Спасая Куинтона (ЛП) - Соренсен Джессика (книга жизни txt) 📗
Нова
Я должна уйти с этой крыши, потому что мне слишком тяжело на все это смотреть, он следует за мной вниз, оставаясь позади. Он, наверное, думает, что я собираюсь бросить его, потому что как только мы выходим из здания, он двигается в сторону пустыря, а не к моей машине.
- Куда ты идешь? - окрикиваю его, вынимая ключи из кармана.
Он останавливается на границе, где асфальт переходит в грязь и оглядывается на меня через плечо. - Я думал, что иду домой.
Качаю головой, отступая к машине. - Куинтон, я могу тебя подвезти.
Недоуменный взгляд мелькает в его глазах. - Даже после того, что я сделал – даже после того, как я накричал на тебя? Даже после того, что я только что сказал...? - он замолкает, словно его эмоции пытаются вернуть лучшую часть его.
Мне нужно сделать все возможное, чтобы успокоить его, потому что его разум затуманен прямо сейчас из-за наркотиков в организме, и это может кончиться довольно плохо. - Ничто из того, что ты сказал на крыше, не повлияет на наши отношения. Все осталось по-прежнему. Хоть мне и хотелось бы, чтобы они изменились – стали лучше. Теперь, пожалуйста, сядь в машину. Здесь жарко, как в аду, а я не хочу, чтобы ты отправился в ад.
Он вдыхает несколько раз, потирая нос, пока смотрит в направлении, куда он шел, а потом на мою машину. - Хорошо... да. Я сяду в машину.
Небольшой груз спадает с моих плеч, когда он забирается внутрь, но все возвращается, как только я довожу его до дома, и он выпрыгивает из машины, даже не дожидаясь полной остановки и не попрощавшись. Ненавижу, когда люди не говорят «прощай», но это происходит, и иногда я их больше не вижу.
Меня беспокоит мысль о том, что я могу больше не увидеть Куинтона.
Возвращаюсь в дом дяди Леа, но чувствую, что надвигается кризис, как только представляю Куинтона на крыше, пихающего наркотики в нос. Наконец, мне надо высказаться, выговориться, прежде чем я взорвусь, так что я останавливаю машину на заправке и достаю телефон. Направив камеру на себя, нажимаю на запись.
- Мне пришлось отступить, хоть я и не хотела. То, что я хотела – это дать ему пощечину, а затем вырвать этот проклятый пакет из его рук и выбросить с крыши. То, что произошло ужасно, но в этом есть и моя вина. Я подталкивала его, зная, что он может сломаться. Но я была так настойчива, пытаясь заставить его увидеть реальное положение дел, что продолжала давить. Хотела заставить его признаться в вещах, которые он не может признать, что иногда происходят несчастные случаи. Но потом я проговорилась, что прочитала в статье про аварию, и это его только разозлило... а потом... - замолкаю, морщась от боли, вспоминая, как он с наслаждением вдыхает дерьмовый порошок. - Он даже не видит, что он сейчас из себя представляет, и это отстой, потому что я была на его месте, и я хочу его вытащить, как я смогла когда-то, но знаю, что он должен принять реальное положение вещей. И я не совсем уверена, что смогу это сделать.
Опускаю голову на руль, все еще направляя камеру на себя. - Как достучаться до кого-то, кто этого не хочет? Как спасти кого-то, кто не хочет быть спасенным? Боже, он так сильно напоминает мне Лэндона... и я боюсь, что в один из следующих дней я задержусь на несколько минут снова и все, что мне останется – это видео. - Дыхание сбивается, пока я пытаюсь справиться со своими эмоциями, и мне приходится сделать паузу, чтобы отдышаться. - Но Куинтон должен хотеть быть спасенным, так как он до сих пор не сдался... думаю, что он просто не может это признать. Мне нужно заставить его как-то... нужно заставить его понять, что не все в мире ненавидят и обвиняют его, как он думает. Мой голос дрожит, когда я вспоминаю, как он выглядел, сказав мне, что все винят его в убийстве. Ненависть к себе, горящая в его глазах. - Мне нужен план получше, может быть чья-то помощь. Потому что то, что я делаю сейчас, не очень хорошо работает... я просто не знаю, к кому мне обратиться.
