Пленница тирана (СИ) - Шарм Кира (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
— Ну, мирной ночи тогда, Маниз, — протягиваю руку для пожатия.
— Подожди.
Поднимается вслед за мной, и, дернув головой в сторону, приглашает идти за ним.
С чего? Показать что-то хочет? Кажется, я довольно ясно дал понять, что на ночь в его «Звезде» не остаюсь.
Молча следую за хозяином по каким-то коридорам, — муравьиные тропы, вот честное слово, — блуждать и блуждать здесь можно, как в лабиринте. Хрен знает, сколько мы наматываем, — на хрена Манизу эти петли в здании? Если, блядь, мочить придут, — думает, следы сможет запутать?
— Подарок твой, — Маниз толкает узкую, незаметную в темном коридоре дверь, и я наталкиваюсь глазами на фиалковый взгляд.
Ненависть? — криво усмехаюсь, сжимая зубы. Нет. Теперь здесь намного больше. Отчаяние. Безнадежность. Ужас. И — да, все та же ненависть, чего таить. Только вот, кажется, уже не на меня направленная. Я вхожу вторым, — девчонка просто не успевает меня рассмотреть.
А я — рассматриваю. Все. Каждю черточку.
Рваное грязное платье, свисающее вниз клочьями. Разбитые коленки со следами земли и зелеными травяными отпечатками. Толстые веревки, которыми она связана, — и от которых наверняка по всему телу останутся синяки. Побелевшие затекшие руки. Кляп во рту. Длинные волосы, превратившиеся в уродливую паклю. И — пронзительный ужас в глазах, который вытесняет все остальные чувства.
— Мне показалось, он потерялся, — глядя будто сквозь девчонку, тянет Маниз. — Решил вернуть, но… если ты его выбросил сам, дорогой, то прости, что отнял твое бесценное время. Отдам охране, чтоб натешилась, а после вернусь к пальцам, — самому мне пробовать это уже неинтересно, — Маниз поморщился. — Будут какие-то пожелания? Ублажала тебя плохо, дорогой? Только скажи, как наказать, — все сделаем. А тебе… Тебе другой подарок будет от меня. Сам выберешь.
Снова сжал зубы — до отчетливого в полной тишине хруста.
Сбежала, значит.
Глава 45
Приказа ее задерживать я, в принципе, и не давал — не посчитал нужным.
Двери забыл закрыть, — да, сейчас отчетливо помню, как просто с лязгом громыхнул подвальной дверью.
Но, — блядь, — она же не совсем безмозглая идиотка! Знала же прекрасно, что с ней будет, если попытается уйти! Маниз никогда своего из рук не выпускает, — и должна была понимать, что из моего дома ей только одна дорога — обратно, сюда, в «Звезду».
На что надеялась?
Что ублажит Маниза и он ее простит?
Вместо того, чтобы наказать, под клиентов подкладывать будет?
Ноздри с яростью раздуваются, — значит, вот так. Сучка предпочла надежду на то, что Маниз смилостивится и трахать ее будут его клиенты и за бабло вместо того, чтоб один я. Денег, блядь, не получила… Ради них готова под всех лечь… Что ж. Ладно.
Только вот, блядь, — не пойму. Себя не пойму, — что ж внутри меня сейчас такой огонь бушует? И сердце рвано пропускает удары — один за другим! Из-за чего? Из-за безымянной суки?
Сам не понимаю, за каким хером все же делаю шаг вперед.
Что там теперь, в твоих глазах, блядская Фиалка, а?
Ужас?
От того, что поняла, — до высокого уровня манизовской шлюхи тебе уже не дорасти? Не купаться в роскоши, заработанной телом? На лоскутки тебя охранники Маниза порвут, во все щели затрахают без всякой передышки. И вышвырнут на хрен на помойку куском мяса, от которого ни хрена уже и не останется.
Рывком на себя дергаю за подбородок, заставляя в глаза мне посмотреть.
Поворачиваю голову в сторону, проводя пальцами по синяку, набухающему на скуле.
— Это сама она где-то, — будто издалека слышу за спиной голос Маниза. — Мои ее не трогали. До твоего решения никто к ней не прикасался и не прикоснется. Пока не отказался — она твоя.
Моя, значит, да? — насмешливо вскидываю бровь.
Нет, — нежная малышка, ни хера моей быть не захотела. Слишком ей, блядь, скучно, — мне одному принадлежать. Ей, похоже, нужно, — чтобы затейливо, много членов и по-разному, — ну так она своего добилась.
