Любить и помнить (Демоны прошлого) - Кауи Вера (полная версия книги txt) 📗
Он рассмеялся.
– Тогда я погружусь в тебя.
– Приступай, – улыбнулась она. Он оперся подбородком о кулак и впился в нее глазами.
– Зачем же так по-дурацки!
Она перегнулась через стол и взяла его за руку.
– Это все, что я могу себе позволить в ресторане.
– Ладно, хорошенького понемножку.
– А что потом?
Она пожала плечами.
– Бог весть.
– Раньше ты всегда знала.
– Была моложе.
– А теперь?
– А теперь я все чаще ловлю себя на том, что ничего не понимаю.
– Послушай, Сара, я у тебя в руках. Могу только слушать. Все, что надо было сделать, ты сделала. И теперь я чувствую себя лишним. В твоем повествовании я всего лишь незначительный персонаж, лицо без слов, без действия. Свою последнюю большую роль я сыграл двадцать один год назад. Ты и продюсер, и режиссер, а я – марионетка. И даже не знаю, что мне предназначено по сюжету.
– Тебе не требуется ничего делать. Сегодня достаточно того, что я тебе все рассказала. Вот и все. Я хотела, чтобы ты все узнал. Всю правду. Я выполнила свою задачу. Ты имеешь полное право знать правду. Он твой сын, и ты должен был об этом знать не потому, что я ожидала от тебя в связи с этим каких-то действий, а просто потому, что ты должен об этом знать. Но у меня создается впечатление, что ты сделал стойку, а мне известно, что твои зубы пострашнее твоего лая.
– Не покажете ли нам ваши шрамы? – саркастически спросил Эд. – Послушай, Сара... – Он подался к ней всем телом. – Я тебе очень благодарен за то, что ты сказала. И давай пока не будем к этому возвращаться. Я не собираюсь нападать на тебя за то, что ты чересчур затянула с этим известием, хоть ты и прозрела на моем лице псиный оскал. После того, что я узнал, стану ли я кусать руку, которая скормила мне такой лакомый кусок пищи для ума? Дай мне время, чтобы уложилось в голове то, что ты сказала. Я сейчас не способен воспринимать никакую информацию. Твоя история фантастически увлекательна, но мне надо остаться с ней наедине и осмыслить не торопясь. Я больше ничего не принимаю на веру, Сара. Тот Эд, которого ты знала, давным-давно исчез с горизонта.
– Ты никогда не пропускал того, что напечатано мелким шрифтом.
– Теперь я читаю и между строк. Ты написала изумительный текст, Сара, но я не готов играть ту роль, которую ты мне назначила. Пока не готов. Я теперь очень придирчиво выбираю роли и не играю того, что мне не по душе. Ты права, это не трагедия, но, слава Богу, и не фарс. Это просто старая, старая история...
– Совершенно верно.
– Я тебя внимательно выслушал. Но это ничего не изменит. А я вот изменился. – Он опять откинулся на спинку стула. – Можете больше не беспокоиться, в случае чего мы сами вас побеспокоим.
Сара не шелохнулась.
– По крайней мере честно, – сказала она. – Могу я узнать, каковы мои шансы?
– Шансы довольно велики. Не меньше, чем у других.
– Спасибо на добром слове.
Эд смотрел ей прямо в глаза.
– Я предупреждал, что за утешением лучше обратиться к священнику.
– Тем не менее ты выслушал мою исповедь.
– Это все, что я смог для тебя сделать.
– Смог или захотел?
– Это как посмотреть.
– Ты имеешь в виду – посмотреть на Джеймса?
Он пожал плечами.
– Можно и так сказать.
– Я ведь тоже изменилась, – сказала Сара. Она взяла меню и протянула ему. – Ладно, давай сменим тему. Что ты будешь есть?
Сара заканчивала подписывать адрес на пакете, и вдруг кто-то поцеловал ее в макушку.
– Для Рождества рановато, день рождения у меня уже прошел, так кто же тогда счастливый получатель этого подарка?
Она с улыбкой взглянула на сына, лукаво смотревшего на нее сверху вниз.
– Привет, дорогой. Я и не слыхала, как ты подъехал.
– Потому что я и не подъезжал. У моего старого драндулета полетел последний цилиндр. Меня Памела подвезла.
– А где же она?
