Один шаг (СИ) - Сорока Света (полная версия книги txt) 📗
Сегодня в квартире было особенно одиноко. Я сменил мебель, когда начал зарабатывать: исчез большой стол, стоящий посреди комнаты, переместился в недра мусорки и продавленный диван, оставив после себя широкого, углового заместителя, покинула стены моей квартиры и стенка, освобождая место модным хайтековским полкам. Но когда я избавлялся от хлама, стараясь вычеркнуть всё, что напоминало о прошлой жизни я сделал только хуже. Если раньше у моего дома был дух эдакого раздолбая, о теперь квартира превратилась в безликую картинку из интернета. Да всё было ультра-модно-современным, но не приносила уюта и комфорта. Сегодня я с тоской вспоминал, как мы валялись с Машей, на том старом продавленном чудовище. Как на столе вместо мусора и бутылок постепенно появлялись деловые бумаги и ноутбук. Это было наглядное изменение меня, а теперь всё было стерто и перечёркнуто. Будто меня прошлого и не было, но я был, со всеми комплексами и недостатками, с переживаниями и радостями и в эту ночь мне не хватало, безмолвных свидетелей моего положительного преображения. Кота что ли завести? Хотя бы кто-то будет меня ждать. Тошно, одиноко и пусто. Вот, что было в моей душе.
Я прекрасно понимал, что не имею права что-то требовать от Машки. Уже одно то, что она согласилась встречаться, было замечательно, но только теперь я осознал, как же мне не хватало ни только её, но и её дома, домочадцев, той простоты и теплоты, что порождает желание приходить туда вновь и вновь. Маша это была не просто женщина, именно вокруг был тот мир, которого мне нестерпимо не хватало. То спокойствие и лад, что был когда-то в доме моих родителей. Я со злостью пнул тонкую, длинную ножку красивого, но неудобного кресла. Я даже свой быт устроить не могу, куда уж мне серьёзные отношения.
В ту ночь я так и не смог сомкнуть глаз. Командировка в Питер родилась в планах уже давно и всё ждала своего часа и именно тогда, когда появился хоть мизерный шанс, что, Маша согласится со мной встретится, партнёр по бизнесу президента той компании, где я трудился, сообщил, что необходимость моего посещения северной столицы серьёзно назрела. Это не было моей прямой работой, но любой знает, что отказывать руководству в личных просьбах не лучшая идея, а когда эта просьба ещё и открывает для тебя лично большие горизонты, это и вовсе идиотизм. Так что несмотря на то, что мои душа и тело жаждали остаться в Москве, я знал — лететь надо. А потому утром чемодан был заброшен в такси и стопы мои были направленны в аэропорт.
Работа была новой и интересной, юридический аудит производственной компании, это тебе не строительство и не торговля, это нечто иное, но несмотря на то, что я погрузился в новую работу с головой, вечера мне не приносили отдохновения. Я беспрестанно думал о Машке, рука постоянно тянулась к телефону, написать ей какую-нибудь глупость или узнать, как у неё дела, но я себя останавливал. И если пока я бодрствовал, то мог хоть как-то контролировать свои мысли и желания, то ночь приносила лишь жуткое возбуждение и одиночество, мне снились сны даже не эротического, а весьма порнографического характера, перемешиваясь с мечтами о нашей совместной жизни. Мне снилась Машка, держащая на руках нашего сына, и Алиска, зовущая меня играть, и Ниночка, расставляющая на столе посуду для ужина. А когда я просыпался становилось тошно, от того что всему этому не бывать. Веры в то, что любимая впустит обратно меня в свою жизнь у меня не было.
Мария
Впечатления от совместно проведенного с Игорем вечера были не однозначные: с одной стороны, я радовалась тому, что расставила все точки над «ё», тому, как мы чудесно пообщались, в конце концов была отличная погода и вкусная еда. Но в сердце осталась неудовлетворённость от того, как он легко согласился на то, что я предложила. Я отлично осознавала, что нужно мне было именно это, но также в душе теплилось желание, чтобы он не удовлетворялся малым. Чтобы я ему была нужна не только как грелка в постель, что собственно я предлагала. Вот такая вот загадочная женская душа.
