Жена без срока годности (СИ) - Горышина Ольга (книга жизни .txt, .fb2) 📗
— Алекс, твой отец попросил у меня твой телефон, — позвонила я сыну перед сном. — Не уверена, что Андрей будет тебе звонить. Просто предупредить, чтобы ты не испугался.
— А чего мне пугаться? — отреагировал сын по-английски на мои русские слова.
— В плане, не удивился.
— Что ему надо?
— Алекс, я понятия не имею. Я этого человека не знаю. И знать не хочу. Но ты можешь принять свое собственное решение.
— Я-то его тем более не знаю. Ты Заки позвонила?
— Написала. Алекс, я в отпуске. Не напоминай мне про работу, пожалуйста. Я все помню. Все.
Все будет хорошо, все будет, как прежде — работа, работа, работа. Может, не так и плохо? Может, еще и начну с кем-нибудь встречаться. Нужно ли мне это, не знаю. Пока не знаю. Как-то все успокоилось. По женской части. Пока мы оставались с Сунилом официально женатыми, я не думала заводить романы на стороне, жила спокойно одна месяц-два, потом три… А потом и целый год прошел незаметно. Возможно, завести хобби или собаку намного разумнее, чем нового мужика. Тем более — старого!
Глава 17. Разбег взят
Начинать отношения безумно сложно. К тому же, затратно. Мне пришлось купить сыну пуховик, себе приличную куртку, чтобы не упасть лицом в снег на горнолыжном курорте, ну а Сунил расплатился с Амуром новой машиной… И если бы ничего у нас не получилось, было бы обидно, а так — еще заработаем, еще поцарапаем машины, еще не раз пересчитаем носом сугробы на горе… Это же всего лишь деньги, но именно о них мы заговорили первым делом — не о чувствах. Почему? Просто чувств не было, было желание изменить жизнь, подстроить ее под удовлетворение естественных потребностей естественным путем. Украшать все это шекспировскими страстями — только трата лимитированного свободного времени.
— Меня все устраивает на работе, — проговорила я приглушенно, не отводя взгляда от горящих глаз Сунила и не пытаясь изменить свое положение на кровати: ноги на полу, сижу на попе ровно.
Это не мое дело начинать, не мое продолжать, не женское — это всегда было мужским поступком: подойти к женщине и сказать, что она тебе нравится. Не подъехать… Хотя и этого он пока не сделал. Но ведь еще вечер, еще не ночь… Погас лишь экран телевизора, но не надежда. Пока падает снег, все возможно. Все еще вполне поправимо.
— Понимаешь, — пришлось самой перебивать тишину. — Моя маленькая зарплата компенсируется возможностью в любой день уйти пораньше, поработать день-другой из дома, если ребенок в соплях, ну и в воскресенье, как другие, я не могу сидеть перед экраном, а на новом месте мне придется пару месяцев доказывать свою состоятельность двадцать-четыре-на-семь… Я не могу.
— Не можешь дать шанс новой работе или новым отношениям?
Кажется, Сунил решил дожать — и отлично, я хоть немного да почувствовала себя женщиной.
— Отношения — это слишком серьезно. Для ребенка. Я же не одна…
— Марина, ты же понимаешь, что я не гипотетически тебя спрашиваю?
Я моргнула, кивнула, сглотнула — ну что я еще могла сделать?
— Кажется, Алекс неплохо ко мне относится. Вопрос в том, насколько хорошо ко мне относится его мама?
— Отца он не помнит, — ушла я от ответа или наоборот, вместе с телом, осталась на месте, на прежнем.
— Я не пытаюсь заменить ему отца, — заговорил Сунил скороговоркой. — Я пытаюсь понять, насколько могу вписаться в твою жизнь, насколько серьезно…
— Это уже отношения, я не готова, — проговорила еще тише, перебив, не дав ему закончить предложение, если это действительно с его стороны было предложение серьезных отношений. — Не готова сказать тебе вот прямо сейчас что-то конкретное.
— Сейчас и не надо, — не стушевался он, потому что и так в темноте я видела лишь силуэт с глазами: такое вот привидение. — Просто скажи, что подумаешь… А я пока включу свет.
Сунил поднялся с кровати быстрее меня. Он вообще довольно ловкий, высокий, худой — даже скорее подтянутый. Ну да, ремень на джинсах и шортах застегивал на последнюю дырку.
