Мой сводный идеал (СИ) - Попова Елена (е книги TXT, FB2) 📗
― Была где-то, ― пожал плечами Левша. ― А вы это, снова вместе что ли?
― Нет. Поговорить с ней надо.
― Поищи ее в комнатах на втором этаже, ― друг хлопнул меня по плечу и, прибавив звук у колонки, танцующей походкой прошел к дивану и упал прямо между двух незнакомых мне девчонок.
На втором этаже было три комнаты, и в каждой из них кто-то спал. Одинцову я нашел в спальне Левши. Она спала в обнимку с Танькой, ее одногруппницей.
― Подъем! ― крикнул я над ее ухом. Но от моего голоса быстрее проснулась Таня.
― Князев? ― нахмурив татуированный брови, Таня потерла глаза. ― Ой… А ты чего здесь?
― Соскучился, прикинь!
― Алинка… ― она потрепала Одинцову по плечу. ― Одинцова, ети мать! Проснись, говорю! Смотри, кто приехал.
Одинцова открыла один глаз, увидела меня, а через секунду резко поднялась и захлопала нарощенными ресницами.
Я перевел взгляд на Таню.
― Можешь оставить нас на пару минут?
Прихватив с собой две пустые банки из-под пива, Таня, с опаской озираясь на меня, вышла из комнаты.
Я сел на кровать, и почему-то по привычке, как перед боем, размял шею.
― Ну что, давай рассказывай, что это были за хмыри?
― Ты о ком? ― нахмурилась Одинцова. ― О тех второкурсниках, с которыми мы тут вчера играли в карты что ли? ― она потупила взгляд и положила руку на сердце. ― Тим, я тебе клянусь, что не играла на раздевание. Только Танька играла, а я просто сидела и…
― Да плевать мне на то, что ты тут делала! ― крикнул я. ― Говори мне имена тех, кто поджидал Тасю в нашем поселке.
Одинцова вытянула лицо и вытаращилась на меня во все глаза.
― Кто поджидал? В каком поселке? Ты что, гонишь что ли? Откуда мне-то знать?
― Вот только давай без твоего актерского мастерства, ладно? Я знаю, что ты наняла каких-то уродов, чтобы припугнуть ее. Если мне не скажешь кто это был, то сейчас сядешь в мою машину и поедешь вместе со мной в полицию, ― доходчиво объяснил я.
― Тимур, я правда не понимаю о чем ты! ― ее голос задрожал, глаза заслезились. ― Я признаюсь, что докапывалась до нее, но никаких людей не нанимала. Я что, по-твоему, дура какая-то, чтобы заниматься такими вещами?
Я был в замешательстве. Хорошо зная Одинцову, понимал, что ее слова были больше похожи на правду. Обычно, когда Алина врала, ее глаза бегали, и она начинала путаться в словах.
― Ты говорила ей, чтобы она убралась из Москвы, чтобы не было еще хуже?
― Это говорила, да, ― всхлипнула Одинцова.
― Что означало «Чтобы не было еще хуже»? ― спросил я, заставляя себя дышать ровно.
― Мы просто постебались над ней в тот день. Вытащили из ее рюкзака спортивную форму, а потом надели ее на скелет в кабинете биологии. Честное слово, ничего больше ей не сделали. Ни о каком нападении я даже знать не знала. Вон, у девок спроси, они подтвердят каждое мое слово. Сейчас я Таньку приведу.
Алина вскочила с кровати и выбежала из комнаты.
Пока ее не было, я, прижавшись лбом к стеклу окна, пытался привести в порядок нервы и понять, что вообще происходит? Может, на Тасю действительно напали какие-то наркоманы, но из-за издевок Одинцовой она решила, что их подослала она?
Голова шла кругом.
В комнату вбежали Таня с Алиной и, перебивая друг друга, с пеной у рта
начали доказывать, что они не подстраивали никакого нападения. И я был склонен им верить.
Глава 36
Тася
Андрей Олегович, как оказалось, был тот еще фрукт. Когда мы проезжали через Ярославль и застряли там в пробке, он, открыв окно, обматерил водителя, который подрезал его черную как смоль «Ауди». А еще он часто курил, абсолютно этого не стесняясь, и слушал рэп с матами.
Я узнавала его с другой стороны и не переставала удивляться тому, насколько он был не похожим на того Андрея Олеговича, которого я знала, и тому, насколько он был умен.
