Идеальные противоположности (ЛП) - Тесси Зоя (читаем книги .txt) 📗

Мысль о том, что за последние несколько часов я была похищена, накачена снотворным, терпела угрозы, побывала в перестрелке и, в конечном счете, была спасена, теперь казалась мне совершенно нереальной. А когда к этому всему еще добавился сумасшедший ветеринар и тот факт, что Алекса сейчас сшивали, словно кошку, сказать, что все это выглядело абстрактно, значит ничего не сказать. Покачав головой в недоумении, я могла только зарыться головой в ладони и потерять себя в темноте закрытых глаз, надеясь больше ничего не увидеть.

В конце концов, я сделала несколько глубоких вдохов и встала с унитаза, чтобы изучить свое отражение в зеркале. Облокотившись руками о край раковины, я изучала свое лицо и почувствовала, будто смотрю на совершенно другого человека. Помимо того, что мои волосы торчали в разные стороны, под глазами залегли темные круги, а на нижней губе виднелись пятна крови. Единственное, что я могла сделать, это промыть лицо водой пару раз, найти полотенце и прополоскать рот, прежде чем выйти.

— Думаю, подойдет. — Майк бросил серые тренировочные штаны Алексу, когда прошел мимо меня.

— С ним все будет хорошо? — спросила я тихо.

— Конечно. — Майк махнул рукой. — Посмотри на него, он как новенький.

Я направилась к Алексу и наблюдала, как он встал из-за стола, перенеся большую часть своего веса на мускулистую, правую руку, как раньше, чистая повязка вновь была повязана на его бедре. То, что бросилось в глаза сильнее всего, был шрам, намного хуже, чем я видела раньше, простирающийся от правого колена почти до бока. По всей его длине были отметины от швов, которых было как минимум двадцать. Когда Алекс заметил, что я уставилась в шоке, он быстро натянул штаны и повернулся к Майку.

— Можешь осмотреть ее запястья и губы, прежде чем мы уйдем?

Он позволил тому, что осталось от его джинсов, упасть из рук, и мой взгляд последовал за ними, когда они упали на хирургический зеленый пол, приземлившись рядом с грудой красных и белых кусков ваты. На некоторых кровь была свежее и все еще выглядела ярко, но на других превратилась почти в черную.

Именно тогда моя решимость пошатнулась. Я определенно выдержала ровно столько, сколько могла для одного дня, и заработала что-то вроде нервного срыва. Я покачнулась на ногах и упала в обморок, позволив целому миру исчезнуть.

Глава 9

Из всех глупых вещей

Первое, что пришло в чувство, это обоняние, когда запах свежих простыней достиг моего носа. Открыв глаза, я увидела тяжёлые синие занавески, зашторившие окно и сияющие по краям, показывая тонкую золотую нить вокруг них.

Когда мои глаза привыкли к темноте, выяснилось, что я была в маленькой, темной спальне, единственными источниками света в которой были красные, сверкающие цифры электронных часов на прикроватной тумбочке. Всего лишь четыре часа утра. Над другой такой же тумбочкой висела картина «Крик» Эдварда Мунка и, казалось, кто-то повесил ее сюда ради прикола, так как уж слишком сильно она отражала мое внутреннее состояние.

Мои глаза пробежались по комнате и остановились на темной, тяжелой, деревянной коробке, а затем на толстом ковре на полу, пока воспоминания прошлой ночи и дня начали отступать, словно снежинки, медленно падающие на землю и пытающиеся задержаться в воздухе. Все мое тело болело, как будто я упала с лестницы. Пытаясь игнорировать боль в руках и ногах, я откинула мягкое белое одеяло, медленно сползла с кровати и подошла к двери, ворс ковра согревал мои босые ноги.

Когда я повернула ручку и одним движением толкнула дверь, дневной свет застал меня врасплох, и я зажмурилась от яркого света. Болезненно моргнув пару раз, я медленно осознала, что нахожусь в большой комнате с огромными окнами. Это, очевидно, были гостиная, кухня и столовая в одном флаконе. Во всю длину стены были громадные, от пола до потолка окна, представляя взору впечатляющий вид на крыши вокруг.

