Сайонара Цветолина! (СИ) - Лавринович Ася (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
– Оставлю вас на минуту, дамы! – проговорил он.
Оля проводила Глеба взглядом, а затем обернулась к Цвете. Хотела ей что-то сказать, но Константинова, догадавшись, что разговор будет касаться Лисина, опередила:
– Ты сюда с Женей пришла?
– Ну да, – отозвалась Оля. – Куда я теперь без него?
Цветолина улыбнулась:
– Рада за вас!
– Спасибо!
Внезапно Воробьева начала хихикать.
– Ты чего? – удивилась Цвета.
– Вспомнила нашу с Женей первую встречу… Вот же как бывает! Я ему тогда представилась твоим именем!
– Что? – воскликнула Константинова. – Ты сказала, что тебя зовут Цветолиной?
– Ага! – Оля продолжила смеяться.
– Но зачем?
– Спроси что попроще! Не знаю, захотелось выделиться… А потом оказалось, что мы с Женей – одноклассники!
– Да уж, – улыбнулась Цвета. – Ну ты даешь! Я свое имя терпеть не могу…
В эту минуту рядом с девочками снова очутился Глеб.
– Ладно, я к Жене! – проговорила Оля, поочередно посмотрев на молчаливых Глеба и Цветолину. Когда она скрылась в комнате, Цвета проговорила:
– А я тогда домой, поздно уже…
– Цвета, погоди! – хрипло проговорил Глеб.
Цветолина растерянно посмотрела на Лисина. Глеб вышел к ней на площадку и закрыл за собой дверь.
– Какие планы на Новый год? – спросил парень.
Цвета растерянно пожала плечами.
– Мама в новогоднюю ночь на дежурстве будет, – проговорила она, глядя себе под ноги.
– Приходи к нам? – предложил Глеб.
– Может быть, – кивнула Цвета. – Отец тоже приглашал…
Снова замолчали.
– Ты знаешь, что я читаю Олин дневник? – спросил внезапно Глеб. – Вернее, читал. Пока она не сделала записи приватными...
– Дневник? – переспросила Цвета, пытаясь унять дрожь под ребрами.
– Да. Наткнулся совершенно случайно. Думал, там всякая девчачья лабуда, а потом втянулся… Странное чувство, будто можешь проникнуть в голову к человеку. Понять, какой он сложный, многогранный, интересный… В течение года я читал ее мысли, узнавал лучше, проникался к ней, по уши влюблялся…
– Ты влюбился в Олю по дневнику? – совсем растерялась Цветолина.
– Думаешь, такого не бывает?
Цвета не ответила.
– Ты ревнуешь? – заглядывая в лицо Цвете, спросил Глеб.
– Ревную? Глупости! С наступающим, Глеб! – быстро проговорила Цветолина, быстрым шагом направляясь к лестнице.
Белые тяжелые ботинки заскользили по припорошенному снежинками льду. Снег валил так густо, что Цвете приходилось щуриться. Щеки быстро стали мокрыми, будто от слез… Да она и на самом деле в эту минуту была готова горько разреветься. Из-за своей трусости, из-за тяжелого характера, который доставлял ей всю жизнь столько хлопот, и, конечно, из-за Глеба Лисина. Из-за парня, который свел с ума с первого взгляда. А ведь в их последнюю встречу, когда они целовались в подъезде, Цвета думала, что теперь сделать ответный шаг ему навстречу станет намного проще…
Снег валил с черного неба сплошной стеной. Двор был пустынным и тихим. Только фонари освещали оранжевым светом козырьки подъездов. Внезапно откуда-то сверху донеслась музыка…
– Сайонара! – выкрикнул Глеб.
Цвета резко остановилась и, развернувшись, подняла голову. Среди мигающих в окнах гирлянд отыскала окно Глеба. Парень распахнул створки и, ежась от холода, смотрел на девушку сверху вниз. Цвета, глядя на него, хмурилась… Вспомнила, как в один из редких дней, что гостила у отца, она оставила в квартире планшет… Вернулась за ним ранним утром, боясь наткнуться на Глеба. Ей и в голову не могло прийти, что Лисину хватило наглости залезть в браузер, чтобы посмотреть вкладки… Он поступил низко! Совсем, как она, когда настроила против Глеба его девчонку… Что ж, получается, они квиты. Одного поля ягодки…
В эту минуту, стоя под светом фонаря, Цветолина ощущала грохот пульсирующей крови. Год. Целый год она, ничего не подозревая, душу выворачивала наизнанку перед Лисиным. А какие теплые чувства она испытывала к Кицунэ? Ведь за это время он стал единственным человеком, кому она могла довериться и рассказать о самом сокровенном…
Глеб скрылся в комнате, а Цвета продолжала стоять, раздумывая, как ей быть дальше. В голове продолжали метаться мысли: «Обманщик! Игрок! Манипулятор! Ух, ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Люб-лю…»
Глеб снова появился в оконном проеме. Перегнувшись через подоконник, выкрикнул:
– Сайонарочка моя, лови!
И первый лист, похожий на осенний, начал плавно опускаться на землю вместе с падающим снегом… Он приземлился прямо у носков Цветиных ботинок: «Ты обжигаешь взглядом, и мир передо мною замирает».
Когда сверху полетели остальные листы, Цвета подняла руки, пытаясь их поймать. Вскоре ей удалось выхватить сразу несколько: «Вот так жил спокойно, а потом меня придавило любовью, словно гранитной плитой… Только о тебе думаю. Всё время». Нет, так не бывает! Цвета подняла голову и осмелилась посмотреть на серьезного Глеба.
– Значит, это будет признанием?
– Конечно.
– И как мне на это реагировать?
– Признаться мне в ответ!
– Я не буду ничего распечатывать! Предупреждаю!
– Одной твоей улыбки мне будет достаточно…
В окне рядом с Глебом появились ребята. До Цветы доносились их возмущенные голоса:
– Лисин, сдурел, что ли? Хату застудишь!
– А что там? Кто там?
– О, Цвета! Привет! Поднимайся к нам! Будем дружить!
– Давай, Константинова, не стесняйся! Здесь весело!
Цвета стояла, бережно прижав к груди листы, и не отводила взгляд от Глеба. Музыку и голоса больше не слышала… Только стук сердца и шуршание снегопада. Глеб тоже напряженно смотрел на Цвету. С облегчением рассмеялся, лишь когда Цветолина первой ему улыбнулась.