Выжидаю минутку, чтобы собраться, прежде чем сесть и выключить камеру. Затем еду по дороге к дому дяди Леа, слушая «Me vs. Maradona vs. Elvis» от Brand New, и воспоминания о том, когда последний раз я слушала эту песню, наполняют мои глаза слезами. Это был первый раз, когда я накурилась и поцеловалась с Куинтоном. Это был поцелуй полный эмоций, которые были – и до сих пор остаются – практически неописуемы, и я уверена, что никогда больше не испытаю такого поцелуя еще раз, и я даже не уверена, что хочу.
К тому времени, как добираюсь до дороги, ведущей к дому, я на грани, и желание сосчитать почтовые ящики вдоль дороги становится неуправляемым. И я сдаюсь. Считаю до восьми, прежде чем говорю себе заткнуться и быть сильнее, но это только заставляет меня чувствовать себя более тревожно и беспомощно. Чувствую себя истощенной, и Леа мгновенно понимает, что что-то не так, когда я вхожу в дом.
- Что случилось? - спрашивает она из кухни. Она готовит что-то, вкусно пахнущее, похожее на блинчики, и это заставляет мой желудок невольно заурчать.
Бросаю свою сумку на диван и направляюсь на кухню. - Это был тяжелый день, - признаюсь ей.
Она стоит со сковородкой, а на столешнице виднеется миска с тестом. - Хочешь поговорить об этом?
Падаю на одну из табуреток, опираясь локтем на прилавок, и подпираю подбородок рукой, вдыхая аромат блинчиков. - Не знаю... может быть... но я уже вроде все сказала об этом на камеру.
Она переворачивает один блинчик лопаткой, пар поднимается в воздух. - Да, но, возможно, было бы лучше поговорить об этом с человеком. - Она улыбается мне.
Обращаю внимание на тишину в доме. - Где твой дядя?
- Он пошел на какой-то деловой ужин. Позвонил и сказал, что будет дома поздно. А что?
- Просто интересно. - Честно говоря, я не хочу говорить о Куинтоне и надеялась уйти от этого разговора, если бы ее дядя был здесь. Теперь я не могу использовать это оправдание, поэтому опускаю голову на руки, признаваясь в своем поражении. - Куинтон и я ввязались в перепалку, и кое-что произошло, что сбивает меня с толку.
- И что же это?
- Он принимал наркотики передо мной.
- Иисус, ты ничего не…
- Я что выгляжу будто нахожусь под кайфом? - обрываю ее, поднимая голову вверх.
Она оценивает меня с настороженностью. - Нет, но я не специалист в этом.
Я вздыхаю. - Хорошо, я клянусь, что этого не делала. Можешь даже заставить меня сделать тест на наркотики, если хочешь. - Не думаю, что она так поступит, но говорю это в надежде, что она немного успокоится.
Она чуть расслабляется, поворачиваясь назад к блинчикам. - Я думаю, ты не должна больше туда ходить. В этом доме слишком много соблазнов.
- Он не принимал наркотики, пока мы были в его доме, - уточняю, понимая, что это глупо, ведь на самом деле неважно, где он это делал. Важно то, что он все-таки это сделал. - И это не было так, как ты могла бы подумать. Это было не ради забавы и веселья. Он сделал это, чтобы позлить меня, чтобы доказать, что мы не похожи друг на друга, и что я не понимаю его. Он не предлагал мне наркотики – он не дал бы мне их, даже если бы я попросила.
Она хмурится. - Ты уверена в этом?
Киваю, но я не уверена на сто процентов. Куинтон, которого я увидела сегодня, в самом конце разговора, не тот, что парень, которого я впервые встретила, и кто всегда говорил мне, что я должна держаться подальше от наркотиков. - Кроме того, я бы этого не сделала, - говорю, опуская то, что думала об этом несколько раз, потому что Леа, скорее всего, поймет все по-своему и раздует из этого большую проблему. - Я просто честна с тобой в том, что произошло. Если бы я не говорила тебе этого, тогда у нас была бы проблема.
Она подсовывает лопаточку под блинчик и переворачивает его. - Я, честно говоря, не знаю, что сказать тебе, потому что ничего не понимаю.
- И это нормально, - говорю я, садясь прямо. - Ты не должна ничего говорить. Просто выслушай, это помогает.
Она выключает плиту и тянется к тарелке в шкафу. - Мне кажется, тебе стоит сходить в эту клинику, где помогают людям, которые борются с наркотиками.
