Взгляни на птиц небесных (СИ) - Чередий Галина (книги без сокращений TXT) 📗
Может ли она позволить себе поверить в то, что для Муссы все изменилось?
Нет ответа.
Сможет ли она перенести, если всё пойдет не так, и эти изменения в мужчине окажутся просто его временным помутнением?
Нет ответа.
Пугает ли её то, что у Муссы не достанет терпения и внутренней силы быть с ней и выносить все то, что еще ждёт впереди?
Да, несомненно.
Может ли она отказаться от его предложения?
Нет, однозначно.
И причина не только в Вале и в том, что Элоди жизненно необходимо предложенное ей Муссой. Элоди хотела его рядом. Именно сейчас даже в сотни раз сильнее, чем раньше. И даже перспектива опять ощутить боль, когда Мусса, возможно, сдастся, не могла остановить сейчас Элоди.
На сколько бы Муссы ни хватило, в этот раз Элоди будет готова и счастлива принять и это. Это её жизнь, короткая она будет или длинная. Это её дни и часы, и она имеет право провести их так, как мечтает сердце, и с теми, кого это сердце желает и любит.
Ведь ни одного дня, ни одного часа из этой жизни нельзя ни вернуть, ни переделать. Так стоит ли тратить это бесценное время на тех, кто этого не заслуживает? На страх и сомнения сделать что-то неправильно? Ведь все совершают ошибки, это нормальное свойство людей, пока они живы и дышат. Нельзя уберечься от них. Так зачем же изводить себя бесполезными переживаниями и попытками заранее остеречься и закрыться от того, что может и не произойти?
Элоди подняла взгляд и прямо посмотрела на Муссу. Он действительно изменился, и это не только чувствовалось в исходящих от него совершенно новых для Элоди волнах нескрываемой нежности к ней. Даже внешне он словно стал другим мужчиной. Он все так же смотрел на неё с голодной тоской, но теперь в этом взгляде было больше не прежней сжигающей похоти, а тепла истинной близости.
Черты лица Муссы стали резче за эти дни, словно он теперь был намного старше, и в уголках губ залегли горькие жесткие складочки. Он был явно небрит и не придавал особого значения своему внешнему облику. Сейчас он все время говорил по телефону, мечась взглядом между лицом Элоди, явно не желая отрываться от него, и дорогой.
И Элоди больше не было страшно смотреть на него, не скрывая собственных чувств. Она слегка улыбнулась ему, и на лице Муссы вдруг вспыхнула прежняя мальчишеская улыбка, которая и раньше заставляла ее сердце останавливаться. А сейчас от её теплого сияния на душе у нее вдруг необычайно посветлело и успокоилось. Словно одна его улыбка заставила отступить все сомнения и страхи.
– У нас все получится, – одними губами сказал ей Мусса, не отрываясь от телефонных переговоров.
И Элоди неожиданно поверила, что это правда. Все у них получится. И не важно, сколько это ВСЁ продлится.
ГЛАВА 20
Они вошли в квартиру Муссы, и он не мог не заметить, каким взглядом окинула Элоди все вокруг, видимо, вспоминая своё последнее посещение. Муссе на секунду привиделось, как поцеловал её тем лишающим воздуха и рассудка поцелуем, в их первый раз. Он испытывал жгучий стыд из-за того, что, несмотря на всю бледность и худобу Элоди, это было первым, что подкинула его память. Хотя сейчас прежнее желание обладать как можно полнее сменилось потребностью защитить, успокоить и ощутить новый вид близости, просто оказавшись лежащим рядом с ней кожа к обнаженной коже, обхватив хрупкую фигурку руками, чтобы и разум, и тело убедились в том, что она вернулась, что окончательно рядом. И в тоже время Мусса страшился оказаться к Элоди так близко. Ведь что бы он ни испытывал в душе и насколько бы адекватно ни воспринимал, что сексуальное влечение – это совсем не то, что может облегчить им наладить контакт, но ручаться за то, что его долбаный организм не сыграет с ним паршивую шутку, среагировав эрекцией на близость Элоди, Мусса не мог. А дай он ей в данный момент хоть чем-то почувствовать свою заинтересованность в этом смысле, пусть даже это и будет случайной и чисто физиологической реакцией его тела на достаточно долгое отсутствие секса, она наверняка оскорбится или вообще решит, что Мусса – жестокое и бесчувственное животное.
