Сердолик - камень счастья (СИ) - Корнова Анна (книги полностью TXT, FB2) 📗
А через два дня Алине позвонил Максим и передал приглашение Павла Андреевича приехать к нему на ужин в его загородный дом. Хотя взятие анализов явно говорило о целях Агатова, в Алине проснулось любопытство — разумеется, в сексе этому старому козлу будет отказано, но интересно посмотреть, как живёт Агатов. Фантазия рисовала парадный зал, стол с дорогой едой, официантов во фраках. А потом воображение предложило сладостную картину: Алина сидит за красиво накрытым столом, кокетничает с Агатовым, тот в надежде добиться близости ласков и нежен с ней, и тут с какими-то срочными бумагами приезжает Клим (Алина помнила, что Клим часто работал допоздна). Алина, собираясь в гости к Агатову, одела чёрное платье в белый горох, которое нравилось Климу, пусть он зайдёт и увидит её в этом платье, которое называл соблазнительным. И волосы распустила так, как нравилось Климу, когда он увидит её, он поймет, что он потерял. Алина смотрела в зеркало и оценила себя глазами Клима. Конечно, это только мечта, встретиться сегодня с ним у Агатова, но мечты порой сбываются!
Митя играл в свой футбол по пятницам, и это замечательно: не надо слушать его дурацкие вопросы «Ты куда? Ты к кому?».
Агатов жил в трехэтажном особняке, где всё было украшено золотом: позолоченные перила, сияющая золотыми переливами люстра, золоченая мебель — Алина вспомнила шутки про золотые унитазы, наверняка Агатов именно в такой и ходит.
— Всё блестит, как во рту у цыгана, — шепнула Алина Максиму, пока они шли по анфиладе комнат.
Максим ничего не ответил, но в глазах его мелькнула усмешка. Алина поняла: он её шутку про дизайн дома понял и оценил.
За огромным, даже больше, чем рисовало воображение Алины, столом в глубоком кресле сидел Агатов. Шампанское, какие-то тарталетки, фрукты в вазе — стол, по предположению Алины, мог быть и пошикарнее.
— Садись, угощайся, — Агатов указал на стул напротив своего кресла.
— Спасибо Павел Андреевич за приглашение! — Алина грациозно села за стол. Какая-то восточная женщина, видимо, прислуга, налила Алине шампанское и ушла в угол зала.
Агатов молча чистил апельсин, не глядя в сторону гостьи. Прошло несколько минут полной тишины, и Алина не выдержала:
— Павел Андреевич, так и будем молчать?
Агатов поднял на неё глаза, равнодушно посмотрел:
— А тебе от меня разве разговоры нужны?
— Конечно. Я хочу о Вас больше знать, понимать Вас.
— Кому надо, те про меня знают, а тебе это ни к чему.
— А зачем же, Павел Андреевич, Вы меня пригласили в гости? — Алина захлопала длинными ресницами, изображая наивную дурочку. — Разве не за тем, чтобы лучше узнать друг друга. Ведь именно это людям надо — понимать друг друга.
— Всем вам, шалавам, от меня денег надо. И ты такая же, как все, но на тебя хоть смотреть непротивно.
— Что значит «непротивно»? На меня приятно смотреть, — кокетливо поправила Алина. Ей было весело, она представила, как измениться лицо старого козла, когда она, вволю накуражившись, встанет и уйдет, а он пусть жрёт апельсины и читает её анализы.
— Приятно, — равнодушно подтвердил Агатов. — Ну, поговорили и хватит. Поела? Пошли в спальню.
— Павел Андреевич, я так не могу, мне надо полюбить человека, а Вас я уважаю, но пока не успела полюбить. Дайте мне время, — Алина едва сдерживалась, чтобы не улыбнуться тому, как она обломала этого жирного борова.
Агатов встал, подошёл в девушке, провел рукой по густым волосам, потом неожиданно резко накрутил их на кулак и, оттянув голову Алины назад, спокойно произнёс:
— Динамо мальчикам крутить будешь. Сама пойдёшь или охрану позвать?
Алине стало страшно по-настоящему. Впервые в жизни к ней подступил какой-то животный страх, парализовав волю. Боковым зрением она заметила, что прислуга быстро вышла из гостиной. Было понятно, что изнасилование неизбежно.
— Мне сегодня нельзя. У меня менструация, — испуганный мозг подсказал выход.
— Тогда в рот бери, — так же спокойно, но не отпуская её волосы, сказал Агатов.