— Черт! — это он тронул рукой выключатель. — Электричества нет.
Это он уже добрался на ощупь к выключателям на кухне.
Я вздрогнула — не от его слов, а просто почувствовала холод. Напряжение разговора выдернуло тело из действительности, а сейчас я снова окунулась в зимний омут с головой.
— Я сейчас вернусь, — услышала я шелест куртки и звук шагов в обуви.
Хлопнула входная дверь. Когда она открылась снова, я успела отказаться от нее в трехметрах.
— Дрова были закрыты, но все равно мокрые, но я попытаюсь растопить камин, — сообщил Сунил, прижимая к груди охапку дров.
— Думаешь, надо?
— А ты думаешь, кто-то будет чинить провода во время снегопада?
— Надеюсь, — пожала я плечами.
— Блажен, кто верует, а не мерзнет тот, кто вовремя сушит дрова. Они обязаны были занести новую закладку в дом.
— Ну… — не стала заканчивать я фразу, просто уселась в кресло и тут же почувствовала на плечах свою куртку.
Сунил занялся растопкой со знанием дела, а я бы одна не знала, за что взяться.
— Давай я пока прогуляюсь по улице. Со снегом светло, — пошла я обуваться.
— Недалеко только, — глянул на меня Сунил с осуждением, но запретить идти куда-то не посмел.
Мы же не в отношениях, чтобы командовать друг другом.
Снег падал, морозец щипал нос. Я застегнула куртку на все кнопки и натянула капюшон по самый нос. На улицах никого не было — кажется, наличие ремонтной бригады интересовало только меня. Все, наверное, просто уснули раньше, без разговоров о вечном.
К счастью, я прошла всего три улицы, когда меня обогнала ремонтная бригада. Две машины — должны быстро справиться с любой проблемой. Я развернулась и вернулась в дом.
— Я нашел джезву. Могу согреть тебе вина на огне, как в средневековом замке. Из специй, правда, только ваниль и корица.
— А как ты нашел их? По нюху? — попыталась я пошутить.
— По памяти. Я добавлял их в горячий шоколад.
— А вино где возьмешь?
— В супермаркет съезжу.
— Машина закопана.
— Откопаю.
— Она сильно закопана.
— Сбегаю тогда.
— Это далеко.
— Дрова не успеют сгореть. Я еще положил парочку перед огнем просохнуть.
— Я не хочу тебя гонять за вином.
— Ты меня не гоняешь. Я сам хочу купить для тебя вина.
— Спасибо.
Его не было час, не дольше. Вернулся Сунил с двумя бутылками.
— Мы же тут не на один день, — объяснил он двойную покупку.
— Без света?
— Все возможно. В магазине сказали, что три квартала без электричества. Им лично повезло, отрубило через дорогу. Одним уже восстановили. У остальных, включая нас, без изменений. Зато романтика. Ты Алекса укрыла еще одним одеялом?
Я кивнула. И стала ждать. Сунил делал все серьезно, по-мужски, нашел перчатку, чтобы не обжечься о раскаленную ручку турки. Наличие турки удивило еще больше — удача? Возможно. Но можно было бы и в ковшечке согреть. Без гвоздики, конечно, глинтвейн удался не на все сто, но без Сунила и без порвавшего провода снегопада не было бы и такого. А без вина не случилось бы первого поцелуя. Дальше поцелуев дело, конечно, не пошло — мы оба сидели в куртках и не думали их снимать. Сопли — это не те планы, которые строили мы на будущее. Мы, правда, в тот момент не думали ни о свадьбе, ни о разводе, это случилось уже потом… Из-за снегопада, состоявшего из стечения обстоятельств.
Мы слишком много работали, слишком мало общались — в итоге выяснили, что планы на старость у нас совершенно разные, но вычеркивать себя из жизни друг друга мы не собирались, поэтому я не удивилась ночному звонку Сунила. Удивился он — тому, что у меня ночь.
— Извини, мне нужно было сказать, что я в Европе, — зевнула я, включая прикроватную лампу и поправляя подушку, чтобы сесть.
Говорить про Россию не хотелось: дополнительные вопросы не нужны, ну и советы быть осторожной — тоже. Когда я просила его не разговаривать с футбольными фанатами, он меня тоже не слушал…
