Любовь на грани (СИ) - Рябинина Юлия Валериевна (книги бесплатно .TXT) 📗

Меня словно пробило током, пусть лучше я сама скажу Борису, чем он узнает это от посторонних. Лучше сказать, когда смотришь человеку в глаза, нежели он будет иметь над тобой преимущество.

— Не говори ничего, — шепчет Максим, но рука все-таки замирает на месте, так и не переступая запретную черту.

— Я так не могу, Поли-и-ина, — простонал парень, — не хочу бояться прикасаться к тебе, это невыносимо.

Он выпустил меня из кольца рук и, повернув к себе, впился жадным поцелуем в мои приоткрытые губы. Я обняла его за шею и прижалась ближе к его груди, отдаваясь тому наслаждению, что дарил его язык. Голова закружилась, когда поняла, что поцелуй продолжается дольше, чем я успела набрать воздуха, но я не отстраняюсь от парня, хочу задохнуться им. Максим все-таки выпускает из своего плена мой рот и поднимает мое лицо за подбородок, пристально смотрит в глаза таким дьявольским взглядом, что дыхание перехватывает.

— Даю нам две недели, пока мы в горах, потом, по возвращении, поедешь ко мне, не отпущу тебя к нему.

Мои губы растягиваются в улыбке.

— Ничего смешного в этом не вижу! — рычит он.

А я поднимаю руку и провожу по его щеке. Он сейчас такой взрослый… Я его запомнила совсем мальчишкой, а теперь вижу перед собой мужчину. Уверенного, агрессивного, готового свернуть горы на своем пути, если они вдруг на нем встанут, и я поняла, что за его спиной мне уж точно не страшно будет спрятаться.

— Так я радуюсь, что Иван-Царевич спасет меня из лап Кощея и заберет в свое царство-государство, — я легким поцелуем касаюсь его губ.

Теперь в его глазах нет бури и жажды бороться, сейчас в этих голубых озерах полное спокойствие, и я в них хочу утонуть, но меня вырывает из их глубин режущий горную тишину, словно нож — мягкое масло, рычащий звук мотора. Я поворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и вижу, как далеко внизу по серпантину несутся вверх три горных мотоцикла.

В груди предательски екнуло сердце и засосало под ложечкой, но я тут же дала себе внутренний подзатыльник. Нельзя же быть такой мнительной.

— Интересно, что они тут забыли? — задумчиво произнес Максим. — Хотя там, за ущельем, есть трасса, которая ведет к соседнему городу, — он снова повернул меня к себе лицом. — А ты что так побледнела, Полин? Испугалась, что ли?

А я побледнела? Дотронулась до щеки. Кожа холодная. Я обняла Максима сильнее, прижимаясь к нему всем телом.

— С тобой ничего не страшно, — шепчу я, а у самой в груди нарастает непонятно откуда взявшаяся тревога. Сердце так разволновалось, что бьется о грудную клетку слишком быстро, и меня начинает тошнить. Воздух спирает легкие, и не могу сделать вдох. Меня начинает накрывать паника.

— Полина, котенок! — чувствую, как Максим улыбается и пытается отстраниться, но я его не отпускаю, держу в объятиях очень крепко и, главное, не смотрю ему в глаза, не хочу, чтобы он видел, что сейчас происходит у меня внутри.

— Посмотри на меня, — требовательным тоном произнес парень.

Я остаюсь в том же положении.

— Полина! — он все-таки с силой оторвал меня от себя и, уверенным жестом подняв мой подбородок, заставил посмотреть ему в глаза. — Поверь мне, — тихий шепот в губы, — на этот раз я не позволю отнять тебя у меня.

Я смотрю в его глаза, а там столько уверенности, что она передается и мне, но не вся, лишь отчасти. Я киваю его словам, не в силах что-либо сказать, и он скользит губами по моим.

— Макс! — доносится сзади знакомый голос.

Это Виктор. Максим закатывает глаза, а я краснею.

— Убери от нее руки, паскуда! — утробный рык прокатывается по пустому уступу.

У меня замирает дыхание в груди, и мне кажется, что этот голос выбил почву из-под моих ног. Спасибо Максиму, чьи руки в этот момент держали меня за талию — только поэтому я не упала.

Все происходит будто в замедленной съемке. Смотрю на парня, в его глазах мгновенно вспыхивает злость, и она настолько ощутима, что я чувствую, как она через секунду вырвется наружу. Максим отпускает меня и, поворачиваясь ко мне спиной, прячет меня за собой.

— Ты меня что, плохо слышишь?! — рычит Борис.

