Мой профессор-оборотень (ЛП) - Ти Мэриан (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
— Да будет так, Кассия.
Решительность в его голосе заставила ее задрожать, и она не могла вспомнить, чувствовала ли себя когда-нибудь такой напуганной и возбужденной одновременно.
Алессандро все никак не мог выбросить из головы слова Кассии, у него перед глазами все еще стояла красная пелена от мысли о том, что какой-то другой мужчина заберет девственность Кассии.
Посмотрев на нее сверху вниз, Алессандро жестко произнес:
— Больше никаких ошибок, Кассия. Ты моя. Моя, чтобы трахать. Моя, чтобы владеть. Моя, чтобы любить.
В ответ глаза Кассии расширились, но это уже не имело для него значения, пока он поцелуем впитывал ее шокированный вздох, снова помечая ее своей.
— Я убью любого, кто попытается отнять тебя у меня, — прошептал он в ее раскрытые губы. — Любого.
Алессандро потянулся к ее волосам и сжал их в кулак, заставляя Кассию посмотреть на него.
— Поэтому, если ты не хочешь, чтобы кто-нибудь умер, смотри только на меня.
В тот момент профессора окружала аура силы и опасности, и Кассия понимала, что он столь же опасен, что и бомба замедленного действия, которая может рвануть в любой момент. Демонстрация его нечеловеческой силы должна была напугать ее, но этого не произошло.
Как такое возможно, что за всем этим гневом она смогла разглядеть невысказанную боль? Боль, которую она сама же и причинила, боль от мысли, что он не заслуживает ее, и поэтому будет винить только себя, если вдруг Кассии вздумается позабавиться и поискать другого мужчину.
Профессор, возможно, ранил ее множество раз, но это не убавляло ее любви, и сейчас она не хотела видеть, как ему больно от ее слов.
Он желала, чтобы профессор перестал страдать, и был только один способ сделать это.
Подняв руки, она смело обхватила ладонями его лицо — так могла сделать только та, которая по-настоящему любит.
— Я твоя, профессор.
Кассия смотрела ему в глаза, видела в них и волка и мужчину, и любила обоих.
— Твоя, чтобы трахать, — робко прошептала она. — Твоя, чтобы владеть. Твоя, чтобы любить…
Алессандро застонал, накрыв ртом ее губы, и она поцеловала его в ответ, борясь с бурными эмоциями и глотая слезы радости.
В этот раз профессор вибрировал от силы, завлекая и соблазняя ее каждым движением своих рук и губ. Он мучительно медленно целовал каждый участок ее тела, заставляя ее извиваться в постели и умолять о пощаде.
Целую вечность, он поклонялся ее груди, по очереди лаская каждую, всасывая сосок, пока тот не превращался в болезненно-чувствительный бутон. Потом профессор спустился вниз, и Кассия издала протяжный и громкий стон, когда его рот нашел сердцевину ее страсти. О, как же он играл языком с ее клитором, как мастерски, превращая ее в пульсирующий, кричащий сгусток ощущений. Почувствовав последний щелчок его языка, Кассия мощно кончила, и только когда складки ее лона разомкнулись от удовольствия, профессор, наконец, поднялся и толкнулся в нее своим налитым кровью членом.
Алессандро скрежетал зубами, пытаясь не утратить контроль над движениями своего члена, в то время как все его тело требовало потеряться внутри теплого, нежного влагалища Кассии. Он хотел трахнуть ее очень глубоко и жестко, хотел наполнить ее своим семенем настолько, чтобы оно стекало по ее ногам, и эта мысль просто сводила его с ума.
Он стал продвигаться внутрь нее, миллиметр за миллиметром, глядя на ее лицо и подмечая любое проявление дискомфорта. Когда их взгляды встретились, она попыталась улыбнуться:
— Это н-не больно.
У Алессандро вырвался хриплый смешок, когда он понял, что его маленький нежный птенчик пытается успокоить его.
Понимая, что он ей не верит, Кассия стала настаивать:
— Действительно не больно.
Это было правдой. Слабые спазмы все еще сотрясали ее тело, от чего ощущение его члена внутри нее были менее жесткими. Тем не менее, она была натянута, как струна, не в силах избавиться от страха и ожидания боли. Она пыталась не смотреть на его член, но потерпела неудачу. Он был огромным, и даже сейчас, когда внутрь проникла лишь его головка, она уже ощущала себя заполненной.