Какого хера я вообще на это свое время трачу? Как совершенно правильно сказал Маниз, — оно драгоценно. И эта шваль его точно не стоит.
Одергиваю руку, закладывая обе за спину, — даже прикасаться к ней не стоит.
В последний раз бросаю беглый взгляд, — затравленная, жалкая, грязная, — да никакая просто, на хрен.
— Мне неинтересно, Маниз, — коротко роняю, удивляясь скрипучести собственного голоса, — как будто ржавое железо звучит.
— Как скажешь, дорогой, — кивает Маниз, открывая передо мной дверь. — Твоя воля. Другую сейчас посмотришь?
— Пожалуй, нет, — бросаю на ходу. — Дела. Да и не настроен как-то.
— Я должен заменить подарок. У меня любые есть — чего только душа желает.
— Бракованные твои бляди, Маниз. Скучно.
Запрокидывает голову и громко, раскатисто хохочет.
— С моими? Скучно, дорогой? Да мои такое умеют, что ты в самой изысканной фантазии не догадаешься! Просто правильно подобрать надо. Я сам подберу, из самых обученных. Не делай выводов по одной неудачной шалаве. Ее даже обучать ничему не начали. Не успели. Жадность эту шлюшку погубила еще до того, как ее в зал выпустили и учить начали. Поверь, с моими мастерицами может быть как угодно, — но только не скучно.
— Благодарю тебя, Маниз. Может, в следующий раз, — кривлюсь, понимая, что от подарка мне все равно не отвертеться, — это будет оскорбление хозяину. И что мне, на хрен, потом, с подарками его делать? Лучше к Зарине поеду, если уж захочется пар спустить.
Прощаюсь с хозяином у самого выхода, — тоже, кстати, большая честь, которую не всем оказывают, — и гоню домой.
Глава 46
визуализация
Глава 47
Но хрень какая-то — будто когтями скребет по сердцу.
Смотрю на ночную дорогу, — а перед глазами блядская фиалка.
Беззащитная вся такая, скорченная, с синяками этими, мать вашу, на ногах и на лице!
И взгляд этот ее сумасшедший, пронзительный, яркий, — только вот, блядь, совсем потухший. Ни хера в нем не было, когда смотрел на нее, когда уходил. Ни ненависти, ни страха, — вообще ни хера. Как будто выключили его, взгляд этот. Даже отчаяния, — и того не было.
Блядь!
На полной скорости разворачиваюсь и за каким-то хером мчусь обратно.
И ни хрена уже перед глазами не стоит. И мысли ни одной нет, — только колоколом тягучим в голове стучит «успеть!» Успеть, — пока не разодрали ее, пока не изувечили, пока взгляд этот ее, который мне, блядь, внутри что-то разворачивает, навсегда не выключили!
Если Маниз сейчас ее в расход пустит, — больше не оживет.
Даже если не разорвут и измываться не будут, а трахнут всем скопом.
Даже если ни одной травмы у нее после этого не будет, — не включится больше эта ее фиалковая лампочка. Тело одно безжизненное останется, — и это уже не исправить.
Я знаю. Я чувствую. Она — не из тех, кто способен после такого собой остаться. А я, блядь, — почему-то очень не хочу, чтобы ее глазки выключились, — хоть, блядь, и минет ни хера не умеет делать, — вот тогда же эти глазки особенно нужны.
Бью по тормозам со всей дури, — сам не заметил, как разогнался на максимум, — у самого входа в «Звезду».
— Что-то забыл, дорогой? — Маниз все еще снаружи, беседует с кем-то, но тут же подходит, будто и позабыв о своем госте.
— Подарок все-таки забрать решил, — цежу сквозь зубы. — Тот, первый.
— Неумеху со сбитыми коленками? — брови Маниза насмешливо взлетают.
— Еще еще не… — блядь, даже выговорить вслух этого не могу, затыкает что-то, горло перехватывает. А перед глазами, — воющая Фиалка, которую рвут на части, тыкаясь в нее членами.
Маниз молчит, гипнотизируя меня глазами, — а у меня кулаки сжимаются и испарина на лбу.
— Нет, дорогой, — наконец, после вечности пристального, слишком внимательного, слишком хищного изучения моего лица, он снова расплдывается в ленивой улыбке. — Не успели пока. Наверное.