— А не пошел бы ты! — озеркалил его тон Максим.

— Мужики, не горячитесь, — вставил свои пять копеек Виктор.

Я, как трусиха, выглядываю из-за спины Максима и в этот момент вижу, как Борис машет рукой в сторону Виктора, отдавая молчаливый приказ. Вышибала шагнул в сторону парня и с силой толкнул его к лагерю с грубым напутствием:

— Не лезь.

— Ты руки не распускай, — воспротивился Витя и в тот же момент получил прямой удар в челюсть. Отлетев на несколько метров от охранника, он затих.

Я зажмурила глаза.

— Сказано тебе, руки не распускать! — рявкнул Максим и дернулся в сторону друга, но, видимо, вспомнив, что я стою за его спиной, остался на месте. — Не трогай ребят.

— Полина, — слышу, тон Бориса изменился, стал мягче, — выходи, крошка.

Я замерла на месте, не могу и пошевелить ногой, а тут еще и рука Максима прижимает меня к его спине.

— Щенок, ты что, не слышишь меня? — зло рычит Царев. — Руки свои убери от нее. Полина!

Меня лихорадит, мозг не соображает, хотя должен, нужно что-то делать, иначе они нас просто здесь убьют. Нет, не нас, а Максима.

— Если ты сейчас будешь хорошей девочкой и отойдешь от этого голодранца, то мы поедем домой, и я обещаю, что постараюсь забыть, что здесь произошло.

Я не верю ему, прижимаюсь лбом к лопаткам Максима. Не хочу, не хочу оставлять его одного! Чувствую, как по щекам бегут предательские слезы.

— Она никуда с тобой не поедет, — у Макса такой спокойный и уверенный голос, как будто он не понимает, что нам не справиться с Борисом. Да если он захочет…

— Сука, заткнись! — Борис срывается на крик.

Секунда, и Максима отрывают от меня, как любимую игрушку, и на моих глазах он отлетает к ногам второго охранника. Парень вскакивает на ноги и кидается драться на громилу, который превышает его в росте почти на голову, а в плечах — даже страшно подумать. Не замечаю, как со мной рядом оказывается Борис, он больно хватаем меня за предплечье.

— Ну, что, наигралась? — смотрит на меня злобными глазами.

Я захожусь в беззвучном рыдании, потому что на моих глазах охранник мужа избивает Максима, а я, как и шесть лет назад, ничего не могу сделать.

Помощь приходит неожиданно. Со стороны лагеря раздаются громкие голоса, и на площадку выходят Иван и Алексей. У меня сердце чуть не разорвалось от радости. Они, не разбирая ситуации, видя, что бугай избивает Максима, кидаются к нему на выручку.

— Кончай их, Вася, — отдает приказ второму охраннику Борис. — А ты, — смотрит он на меня презрительно, свысока, — теперь будешь сосать у меня каждый день. Раз тебя не устраивало прошлое мое отношение к тебе, придется менять его кардинально, — его губы перекашивает недобрая ухмылка.

Он выворачивает мне руку, и я скулю от боли. Даже не заметила, как рядом появился Максим и с размаху заехал Борису по челюсти. Но тот лишь резко дернул головой и, отбросив мою руку, отступил на шаг назад, провел ладонью по губам. А когда увидел на ней кровь, громко засмеялся. Этот смех был страшнее, чем его угрожающий тон. Максим застыл в ступоре на мгновение.

— Вася, ты видел? Он меня ударил, — обратился он к охраннику, который никак не мог отбиться от ребят, что подтянулись из лагеря. Но даже двоим им не удавалась справиться с бугаем.

— Нет, мелкая пид@расня, так не пойдет.

Вижу, как его рука достает из-за пояса джинсов пистолет и направляет его на Макса, который уже хотел сделать шаг навстречу.

— Борис, не надо!

Одновременно с моим криком раздается выстрел.

— Максим! — кричу надрывно и кидаюсь к парню, но Борис на ходу ловит меня за волосы и резко тянет на себя.

Я падаю и больно ударяюсь копчиком. Меня оглушает тишина. Все замерли на местах и не шевелятся. Охранники растолкали застывших ребят. Глаза застилают слезы. Максим лежит на боку и хрипит, а я не могу, не могу к нему прикоснуться. Борис тянет меня за волосы, заставляя встать, и я подчиняюсь. Нет, мне не больно, я ничего не чувствую, кроме вселенской пустоты, что разрастается внутри. Ненавижу судьбу, ненавижу всех, кто меня когда-то лишил любви и Максима.