Мужской взгляд - Маккарти Эрин (книги без сокращений .TXT) 📗
– В следующий раз я этим займусь.
– У меня все получилось, не волнуйся на этот счет. – Ему не нужна помощь. Он сам пройдет через все это, забудет о рубашках с пуговицами и будет есть левой рукой вроде того великана-людоеда и тем самым избежит унижения быть зависимым.
Он не желал считать себя слабым, нуждаться в чьем-то уходе. Оттолкнув кресло, он встал и, стараясь не морщиться от боли, хромая, отправился налить воды.
Подставив стакан под струйку воды из крана в дверце холодильника, он старался удержать равновесие на здоровой ноге.
– Так что я еще говорил, когда ты меня накачала наркотиками?
Джози возмущенно фыркнула:
– Ты не был под наркозом. А дала я тебе то же самое, что получил бы в аналогичном положении любой другой пациент. А вот ты мне заявил, что я очень красива и тебе нравятся мои волосы.
Хьюстон сделал глоток воды и почувствовал нечто, чертовски похожее на то, как краска заливает его лицо. Он вполне мог сказать что-нибудь насчет ее прелестных колючих волос. Ему ужасно понравилось, как они терлись о его живот, когда она отсасывала его, но, дьявольщина, он вовсе не собирался говорить ей об этом.
– А еще, если память мне не изменяет, ты назвал меня настоящей богиней.
Он вскинул голову, на лице появилось обиженное выражение. Джози облизала пальцы и рассмеялась:
– Я пошутила. Последнее я уже выдумала.
Когда он вновь обрел дыхание, она продолжала смеяться, громко и неудержимо. Глядя на нее, неисправимую оптимистку, готовую к состраданию, скромную, без претензий, но чертовски привлекательную, Хьюстон должен был признать, что ему очень приятно ее присутствие здесь, у него на кухне.
И впервые с тех пор, как он пришел в себя и понял, что на карьере хирурга скорее всего придется поставить крест, Хьюстону вдруг тоже захотелось рассмеяться.
Глава 11
Смех и веселье Джози стихли, когда Хьюстон попросил:
– А ты не могла бы сделать мне массаж прямо сейчас? – Точно. Ему захотелось, чтобы она прикоснулась к нему, потрогала его.
Хьюстон с придушенным вздохом откинулся на спинку кресла, расплескав воду из стакана на столе. Он слизнул пролитую воду со своей руки, его губы издали тихий сосущий звук, и Джози почувствовала легкую зависть.
Ей хотелось, чтобы он проделал то же самое с ней самой. Дрожащими пальцами она коснулась его плеч, словно они были радиоактивными, и вздрогнула, почувствовав горячие крепкие мускулы.
– Конечно.
Самое время подвергнуть себя пытке.
Но она тут же напомнила себе, что сам факт, что Хьюстон обратился к ней с просьбой о помощи, уже граничил с чудом. Ей следовало увидеть в этом знак его доверия к ней.
Она решительно приступила к делу, массируя и разглаживая его спину, поднимаясь к загорелым плечам, отмечая милые веснушки, которые будто только и ждали, что их поцелуют. Он с шумом выдохнул, что могло означать удовольствие или боль, – она не была уверена.
– Я не слишком сильно нажала?
– Нет, все очень здорово. – Голос был спокойный, чуть хриплый.
– Отлично. – Оба ее больших пальца добрались до волны укрывавших шею тонких черных волос, прежде чем углубиться в густую короткую поросль.
Он тихо заворчал.
Минуту спустя она вновь пришла в движение, с удовольствием чувствуя его тело под бегающими вверх и вниз пальцами, украдкой забираясь в блестящую черную шевелюру. Ее груди колыхались у самой его спины, а его мышцы напрягались и вздрагивали при случайных прикосновениях.
– У тебя повреждена шея, или это просто воспаление?
– Там воспаление от того, что мне приходится спать на спине. А это вредно для моей шеи. Обычно я сплю на боку.
Джози еще раз промассировала его тело, сильно надавливая большими пальцами, и он одобрительно застонал.
Она вспомнила, как он выглядел, когда она вошла в травматологию, – весь в крови, икра разодрана в клочья. Ее пронизала дрожь при одной мысли об этом и о возможных последствиях.