– Ей некогда. Умчалась к своим старикам. У них ждут гостей на уик-энд. Ей надо их развлекать. – Джеймс пристроился на краешке стола – так, чтобы видно было лицо матери. – Ну что? Как дела? Что новенького?
– Новостей полно. Мне надо тебе кое-что сказать.
– Вот как? Случилось что-то необыкновенное?
– Да нет.
– Похоже, ты встретилась с призраком.
– Пожалуй.
– А как, кстати, прошел традиционный сбор?
– Великолепно. Это был самый лучший праздник из всех.
– В самом деле? – Он пристально посмотрел на мать. – С тобой, кажется, действительно произошло нечто необычное. Ты сама на себя не похожа. Прическу, что ли, сменила? —
Он нежно провел ладонью по ее щеке. – Может быть, какие-нибудь добрые новости о па?
– Нет, отца это не касается, – осторожно сказала Сара.
– Так в чем же дело? Не томи.
Сара посмотрела на бандероль, повернула ее так, чтобы Джеймсу виден был адрес, и придвинула к нему. Джеймс удивленно поднял брови.
– Так-так, – сказал он. – Так вот почему в субботу у нас состоялся самый лучший из праздников!
Он с осуждением взглянул на мать.
– Да.
– И ты уже шлешь ему подарки?
– Только переснятую фотографию из альбома.
– Которая у тебя случайно оказалась под рукой.
– Да.
– Понятно. Документальное свидетельство, – холодно сказал он. – Готов держать пари – он здорово удивился.
– Да.
– А что еще можно о нем сказать?
– Он почти совсем не изменился.
– Чего нельзя сказать о тебе. Тебя просто всю перевернуло. Я сразу понял, что-то не так... Значит, дело в нем.
– В нем.
– Так, так, так, – с нарочитой небрежностью произнес Джеймс. – Теперь, значит, мы лихорадочно перелистываем старые альбомы, ворошим память. Что же ты сразу не сказала?
– Я собиралась.
– Еще бы! Знаешь, я бы чего-нибудь выпил. А ты?
– И я. Налей мне шерри.
Джеймс принес бокалы, один поставил перед матерью, пододвинул кресло и сел напротив нее.
– Ну, я устроился и готов слушать. Итак, мы начинаем?
Сара рассмеялась.
– История будет забавной?
– Вряд ли. Я смеюсь потому, что всегда знала, как ты на него похож, но после того, как увидела его снова, поняла, что ваше сходство просто поразительно.
– Значит, это будет история о призраках.
– Зря ты так веселишься, Джеймс.
Джеймс пожал плечами.
– Судя по всему, он человек цивилизованный. Это внушает оптимизм.
Серьезный взгляд матери смутил его.
– Он полковник американской авиации.
– Боже милостивый! Один из тех, кто готов в любой момент поднять в небо бомбардировщики с водородными бомбами.
– Он сотрудник американского посольства в Лондоне.
– Тогда он действительно должен быть прилично обтесанным, не говоря уж о множестве других достоинств, которыми он обладает, если сумел произвести на тебя впечатление.
Льстивый комплимент был слегка подпорчен ядовитым тоном, которым он был произнесен.
– Ну давай же, выкладывай! – нетерпеливо торопил Джеймс. – Ты же умираешь от желания поделиться.
Сара рассказала ему все. Он слушал молча, потягивая из бокала, и, когда Сара умолкла, улыбнулся улыбкой Эда.
– Да, просто сказка братьев Гримм, – резюмировал Джеймс.
Сара, чувствуя его замешательство, со смехом сказала:
– Вот и он отреагировал точно так же.
– Да, ему, наверно, было что сказать. По тебе видно.
– Неужели?
Джеймс нахмурился. По его виду Сара поняла, что чем-то обидела его. Джеймс не мог скрыть удивления и досады. Он впервые увидел мать как женщину – не мать, но женщину, которая может чувствовать эмоциональное и сексуальное влечение к мужчине. И это ему не нравится. Совсем не нравится. Он вырос рядом с матерью, которая давно похоронила сексуальность вместе с любовью, и вот теперь гробницу открыли, а в ней, оказывается, скрывалась прекрасно сохранившаяся женщина из плоти и крови. Это поразило его до глубины души.
– А что же он? – с неприятным ударением на последнем слове спросил Джеймс. – Он чувствует то же, что и ты?