Вытирая волосы полотенцем, Алекс вышел из-за двери, которая, как я догадалась, вела в ванную комнату, и подошел ко мне. Не считая того, что его движения были медленнее, чем обычно, он определенно не был похож на человека, которого подстрелили несколько часов назад.

— Где мы? — спросила я, когда он остановился передо мной.

— В моей квартире, — ответил он, взяв несколько прядей волос, упавших мне на лицо, и заправил за ухо. — Как ты себя чувствуешь?

— Я … не знаю.

Я чувствовала себя хорошенько побитой, но знала, что он спрашивал не о моем теле. Была ли я травмирована? Испугана? Встревожена? Уже нет. В данный момент я ничего не чувствовала, не считая солнечного света, согревающего мою кожу, и мне это нравилось.

— Я просто не знаю…— повторила я.

— Это вполне нормально. После шока, который ты испытала, должно пройти немного времени. Ты почувствуешь себя лучше после того, как примешь душ и что-нибудь съешь.

— Сомневаюсь.

— Поверь мне.

Я пристально смотрела в его глаза, пока он внимательно меня изучал, сдерживая почти невыносимое желание броситься в его объятья и крепко прижаться к нему. Вместо этого, я приросла к месту, не произнося ни слова. Не знаю, как долго мы смотрели вот так друг на друга, возможно, каждый из нас ожидал, что другой начнет говорить, но он первый отвернулся.

Я должна была обойти его, чтобы добраться до ванной, но подойдя к двери, я обернулась, чтобы посмотреть на него еще раз. Он все еще стоял, глядя в гигантские окна, очевидно, погруженный глубоко в свои мысли, пока пылинки, попадающие в лучи солнца, кружились вокруг него.

— Ты рисковал своей жизнью, придя вызволить меня. Почему? — Я задала вопрос очень тихо и заметила, что мышцы на его плечах слегка напряглись при звуке моего голоса.

— Я обещал Николаю, что с тобой ничего не случится. А я держу свои обещания.

Пока говорил, он продолжал стоять ко мне спиной, так что не мог видеть разочарование, которое, безусловно, отразилось на моем лице.

— Я рада, что мой отец имеет таких преданных сотрудников. Я постараюсь не осложнять тебе работу.

С этими словами я зашла в ванную и закрыла за собой дверь, мечтая, чтобы и чувства можно было так же легко скрыть. Закрыв глаза, я боролась с мыслью, что Алекс рассматривает меня только как очередную работу от Николая, которая должна быть доведена до конца.

Какое это имеет значение… Я сейчас в безопасности, и только это важно.

Но это имело значение. Я надеялась, что он сделал все это только ради меня, а не из-за какого-то чувства долга перед моим отцом. Его слова ранили меня, а мысль об этом причиняла боль, словно раскаленное железо.

Я сбросила одежду в кучу на полу и залезла в душ, убедившись, что вода была обжигающе горячей. Саднящие раны на моих запястьях начинали адски жечь, когда брызги воды попадали на них, но я позволяла боли захватить меня, пока, наконец-то, не перестала чувствовать что-либо; мои мысли летают в облаках, где-то очень далеко.

После того, как я долгое время провела, наблюдая, как вода исчезает, а вместе с ней и грязь последних двадцати четырех часов, я вылезла из душа и открыла дверцы всех шкафчиков, сквозь пар ища чистое полотенце и новую зубную щетку. Моментально найдя их, мое внимание привлек ящик, наполненный стерильными марлями и бинтами. В голове всплыла картина, как Алекс распластался на металлическом столе, а кровь вытекала из его раны на ноге, и я почувствовала, как кровь отлила от моего лица.

Глубоко вздохнув и заставив себя сосредоточиться на узоре плитки, я постаралась не вспоминать прошлую ночь. Я приложила все усилия на то, чтобы задвинуть воспоминания как можно дальше, потому что у меня больше не было сил, чтобы переживать это все снова. Однако вспомнился один момент, когда я обнаружила, что Алекса подстрелили, и тогда паника пронзила меня, будто ток от электрического стула.

Широко открыв глаза и увидев в зеркале, как они блестят, я, наконец-то, признала правду. Как бы ни казалось это пафосно или трагично, пришло время перестать обманывать саму себя. Я занималась этим уже долгое время.