Но помоги ему Бог, потому что в тот момент, когда Элоди, наконец, снова оказалась в его квартире, все, о чем он мог думать в первый момент, – как же невыносимо хочет обнять её и находиться так вечно. И ему и правда плевать, как она выглядит сейчас. Достаточно того, что это она.
Чтобы отвлечь себя от своих желаний, Мусса быстро прошёл внутрь, пряча от Элоди свой полный потребности взгляд.
– Я собираюсь заказать доставку из ресторана, родная. Что тебе заказать? Как я понимаю, всё подряд тебе есть нельзя?
– Нельзя, – ответила Элоди, входя на кухню, и по нервам Муссы опять больно резануло то, какой худой она выглядела. Возникло острое желание усадить её, как ребенка, на колени и кормить всем подряд. – Если у них есть что-то вроде рыбы с овощами на пару, то было бы прекрасно.
Мусса сделал заказ и снова уставился на Элоди, стоящую посреди кухни. Похоже, они оба чувствовали неловкость, оказавшись снова на той территории, буквально каждый квадратный метр которой еще недавно был свидетелем их близости.
– Хочешь принять душ? Еду привезут в течение часа, а парни скоро тоже начнут собираться.
– Парни? – удивилась Элоди.
– Да. Думаю, нам понадобится небольшая силовая поддержка, когда мы поедем забирать Валюшу.
– Не хочешь посвятить меня в свой план?
– Не хочу, чтобы ты лишний раз волновалась.
– О да, теперь я чувствую себя гораздо спокойнее, – усмехнулась Элоди.
– Элоди, я обещаю, что все расскажу, и мы вместе решим, подходит ли мой план, когда все соберутся. А сейчас давай ты искупаешься и немного отдохнешь. Тебе помощь в ванной нужна? – сказав, Мусса тут же замер, поняв, как прозвучал.
Черт возьми, теперь Элоди может подумать, что он принуждает её к близости. А самое хреновое, он и сам слышал, с какой тупой надеждой прозвучал его вопрос. Он дебил, просто жалкий дебил! Он, мать его, хочет коснуться влажной кожи, хочет, чтобы она нуждалась в его помощи и присутствии каждую минуту, и даже не может скрыть это желание в своем долбаном голосе.
– Я хотел сказать… то есть… я не имел в виду… – Боже, он лепечет, как гребаная девчонка. – Черт возьми, Элоди! Я пытаюсь сказать, что не собираюсь приставать к тебе, ни в коем случае. Просто я подумал, что, может…
– Ты хотел сказать, что я очень паршиво выгляжу, и ты боишься, что я упаду, разобью голову и залью твою роскошную ванную кровью? – неожиданно улыбнувшись, сказала Элоди.
– Да... Черт, нет! Элоди, не прикалывайся надо мной! Я имел в виду совсем не это! Я пытаюсь сказать, что ты ничего мне не должна, в том числе и терпеть мою близость, и я просто хотел тебе помочь. – Ну да, он просто гений, теперь она решит, что Мусса считает её не привлекательной и ужасно выглядящей, а женщины так это любят! – …Хотя, млин, не то чтобы я не хотел большего… О, Господи!
Мусса, застонав, провел по лицу руками. Он выглядит просто как мямлящий черте что слабоумный. Куда, мать его, девалось все его обычное красноречие? Он всегда мог заливаться соловьем, очаровывая очередную цыпочку, а сейчас стоит и лепечет, не в состоянии и двух слов связать. Хотя чего уж там! Элоди не впервые на него так действовала.
– Я могу взять твой халат, как раньше? – тихо спросила женщина.
– А? Да, конечно. Халат, рубашку, все, что посчитаешь нужным. Ты дома, Элоди.
Когда она ушла, Мусса оперся о кухонную стойку, тяжело выдыхая. Его халат опять будет на её коже. Элоди снова будет сидеть напротив на его кухне и есть с ним за одним столом. На их кухне. Пожалуй, жизнь не такая уж и стерва.
Думать о болезни Элоди и даже о том, что её может не стать в его жизни прямо сейчас, когда она в неё едва вернулась, он себе просто запретил. Пока пусть это отойдет на второй план. Они должны вернуть Валюшку и научиться жить рядом. Научить друг друга. Хотя Мусса понимал, что, похоже, учиться придется в первую очередь ему. Ведь это он полный дилетант в вопросе построения хоть каких-то отношений, а тем более проживания с кем-либо в одном пространстве. Ведь у него даже с братом с двенадцати лет были отдельные комнаты. Так что, похоже, его ждёт масса новых впечатлений.
