Мой предприимчивый Викинг (СИ) - Булгарина Марина (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .TXT) 📗
Через несколько часов практически все цветы обрели хозяев, а мой кошелек приятно отяжелел.
Делать было нечего, дело было вечером. Попила вкусный чай и, предварительно записавшись, отправилась в любимый салон на маникюр.
После приятностей для себя, всё-таки не уверенна, что на рабочей неделе выдастся удачная свободная минута, решила не откладывать задуманное в долгий ящик и рванула по детским магазинам, а оттуда, затаренная до верхов, прямиком на такси в районный детский дом. Вот не умею я сидеть без дела, да и по ребятишкам ужасно соскучилась.
Жила я совсем рядом с этим тоскливым учреждением, которое до поры до времени старалась обходить стороной. Наблюдать за сиротами - не лучшее из существующих занятий. Хочешь ты того или не хочешь, чувствуешь ли какую-то вину или нет, но сердце начинало болеть, а совесть - мучить не на шутку. Но жизнь распорядилась по-своему...
Случилось это во время учебы в университете. Каждого студента на нашем курсе обязали по какой-то специальной программе либо работать лето волонтерами в детском доме, либо брать шефство над одним конкретным ветераном. Не буду вдаваться в подробности, но, как вы понимаете, выбрала я первый вариант. О чём нисколько не жалею. Сотрудников в детском доме всегда не хватало: мало кто имеет столько душевной доброты, чтобы изо дня в день находиться рядом с самым печальным человеческим горем - детьми, которых предали и бросили собственные родители. Конечно, не всегда от детей отказывались, бывали и другие причины: трагичная смерть родных; болезни, при которых родители не могли нести ответственность за родного ребенка, и многое другое... Но факт остается фактом. Как бы замечательно или не очень заведение не казалось, дети в них одиноки, а смотреть в их совсем недетские глаза, полные боли и желания быть любимыми... непередаваемо тяжело.
Но прошло шесть лет, а я все еще каждый месяц приезжаю в этот детский дом, и уже не хочу покидать этих малышей насовсем.
В такси быстро-быстро скомпоновала подарки по пакетам. Печенье, конфеты, игрушки, канцелярские принадлежности, одежда и многое другое, что хоть как-то могло скрасить их серые будни. Не с пустыми же руками ехать! Набилось в салон всего столько, что дышать оказалось практически нечем, не говоря уже о том, чтобы наслаждаться комфортом поездки. Таксист, конечно, недоволен был, когда увидел весь этот ужас, грозящийся красочно разорвать его маленькое пежо изнутри фейерверком из конфетти. И маленькую растрепанную меня, с горящими глазами, скромно удерживающую несколько коробок в руках. Наверное, он подумал, что дамочка перед ним - отчаянная шопоголичка, но когда я назвала адрес, водитель заметно оттаял. Даже помог, насколько было возможно, впихнуть невпихиваемое в автомобиль.
Глава 7.2
Прибыли. Серое здание удрученно и тоскливо взирало на меня, а я на него. Казалось, вокруг детского дома даже была аура... неправильная. Хотя, казалось бы, внутри живут дети.
Тяжело вздохнула и переминающемуся в ожидании дядечке дала указание тащить всё к входу. За несколько подходов мы управились. Попыталась расплатиться с заметной надбавкой, но, к моему удивлению, таксист яростно запротестовал.
Входная дверь в учреждение по обыкновению вечером оказалась заперта. Попробовала нажать кончиком носа на звонок. Не получилось. Освободила одну руку, балансируя на одной ноге и зажав между коленкой и подбородком коробку в обхвате другой руки. Эта поклажа просто не влезла на крыльцо.
Мне открыл бессменный охранник по имени Валентин Андреевич. Сухощавый старичок пятидесяти восьми лет. Он всплеснул удивленно руками при виде меня и окружающего меня бедствия, радостно поприветствовал и помог всё втащить внутрь.
Из приемного отделения раздавался надрывный детский плач. Замерла. Так рыдают новенькие... Я могла отличить этот плач от тысяч других интонаций и нюансов обычных детских слез. Все равно, какого возраста новые сироты. Только они так горько плачут, и в каждом их всхлипе - страшное открытие. Кажется, будто ребенок говорил:
«Почему я один?! Где мама?! Позовите ее! Передайте, что мне плохо без нее». Так и было. В приемном отделении нянечка возилась около маленькой кроватки.