Меня удручало, то что любимому пришлось уехать, я так истосковалась по его рукам, губам, да по всему ему, но работа есть работа. Его поцелуй в запястье, в машине, был столь невинный, но и столь же провокационный. Мне стоило больших усилий, чтобы не кинутся на него с поцелуями, несмотря на то, что я это прекрасно осознавала, насколько это неуместно. Хотя и всеми фибрами души ощущала, что это взаимно. Ох Игорек, Игорек, как же нам выбраться из этого клубка чувств и обид!
Как на зло недавняя запарка испарилась, будто по мановению волшебной палочки и у меня появилось просто немереное количество времени для размышлений. Они терзали и мучали меня заставляя из раза в раз думать, а правильно ли я поступила. Игорь не писал, от чего становилось очень грустно, казалось получи я от него хотя бы простенькое «Привет!» я бы во всём разобралась и всё встало бы на свои места, но он молчал.
Свободное время я проводила с родными, которым отлично удавалось меня отвлекать от думок тяжелых, не то что на работе, когда разглядываешь потолок и размышляешь, размышляешь, размышляешь. К концу недели я уже уверилась, что Игорю ничего не нужно, разве что секс и несмотря на то, что всё вроде бы решала сама, я почувствовала себя девушкой по вызову. Вот он приедет, вызовет и я как мотылек на огонь полечу к нему. И чем дольше я думала, тем больше в этом убеждалась. Через неделю я уже была злая и разочарованная, причём злилась и на себя, и на любимого.
Сообщение пришло тогда, когда я его уже не ждала. Было уже одиннадцать вечера, и я почти заснула, читая книгу: «Привет, не спишь?» гласил светящийся экран телефона. Я засуетилась, растерялась, закрутилась на кровати не зная, что ответить и стоит ли вообще отвечать, а может лучше не писать, а кинуть сообщение завтра, когда мне будет удобно, пусть помучается. После пятнадцатиминутных метаний я всё же решила, что это детский сад, чистой воды, и так нельзя, да и не смогу я уснуть пока не отвечу. «Привет. Почти сплю.» Буквально мгновенно пришел ответ: «Можно я позвоню?». Ну что тут ответишь? Конечно можно.
— Привет, — прозвучал в трубке родной уставший голос, Игорь вдруг предстал перед моим мысленным взором, с кругами под глазами, с щетиной, немного всклокоченный.
— Здравствуй.
— Как дела? — Игорь говорил негромко, но его бархатистый голос будто забирался мне под кожу, бегая мурашками, заставляя тело подрагивать.
— Да потихоньку. Выходные провела дома, на работе всё чинно, благородно, даже задерживаться не приходится.
— Это хорошо. А я умумукался, столько новых документов за неделю я никогда не видел и конца, и края этому нет. Но не буду врать, всё новое и интересное. Только домой хочется, соскучился по тебе страшно.
— не заметно, — не упустила случая подколоть я, — когда скучают, звонят и пишут.
— то женщины, — услышала я смешок в трубке, — а мужик скучает, когда дела интересного перед глазами нет, у меня это случается в ночи и как бы не тосковал, а будить тебя жалко, а утром новые бумажки затягивают так, что и поесть забываешь.
Его слова вызвали двоякое ощущение: с одной стороны, я отлично знала, как затягивает новая и интересная работа, когда даже во сне ты придумываешь нововведения, выходы из сложных ситуаций и, что греха таить, громоздкие таблички и диаграммы, а с другой стороны простая женская обида лезла в верх, как это не помнить обо мне, хотя я и понимала, что это глупость. Что отвечать на это я не знала.
— Это замечательно, когда новый проект спать не даёт, — возможно получилось немного суховато, но уж что придумалось.
— ты расстраиваешься, — проявил проницательность собеседник, — мне грустно от этого, но сию часть мужской сущности, наверное, не переделаешь. Знаешь, я в Питере был после окончания института, тогда так толком и не увидел город — тусовки, клубы, алкогольный кумар, новые и старые друзья. Думал хоть сейчас что-то посмотрю, но веришь — нет, видел только дорогу от Московского вокзала до Астории. Скажи мне сейчас доехать до офиса, долго плутать буду, хорошо водитель возит, пока я на заднем сидении в договора вчитываюсь, — я слышала, как он улыбается, говоря это, — хотя вру, в эту поездку я Исакий видел, вот сейчас сижу, из окна на него смотрю.
