Несчастные девочки попадают в Рай (СИ) - "Kerry" (книга жизни txt) 📗
Злость. Гнев. Обида. И, конечно же, надоедливые слезы не заставили себя долго ждать. Я плакала из-за сложившейся ситуации. Я впервые плакала из-за отношения Клавдии ко мне. И, я плакала из-за Саши. Снова.
— Хм. Я сплю? Если — да, то я отказываюсь проспаться.
Я закрыла глаза и протяжно выдохнула. Какого черта Семен не спит в такое время? Если именно сегодня ему приснился кошмар или он решил бегать по утрам, то этот мир явно против меня.
Мне пришлось опуститься на корточки и сидеть в унизительной позе, прикрывая все, что не должен был увидеть мой сосед.
— Что, твою мать, тут происходит? — уже без сарказма переспросил Сема, прилипнув лицом к забору. — Злата?
На моем носу собралась одна большая капля слез и, оторвавшись, плюхнулась в тазик с мыльной водой.
— Уйди, Сема, — жалобно проскулила я. — Уйди, не смотри.
Но у парня были другие планы. Перепрыгнув через забор, он подошел ко мне. На плечи упала его клетчатая рубашка. Мягкая и теплая.
— Укройся, — приказал он. — Что люди подумают?
— Клавдия совсем из ума выжила, — хныкнула я. — Она выперла меня из дома и заставила стирать вещи.
— Вот так?!
— А ты думаешь, мне жарко стало?
Сема прошелся по мне озадаченным взглядом.
— Да уж, дела, — вздохнул он. — Какая собака ее укусила?
— Точно не Каштанка. Если ее и действительно покусали, то кто-то очень бешенный и мерзкий.
— Интересно, а Саша и Рыбин привиты?
— Сема!
— А что? Мой озлобленный братец не ночевал дома. Может, это он ее хрясь-хрясь?
Я застегнула несколько пуговиц рубашки и приподнялась на ноги.
— Не хочу тебя расстраивать, но даже если Саша не ночевал дома, то моя тетушка ночевала. А ее звериный храп — громкое тому доказательство.
Семка пожал плечами.
— Что ж, значит, это Рыбин. Определенно, это был он.
Я не хотела оспаривать его шутки, так как сгорала со стыда. Дикость — вот с чего началось сегодняшнее утро. Впрочем, ею и закончился вчерашний вечер.
— Чего тебе, Семка? Оставь дуреху, пусть стирается, — на крыльцо вышла непринужденно-жующая тетка, на что сразу была облаяна Каштанкой. — А ну молчать, псина!
Я с силой выкрутила хлопчатую майку. Так, что услышала хруст и оставила ее практически сухой.
— И вам доброго утра, Клавдия! — улыбаясь ответил Сема, а следом прошептал: — Да чтоб эта сарделька поперек твоего горла встала. Аминь.
Я грустно хохотнула. В этом мы с Семой были схожи. Раскидываться тихими проклятьями было нашим маленьким оружием, только вот жаль, что оно не всегда выстреливало. То ли дело настоящее ружье, которое я, к сожалению, не имела. Хотя, учитывая последние обстоятельства, скорее это к лучшему.
— Тетя Клава, а почему вы еще не у нас? — наигранно возмутился парень. — Моя мама эклеров напекла. С орехами. А еще скоро «Тропиканка» начнется. Советую вам: не терять времени и поторопиться составить ей компанию.
Сема лгал. Я сразу раскусила его по хитрому взгляду и ухмылке. Ох, он был моим спасением. Заинтересовавшись его предложением, Клавдия поспешила к Жанне.
— А что теперь нам делать, умник? Ведь никаких «эклеров» нет, так?
— Эклеров — нет, зато есть орехи, — довольно заявил он. — Не бойся, Златка. Остальное я беру на себя. Расправляйся с вещами, а вечерком увидимся, хорошо?
— Хорошо, — благодарно выдохнула я и понесла тяжелую тару в дом.
По всей видимости, Сема был мастером своего дела, потому что тетушка отсутствовала дома целый день. За это время я успела постирать вещи, приготовить гречневую кашу, убраться в доме и навести порядок у себя в голове. Так сказать: избавилась от хлама, который напоминал о плохом и заставлял грустить. Да, это касалось Соколова старшего. Хватит. Я заблокировала все мысли о нем. Если же этот парень решил вычеркнуть меня из своей жизни, то я поступлю аналогично. Другого выхода я попросту не вижу.