— Я это не делаю.
— Врешь. Вы все это делаете, — Агатов отпустил волосы Алины и стал расстёгивать штаны. — Ты не рыпайся, а то охрану позову. При них сосать заставлю, а не понравится, то и у них.
Когда этот ужас закончился, Алина поняла, что её сейчас вырвет прямо на ковер. Зажав рот, она выскочила из комнаты в надежде найти туалет.
— Плохо, что не глотаешь. Я люблю, когда глотают, — прозвучал где-то за спиной голос Агатова.
За дверью она не сдержалась, её вырвало прямо на наборный паркет. Восточная женщина тихо подошла к ней, взяла за руку, повела в ванную. Мозг снова предоставил Алине мерзко-унизительную картинку произошедшего, девушку опять затошнило. Она сидела на краю ванной и рыдала, а молчаливая сопровождающая протягивала её пушистое полотенце. С трудом успокоившись, Алина умылась, скосила глаза на унитаз: хоть здесь без золота — посмотрела в огромное зеркало. Заплаканная, с распухшими губами, она была совсем не похожа на ту строптивую красотку, какой она была, готовясь к вечеру. Алина тяжело вздохнула: только Клима для полного унижения сегодня не было!
Она вышла из ванной, посмотрела на то место, куда её вырвало — всё чисто убрано. Дверь в гостиную осталась распахнутой, но Агатова там уже не было. К Алине подошёл охранник:
— Идемте, я Вас провожу.
Алина не спросила, куда её ведут, ей было уже всё равно, но оказалось, что к машине. Девушка забилась на заднее сидение, и Максим молча повёз её домой. Она не могла прийти в себя от шока: впервые в жизни её, против воли, заставили подчиниться, и как подчиниться! У подъезда, помогая выйти, Максим протянул ей конверт:
— Павел Андреевич просил передать.
Алина, ни слова не говоря, взяла конверт. Никаких эмоций, кроме тоски и отчаянья.
В квартире Митя обрадованно встретил любимую:
— Аленька, наконец, я уже заждался. Пишу тебе — ты не отвечаешь.
— Митя, у тебя вон коньяк стоит. Открой!
Митя с удивлением достал бутылку. Алина взяла с полки стакан и налила почти до краев.
— Аля, ты что творишь! Что случилось?
Алина молча пила коньяк. Митя вытащил из холодильника кусок колбасы и принялся нарезать на тонкие ломтики.
— Ты хоть закусывай.
Алина ничего не отвечала. Она хотела стереть в памяти события сегодняшнего вечера, мерзкий волосатый торс Агатова, его довольное мычание. Утром Алина проснулась с больной головой, пошла в ванную, долго стояла под душем, выйдя в коридор достала из сумки конверт, пересчитала деньги — ровно сто тысяч. Интересно, это такса элитной проститутки или скромный подарок миллионера? Гадость, конечно, но деньги всегда нужны. Аккуратно убрала конверт обратно в сумку.
Через три дня позвонил Максим:
— Алина, Павел Андреевич приглашает Вас в субботу в гости.
— Макс, передай своему Андреевичу, чтобы он меня никогда больше не беспокоил!
Было ещё несколько звонков и сообщений от Максима, но Алина звонки сбрасывала, а сообщения стирала, не читая.
В субботу Алина собралась ехать смотреть квартиру, которую ей подобрал риелтор матери. Митя хотел поехать с ней, но Алина отказалась: она для себя подбирает квартиру, и сама должна определиться, без комментариев от посторонних советчиков.
Перед подъездом стояла знакомая машина. Максим широко улыбнулся:
— Доброе утро!
— Вау, какая встреча! Ты тут ночуешь?
— Только подъехал, сменил товарища. Садись, подвезу, — Максим тоже перешёл на «ты».
— А к своему монстру не потащишь?
— Алин, это фильмах девушек похищают, в жизни они приезжают сами.
Алина пожала плечами, презрительно фыркнула:
— На Спортивную отвезешь?
— Куда скажешь.
По дороге Алина рассказала Максиму о своих заботах: ей никак не подберут квартиру, чтобы по деньгам прошло и её устраивало, ещё никак не сядет за учебники и не может помириться с сестрой. Про Агатова не вспоминали ни разу. С Максимом было приятно разговаривать, он хорошо, по-доброму и без пошлости, шутил, был эрудирован, к тому же красив и подтянут, что Алина ценила.
