Алтухов. — Директора банка своего потеряла? Здесь его нет, поищи в другом месте.
— Не смей хамить мне! — крикнула Марина. Видно было, что она пришла в эту квартиру взвинченная до предела. — Макс, ты можешь отправить этого… человека домой? Нам нужно поговорить, дело срочное и очень важное.
— Поздно уже, — опустив голову, сказал Данилов. — Если у тебя дело, пошли на кухню, поговорим. А вообще-то мы уже спать собирались.
— Уж не вдвоем ли? — язвительно спросила Марина.
— Вдвоем, — пробасил Алтухов. — Только один на кухне, а другой в комнате. Думаешь, если сама бросаешься на шею каждому директору банка, так и все другие тоже извращенцы?
— Макс, я тебя очень прошу, убери этого человека! После нашего телефонного разговора мне трудно было решиться на этот визит. Но я все же решилась. В третий раз прихожу к тебе сегодня! Но слушать хамские речи — это уже выше моих сил. Пожалуйста, сделай, как я прошу.
— Извини, Марина, но я обещал Алу устроить его здесь.
— Черт с тобой, — неожиданно сказал Алтухов, вскакивая с кресла. — Макс, я лучше уйду. Сам знаешь, какое у меня настроение, а с бабами я не воюю. Завтра позвоню, договоримся, что будем делать. Все нормально, я не обижаюсь, да и ты понимаешь, что тут моя помощь тебе не нужна. Если б директор банка пожаловал, тогда другое дело. Пока!
Он вскинул на плечо свою сумку и стремительно вышел.
Марина сама заперла за ним дверь, благо замок был простейшим, вернулась в комнату, села на диван. Данилов молча следил за ее нервными передвижениями, стоя у двери комнаты и ожидая, когда она объяснит цель своего визита.
— Не ждал меня, да? — спросила Марина, облизнув пересохшие губы. — Душно у тебя тут. Может, предложишь своей жене чего-нибудь выпить?
Данилов достал из-за кресла бутылку «Вазисубани», принес из кухни фужер, налил вина, протянул Марине.
— Бывшей жене, — напомнил он при этом.
— По закону — настоящей. Между прочим, я имею право на часть твоих гонораров.
— Пришла, чтобы сообщить мне об этом? Скажи, сколько тебе нужно, если смогу, дам. Но, честно говоря, мне трудно забыть твои постоянные заявления о том, что в материальном плане ты не зависишь и никогда не будешь зависеть от мужа.
— Так оно и есть. Да это я просто так сказала.
— Тогда говори, зачем пришла. Я действительно устал и хочу лечь спать.
Марина молча смотрела на него, склонив набок голову. Зачем пришла? Так уж получилось, что к вечеру осточертело все: и банк, и Савин с его ожидающим взглядом. Домой, к непременному семейному ужину с хитрыми разговорами отца о том, что надо бы определиться в личной жизни, возвращаться тоже не хотелось. О своей квартире в Крылатском и говорить не стоит, сидеть там в одиночестве — мука смертная. Но был же в этом городе человек, написавший, как он любил ее, как страдал без нее, и это не было враньем, потому что многое из этой книги она видела и знала. Правда, совсем с другой стороны. Позавчера он был холоден с нею, разговаривая по телефону, но прошло время и унесло ее злость. Пришло другое время и принесло спасительные надежды: наверное, у него было плохое настроение, а еще он не видел ее, вот когда увидит, наверное, заговорит по-другому. Как это объяснишь?
К тому ж еще этот идиот Алтухов оказался в квартире и своим хамством испортил все настроение. Теперь она почти не сомневалась, что пришла напрасно.
— Спать? — переспросила она треснувшим голосом. Отпила глоток вина и сказала: — Хочешь со мной?
Данилов скрестил руки на груди, опустил голову и глухо сказал:
— Нет. Извини, Марина.
Он понял, зачем она пришла, и жалел ее. Красивая, самоуверенная глупышка… То жестокая, высокомерная, одуревшая от вседозволенности, а то наивная, как ребенок, жалкая, беззащитная. Именно эту Марину, вторую, он любил, ее хотел защитить от грязи и пошлости. Не получилось. Потому что лишь малая часть души этой женщины страдала от грязи и пошлости. Да и то не часто. Чаще же она искала наслаждения именно в грязи и пошлости.
Да, не получилось. И слава Богу, что он в конце концов понял это. И нашел в себе силы уйти.
— Макс, это же я. — Она встала с дивана, подошла к нему, положила руки на плечи. — Я, твоя Марина. Прочла твою книгу и все последние дни только и думаю о тебе. Ты ведь о нас написал этот роман, да? Может быть, попробуем все начать сначала? Хочешь, я разденусь? И останусь у тебя? Хочешь, Макс?
— Нет, Марина, нет, — с трудом выговорил Данилов. Он вспомнил настороженные и доверчивые, лукавые и нежные глаза Лены и решительнее повторил: — Нет. Если тебе поздно возвращаться, могу уступить диван, я там Ала собирался уложить, а сам буду спать на кухне. Но между нами все кончено.
— Посмотри, посмотри! — закричала Марина, отстраняясь. — Это же я, я, я! Та, которой ты клялся в любви, которую носил на руках! Я изменилась? Подурнела? Я тебе разонравилась? Открой же ты свои глаза! Посмотри!
— Вижу, — спокойно кивнул Данилов. — Ты все такая же красивая, соблазнительная женщина. Ты — наливное яблочко, которое жаждет куснуть каждый мужчина. Но я-то знаю, что яблочко отравленное. Ты меня травила каждый день, и лишь недавно, год спустя после того, как ушел от тебя, я почувствовал себя здоровым. Это же так замечательно! А ты снова хочешь, чтобы все началось сначала? Нет, Марина.
— Ты врешь, Макс! Ты никогда не избавишься от моей отравы и лучше не пытайся! Я знаю, что ты хочешь меня, ну так возьми, это же твое, это все — тебе! — Она рывком расстегнула пуговицу на брюках, дернула вниз «молнию». Легкая белая ткань с шелестом упала к ее ногам. — Иди ко мне, Макс, я тоже тебя хочу…