К вечеру я уже сидела на крыльце, щелкала семечки, и постоянно поглядывая на соседский двор. Сема задерживался, и на мгновение я решила, что его ложь не прошла бесследно. Вдруг, теперь скооперировшиеся Жанна и Клавдия пытают его раскаленной кочергой и принуждают признаться в обмане? Бред. Чушь. Бессмыслица. Кажется, я начинаю сходить с ума. И, грызть свои пальцы заместо семечек.
— Зося, глянь, что я сделал, — хвастался Пашка, представ передо мной в тетушкиной сорочке. На уровне груди он вырезал два больших круга и еще в «некоторых» местах.
Мой рот застыл в открытом состоянии, тем временем братец продолжал дурачиться, вытанцовывая, как придворная дама.
— Жир-пром-комбинат, сиськи-письки-лимонад!
— Какие еще…?! Паша, черт возьми, ты что тут устроил?!
Брови мальца нахмурились, а губы вытянулись в недовольный вареник.
— А что тут такого? — буркнул он. — Она это заслужила. Скажи «спасибо», что я ей в сумку не надул.
— Спасибо, — процедила я сквозь зубы, отвесила ему хорошего подзатыльника, отправила домой и заставила спрятать все улики преступления.
Сегодняшнее утро показало, что нашу Клавдию лучше не злить. Нет, я не собиралась потыкать ей во всем, но и усложнять и без того шаткое положение не хотела.
К счастью, на улице показался Сема, только вот он вышел не из дома, а возвращался откуда-то. Где он был? Стряхнув с себя шелуху от семечек, я поскакала к нему навстречу. Однако парень не поспешил приближаться ко мне.
Даже в темноте, мне удалось разглядеть его недовольное лицо. Видеть Сему хмурым — это как выпить острого молока. Нечто противоречивое и с трудом усвояемое. Определенно, улыбка шла ему больше нежели серьезность.
— Где ты был? — через улыбку спросила я, подходя ближе.
— Гулял, — ответил он нерадостным тоном.
— Гулял? Без меня? Мы ведь договаривались…
— Тебя что-то не устраивает?
Я запнулась. Да что с ним такое?
В воздухе повисло тяжелое молчание. Семен смотрел сквозь меня. Прожигал взглядом. Ох, и снова этот холод, он окутал меня. Все-таки у Соколовых было что-то общее — когда они не в духе, лучше не попадаться им на глаза.
— Так что, прогуляемся? — спросил он, не отводя глаз и практически не шевеля губами.
Пульс участился. Ладони стали влажными. Живот скрутило.
— Пойдем, — согласилась я, но только потому, что доверяла Семену. И как бы угрожающе он сейчас не выглядел, я не чувствовала опасности. В любой случае мне нужна была эта прогулка, хотя бы ради того, чтобы прояснить в чем дело. Ведь парень явно злился на меня. Вопрос — за что?
Мы вышагивали по пыльной дороге, словно куда-то опаздывали. Я укуталась в рубашку, потому что меня охватил озноб, хотя на улице стояла невыносимая духота. Мураши. Ими покрылось все тело.
— Слушай, ты так умело избавил нас от тетушки, — я нарушила тишину, надеясь на непринужденную беседу. — Может ты будешь практиковать это почаще? К примеру, до моего совершеннолетия, а? — неловко хохотнула я, но Семен был непробиваем. Какой же он твердый, как садовый булыжник.
Полностью отчаявшись и опустив голову, я смотрела на дырявые сандалии, которыми загребала песок да камушки. А когда мы свернули с дороги, то не на шутку напряглась.
— Куда мы идем? — я притормозила.
— Умирать, — заявил он и потянул меня за рукав рубашки.
— Не смешно, Семен. Я возвращаюсь домой.
— Ага, конечно, — на сей раз он грубо схватил меня за шиворот, как непослушного зверька, и поволок за собой. Сопротивляться ему — бессмысленная затея. Для него я была что-то вроде пустой вязанной авоськи.
— Перестань, мне больно!
— Плевать.
— Ты порвешь мою рубашку!
— Это меньшее, что должно волновать тебя перед смертью.
— Да что ты такое несешь?!
— Я несу самоубийцу! Несу ее на смерть! Ведь ей надоело жить, а я всегда мечтал посмотреть на свежие человеческие кишки! Еще вопросы?
И тут я все поняла. Сема узнал о вчерашнем противостоянии Златы и поезда. Боже, неужели не он не понимает, что я сожалею об этом?