— Сделай это сейчас, — прошептала Кассия.
Брови профессора изогнусь дугой.
— Я не хочу, чтобы ты отвлекала меня.
Сглотнув, она дрожащим голосом призналась:
— Я хочу видеть твое лицо, когда ты сделаешь меня своей.
Сказанные ею слова заставили Алессандро прикрыть глаза.
— Боже, Кассия…
Открыв их, он напряженно произнес:
— Тогда смотри на меня сейчас.
Когда смысл сказанного дошел до нее, Кассия глубоко вздохнула.
Не сводя взгляда с ее лица, Алессандро медленно толкнулся внутрь ее тела. Даже когда в глубине ее карих глаз вспыхнула боль, он не остановился, растягивая ее лоно все больше и больше…
Пальцы Кассии крепко сжались на его плечах, когда она захныкала от боли.
— Профессор…
Она зажмурилась от боли.
— Посмотри на меня, — проскрежетал Алессандро.
Очень медленно она открыла глаза.
Он протолкнулся полностью внутрь, и Кассия снова застонала, когда его член пробился сквозь ее девственную плеву.
Кассия застыла в оцепенении, не в силах определить, что именно чувствовала. Облегчение, наверное, из-за того, что все кончено. Неверие, потому что она не знала, что может быть так больно. Но больше всего…
Она посмотрела на профессора.
Что-то глубокое, не имеющее названия, что-то, что заставило ее чувствовать себя целостной, потому что она наконец-то отдала профессору то, что всегда по праву принадлежало ему.
— Кассия.
То, как профессор произнес ее имя, заставило ее пальцы сжаться, но прежде, чем она смогла вымолвить его имя в ответ, он начал двигаться, и все мысли вылетели из ее головы. Началось все с длинных, медленных проникновений, которые становились все глубже и глубже. Когда Кассия начала двигать бедрами навстречу его толчкам, профессор изменил темп, его движения стали более жесткими, менее аккуратными, но более быстрыми.
Так быстро, что Кассия невольно задалась вопросом, смог бы обычный мужчина двигаться также быстро и заставить ее при этом чувствовать себя так хорошо…
Профессор наклонился, его губы сомкнулись вокруг ее соска, а затем он снова начал двигаться. Кассия откинула голову назад и закричала, ее пальцы глубже впивались в его кожу, поскольку двойное удовольствие грозило полностью поглотить ее.
— Алессандро… — вырвалось из глубины ее души.
Алессандро вздрогнул, вспоминая время, когда он искренне верил, что она никогда больше не произнесет его имени.
Его желание вырвалась из-под контроля — он обнаружил, что трахает ее сильнее, его руки пробрались под ее тело, чтобы обхватить ее ягодицы и проникнуть в нее еще глубже. Комнату наполнили звуки секса — шлепки его яиц об ее лоно, хлюпающие звуки, с которыми его член погружался в нее, легкие стоны Кассии вперемешку с его тяжелым дыханием…
Лежа под ним, в какой-то момент Кассия начала дышать быстрее, глубже и громко стонать.
— Профессор…
Ее глаза расширились, а затем она кончила.
Вид растворяющейся в оргазме Кассии, подтолкнул его к краю и Алессандро кончил, дико вбиваясь в нее бедрами, каждым толчком наполняя ее своим семенем.
— Кассия, — прорычал он, и звук ее имени на его губах заставил девушку снова задрожать, продлевая удовольствие.
Когда их тела насытились друг другом, Алессандро притянул ее ближе к себе и поцеловал в лоб.
Кассия.
Любовь моя.
Кассия замерла, и Алессандро понял, что произнес эти слова вслух. В воздухе сгустилось напряжение, и запах ее беспокойства достиг его носа. Нахмурившись, он приподнял пальцами ее подбородок:
— Что-то не так?
— Н-ничего.
Его глаза сузились, но голос оставался спокойным, когда Алессандро спросил:
— Я не рассказывал тебе, что у Ликанов удивительное обоняние?
Кассия покачала головой, сбитая с толку неожиданным вопросом.
— Это так, — Алессандро сделал паузу, а потом мягко добавил: — Очень помогает улавливать человеческие эмоции.