– Это было ужасно? – Вопрос сорвался с ее губ, прежде чем она успела сдержаться, и она выругалась про себя.
Он удивленно вскинул брови:
– Что ужасно?
Ее руки замерли на его плечах.
– Я хотела сказать, то, что случилось с твоей ногой.
– Акула, что ли? – Хьюстон произнес не с раздражением, а, скорее, несколько растерянно.
– Да. Прости меня за этот дурацкий вопрос. Конечно же, это было чудовищно.
Повисло молчание. Она созерцала его затылок, и ей мучительно захотелось запустить пальцы в его густую шевелюру, наклониться и прижать его к себе.
Хьюстон медленно заговорил:
– Я не уверен, что «ужасно» – подходящее слово. Ну как это бывает? Что-то случается, ты как-то реагируешь, а потом все проходит. – Он покачал головой: – Это трудно объяснить.
– Я тоже так думаю. – Так оно и было, когда умер ее отец. Ты переживаешь и позже – много позже – начинаешь справляться с этим.
Хьюстону предстояло еще долго преодолевать последствия несчастного случая.
– Все произошло так быстро. Мне показалось, я что-то заметил, затем вдруг нога – я даже боли не почувствовал и не успел по-настоящему испугаться.
Уж она-то перетрусила бы как следует! Не отдавая себе отчета, она продолжала крепко сжимать его плечо, пока он не дернулся. Она ослабила пальцы и принялась вновь неторопливо массировать его тело.
– Я даже не знаю, как это назвать, – вдруг произнес он. – Это был несчастный случай? Или нападение? Когда я говорю, что меня укусила акула, у всех появляется выражение страшного испуга на лице. – Он поиграл вилкой на пустой тарелке и покачал головой: – Меня показали в «Новостях», ты же знаешь. Мне очень неловко.
– Я слышала, но сама не видела. – Ей казалось неприличным смотреть это. Посягательством на личную жизнь. – Они сняли тебя в больнице? Я не знала, что Акадия может позволить такое.
– Нет, они включили в передачу случайные снимки на пляже и интервью со свидетелями. И показали фотографию с персоналом больницы. – Он прыснул: – Моя матушка записала это на пленку.
– Ты шутишь! – Джози рассмеялась. – Хотя моя мама сделала бы то же самое.
– Мне жаль, ей пришлось поволноваться за меня. – Хьюстон потянулся и похлопал ее по руке: – Спасибо, пока хватит. Я, пожалуй, переберусь в кресло.
Отступив в сторону, чтобы он мог встать, она ответила:
– Она всегда волнуется за тебя, укусила тебя акула или нет, потому что она твоя мать.
Придерживаясь за край стола, пока не обрел равновесия, он заметил:
– Мне бы хотелось, чтобы она поменьше переживала из-за меня. Я уже давно взрослый.
Его глаза призывно заблестели, когда он повернулся к ней, но Джози не обратила внимания на попытку отвлечь ее. Однако Хьюстон не знал или отказывался признать, что мать будет волноваться и беспокоиться за него, до тех пор пока сама не решит, что он счастлив. А возраст или успешная карьера были тут ни при чем.
Джози рискнула:
– Она сказала, что у нее был неудачный брак и он дурно отразился на тебе.
В глазах Хьюстона мелькнул гнев, он крепче ухватился за стол, нервно смял бумажную тарелку, упираясь в стол бедрами. Так он и стоял, молча стиснув зубы.
Джози обошла его, чтобы убрать остатки ужина.
– Дай, я унесу твою посуду.
Когда она попыталась забрать ее, он предупреждающе поднял руку:
– Не надо убирать за мной. Мне не нужна помощь.
– Ну, это же мелочь. – Она снова потянулась к грязной посуде.
Он быстро схватил тарелку.
– Нет здесь мелочей. Джози, черт побери, если ты будешь продолжать суетиться, мне придется обидеть тебя. А мне не хочется этого.
Вздернув подбородок, она посмотрела ему в глаза:
– Я тоже уже взрослая. И хочу оставаться здесь.
К тому времени, когда он вернется к работе, а ее ординатура завершится, возможно, она будет рвать на себе волосы от разочарования, но пока – черт с ним. Ведь живешь только один раз.