Мне казалось, он знал абсолютно обо всем на свете, начиная от количества деталей в материнской плате компьютера и заканчивая тем, как размножаются морские коньки.
― … Ты вообще можешь себе такое представить? ― спросил он, ― одновременно забивая в навигаторе, куда можно заехать перекусить. ― Если говорить простым языком, то у морских коньков не мать вынашивает ребенка, а отец. Об этом я узнал в Австралии во время очередного дайвинг-сезона.
По пути в Москву он рассказывал, как плавал с китовыми акулами, как жил в диком племени в Африке, как поднимался на Эльбрус, как в Испании участвовал в забеге с быками.
Я слушала его с раскрытым ртом и одного не могла понять: у него что, как у кошки девять жизней? Иначе как вообще возможно побывать в стольких местах всего лишь за одну единственную жизнь?
А еще мне хотелось провалиться сквозь землю от собственной необразованности.
Половину городов, которые он перечислял, я бы смело могла принять за название ресторанов или брендов одежды.
Не стоило мне пропускать уроки географии в школе.
Когда он на вокзале грузил в багажник мою сумку, я заметила там коробки с вещами и не постеснялась спросить, для чего они там.
Его ответ был коротким, но ясным.
― В коробках остатки от моей прошлой жизни. Скорее всего, я больше не вернусь в Вологду.
Я помнила о его телефонном разговоре в кабинете информатики и догадывалась, о чем шла речь. Вероятно, его дама сердца все же предпочла остаться в Вологде, а он выбрал жизнь в столице.
После трех часов пути мы остановились в придорожном кафе и досыта набили свои желудки.
― Теперь главное доехать живыми до Москвы, ― посмеялся Андрей Олегович, отодвинув от себя пустую тарелку.
― Не переживайте, Андрей Олегович, я уверена, что гуляш был не из мяса бродячих кошек, ― хохотнула я, и снова поймала на себе подозрительный взгляд работницы кафе, которая подошла к нашему столику, чтобы забрать пустые тарелки.
― Тась, давай договоримся общаться на «ты», окей? ― шепнул Андрей Олегович и бросил на стол чаевые. ― Ну, кроме универа, разумеется, ― он покосился на отдаляющуюся от нас женщину. ― Иначе на нас странно смотрят.
«Переходим на „ты‟? Вау!» ― подумала про себя я и не сдержала улыбку.
К тому моменту я еще не совсем понимала, какие у него на меня были планы. Но чувствовала, что Андрей Олегович начинал мне чертовски нравиться. Он был взрослым, умным, красивым. Не знаю почему, но мне показалось, что парень, который был старше меня на восемь лет, не станет играть моими чувствами, как это делал Руслан, не будет бегать от юбки к юбке, как делают многие мои ровесники, не будет обманывать и вести какую-то двойную игру, и попросту не станет морочить мне голову.
Может, старик, наблюдавший за мной с небес, сжалился надо мной и наконец-то послал хорошего жениха? Если это так, то я согласна чаще ходить в церковь и перед сном читать «Отче наш», чтобы не разгневать его и не упустить свой шанс на счастье.
― Кем работают твои родители? ― спросил Андрей Олегович, выезжая на трассу.
― Отец управляет крупной строительной компанией. Мама работает продавцом.
― Давно они в разводе?
― Почти три года.
― Тебе было пятнадцать… ― горько усмехнулся он. ― Мои предки тоже развелись, когда мне было пятнадцать.
Переход на «ты», к которому я еще не могла привыкнуть, убрал какие-то невидимые барьеры, расширил границы для тем, на которые мы теперь могли говорить с ним честно и открыто.
Он поведал мне, что компьютерные мозги достались ему от отца ― гения в области информатики и лауреата множества премий, а воля к свободе и тяга к путешествиям ― от матери. Она увлекалась фотографией и часто искала вдохновения в красивых местах.
― Тась, там, на заднем сиденье где-то должна быть бутылка минералки, можешь найти? ― спросил Андрей Олегович.
Я заметила, что он резко побледнел, и голос его вдруг стал каким-то вялым.
― Все в порядке? ― настороженно спросила я, и достала с сиденья воду.
― Что-то на желудке не очень… ― включив аварийку и сворачивая на обочину, ответил он. ― Кажется, ты накаркала: этот гуляш был явно из мяса кошек. Хорошо, что ты его не стала есть.