Александра Сергеевна, пышная женщина сорока шести лет, заметила меня сразу, и как продолжала петь колыбельную малышке, в тон той же песенки и завела со мной разговор. Разве что слова у «Баю-баюшки-баю, не ложися на краю» ключевым образом изменились.
«Мирославушка моя,
уж и не ждали мы тебя,
ты откуда и куда?
Я немного занята... »
Я тут же тихонько подхватила песенку в ответ, одновременно подмечая малейшие изменения в облике женщины.
«Шура-шура-шурочка,
Жуть соскучилася я,
Из-за леса из-за гор,
К нашим с подарочками я...»
Не складно, но ладно.
Александра Сергеевна счастливо заулыбалась и часто-часто закивала.
« Ах, какая молодец!
Детки мне всю душу извели,
Как там Слява, как там Мила,
Скоро будет, тетя Шуля?»
Передразнила она смешно детский говорок. Кивнула, пытаясь сдержать неуместный смешок. Они могли, это уж точно.
Я склонилась над заплаканной, но притихшей, крохой в кроватке: на вид года полтора, может чуть больше. Аккуратненькая рубашечка, миленький комбеньзончик... Не похожа на ребенка неблагополучных родителей. Детей алкоголиков или наркоманов я определяла мгновенно. У них всегда были испуганные глаза, синеватая кожа, страшный аппетит после домашних голодовок. Очень нервные, часто с психическими или физическими отклонениями. Эта малышка совсем из другой категории: или с родителями случилась беда, или молоденькая девочка родила ее вне брака и не справилась с ролью матери-одиночки.
Новое приобретение, - отчиталась нянечка. - Зовут Марьям Васильева.
Марьям... Я вспомнила, как шокировали меня поначалу диковинные или очень редкие имена, которые давали своим детям люди, бросившие их. Анжелики, Оскары, Эдуарды, Констанции и Лауры... Может, так глупо и неуклюже горе-родителям хотелось украсить жизнь своих бедных отпрысков? Я не могла найти другого объяснения этому странному и печальному явлению. Детдомовские «Анжелики» не походили на знаменитую героиню романов Анны и Сержа Голон, «Лаур» не ждали страстные Петрарки, и вряд ли «Констанции» будут испытывать неистовые любовные порывы д'Артаньянов... По-другому складывалась их жизнь, отмеченная тоскливой печатью раннего сиротства.
- Васильева? - переспросила я и похолодела. Нет, скорее всего, однофамилица. - Господи, этого не может быть! Александра Сергеевна, можно взглянуть на ее документы?
Женщина удивленно посмотрела на меня.
- Вообще нельзя, ты же не сотрудник. Но я девочку еще не оформила. Поэтому...
Ошибка исключалась. Не однофамилица... Бумаги свидетельствовали о том, что мать девочки, Евгения Васильева, была найдена сегодня утром мертвой в собственной квартире.
Краски схлынули с моего лица, дрожащими пальцами вернула папку женщине. Хорошее настроение повернулось ровно в противоположную сторону. Я тут же схватила телефонную трубку и позвонила приятельнице из отдела опеки и попечительства. Мария Михайловна должна была точно знать, что произошло.
- Маша? Это Мирослава. В ваш детский дом сегодня девочку привезли... Марьям Васильева. Я очень хорошо знаю маму малышки. Ее зовут Евгения Васильева. Пожалуйста, не могла бы ты мне рассказать, что с ней случилось?
- Ой, Мирослава, это ужасно! Видать, я никогда не привыкну к этим кошмарам. Нет, нет... Никакой аморальщины, никакой поножовщины... Мне известно немного. Соседи обратили внимание на непрерывный надрывный плач ребенка в течение двух суток, вызвали милицию и «скорую». Дверь пришлось ломать... Мать лежала на полу и держала в руках мобильный телефон. Потом удалось выяснить, что у девушки была аневризма и умерла она вследствие геморрагического инсульта (кровоизлияние в мозг). Видимо, хотела позвонить в скорую, но ты, наверное, знаешь, за головной болью может следовать мгновенная смерть. Не успела, девочка. Быстро скончалась. Врачи говорят, что умерла она еще два дня назад. Да это и по ребенку было видно: девочка была совершенно мокрой, холодной и голодной. Ползала по полу рядом с трупом. Вот и все. Мать увезли в больницу, а оттуда я уж не знаю, в морг ли или еще куда, а ребенка - в детскую. Отца малышки найти никак не можем, ни в свидетельстве о рождения, ни в других документах не указано его имя. Концы теперь не найдешь.
