Прощайте, колибри, хочу к воробьям! - Вильмонт Екатерина Николаевна (читать книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
– Ну не всех! Далеко не всех! Слышали бы вы, как он ругал Гундерсона, который пел Каварадосси в Дюссельдорфе. Причем после репетиций, а после спектакля остался более или менее доволен…
– А я это понимаю, – улыбнулся Андрей. – Гундерсон неплохой певец, но, что называется, с гонором… Но, видно, понял, что если не спрячет свой гонор в карман, провалится. Хватило ума. Боже, Женя, мне это все не приснилось?
– Нет, Андрей! Но нам пора в путь, надо же экипировать звезду Метрополитен!
– Женя!
– Что Женя? – засмеялась я.
– Рано! Пока еще чудовищно рано! Я боюсь!
– Хорошо, тогда пойдем экипировать Андрюху с Кишинева!
– О! Вот так-то лучше! Идем!
Мы довольно долго слонялись по магазинам. У Андрея была отличная фигура, вещи на нем сидели великолепно. Я все-таки настояла, чтобы он примерил шляпу.
– Боже, Андрей, теперь вас должны пригласить еще и в Голливуд. Играть гангстера пятидесятых годов. Вы неотразимы!
– А вообще-то да… Здорово. Женя, а я не буду выглядеть идиотом?
– Ну, Андрей… Вот с этим плащом просто идеально… И знаете что, я полагаю года через два появится фирменный стиль Андрея Мунтяну. И все мужики кинутся покупать шляпы…
– Все лысые мужики! Вот что, Женя, я жутко проголодался. Приглашаю вас зайти перекусить. Я был тут в одной забегаловке, там вкусно кормят, пошли?
– Пошли!
– Женечка, – обратился он ко мне, когда мы выпили пива, – пожалуйста, не могли бы вы позвонить Мирону?
– Зачем?
– Женя, спросите у него: это все правда?
Мне как-то не верится…
– Без проблем! Алло, Мирон!
– Да, Женька, рад тебя слышать. Ты чего звонишь?
– Андрей попросил. Ему как-то не верится…
– Скажи ему, что я клянусь самым дорогим, что у меня есть.
– Хорошо, скажу.
– А тебе неинтересно, чем я клянусь?
– И чем же?
– Тобой.
– Вот если бы ты сказал кем, я может, и догадалась бы…
– Ох, эти грамотеи-интеллигенты! Чтоб вас черти съели! Да, кстати, скажи этому молдаванину, чтоб не спешил отказываться от приглашения в «Колон», может, по срокам удастся еще и туда успеть. Ну, как Фигаро. Фигаро здесь, Фигаро там… А вот интересно, почему его еще никто не позвал Фигаро петь?
– Потому что он всем уже надоел.
– А как проходит процесс экипировки?
– Все купили и уже пьем пиво.
– Во обнаглели!
– Кто кому надоел? – встревоженно спросил Андрей.
– Да Фигаро. Успокойтесь, Андрей, все правда, и еще Мирон сказал, чтобы вы не спешили отказываться от Буэнос-Айреса, может быть, удастся совместить… Будете нарасхват…
– Нет, правда?
– Послушайте, Андрей, вам тридцать шесть лет, вы дико талантливый, интересный, сексуальный, судьба просто не имела права вам не улыбнуться, она же все-таки женщина…
– Кто?
– Андрей, не тупите! Судьба – женщина и не могла перед вами устоять. Но теперь важно, чтобы вы смогли устоять перед той армией баб, которая вскоре откроет на вас охоту.
– Знаете, Женя, я, конечно, не монах, но и не оголтелый бабник. И возраст солидный, и поздновато начинаю. Я должен прежде всего состояться как певец, как артист.
– Ну а девушки, а девушки потом?
– Да.
– Бедняжки!
– Знаете, Женя, я недавно развелся… Вот буквально в прошлом месяце. Моя жена не хотела жить с неудачником.
– А вы любили ее?
– Когда-то любил, но она выпила из меня кровь.
– Обожаю такие истории! – хлопнула в ладоши я.
– Какие истории? – не понял он.
– Вы избавились от нее…
– Точнее – она избавилась от меня.
– Еще лучше! Она избавилась от вас и буквально тут же перед вами открылась перспектива мировой славы! И кто в этой ситуации неудачник, а?
Он засмеялся и тихонько пропел:
– Пусть неудачник плачет!
И вдруг я увидела парня, которого приметила еще в магазине, где мы купили плащ и шляпу. Он сидел за столиком неподалеку и старательно делал вид, что не замечает нас.
– Андрей, похоже, на вас уже открыли охоту папарацци, – шепнула я.
– Да ну, с чего вы взяли?
– Вон там сидит парень, я его видела в магазине.
– Женя, ну мало ли… Может, он тоже ходил по магазинам, а потом решил выпить пива?
– Да это же здорово, Андрей! Завтра уже появятся ваши снимки в какой-нибудь газете… Русский артист первым делом бежит покупать себе штаны! Чем не сенсация!
– Да пошли они! Эх, Женя, вот если бы вы могли быть моим агентом…
– Нет, Андрей, в этом мире у меня нет никаких связей. Но, насколько я поняла, Мирон хочет взять это на себя.
– Нет, правда?
– Ну, мне так показалось.
– Женя, а можно задать личный и, возможно, бестактный вопрос?
– Валяйте!
– Женя, а почему такая потрясающая женщина одна?
– Непруха, Андрей, – рассмеялась я.
– Я слышал, вы сделали карьеру вашему брату, а он вас кинул?
– Да. Но я ни о чем не жалею. Моя совесть чиста. А чистая совесть для меня важнее всего.
И, кстати, я вовсе не считаю себя потрясающей женщиной. Но вам за этот эпитет спасибо. Кукушка хвалит петуха…
– А вы в курсе, что Мирон вас любит?
– Опа! Это что, уже всеобщее достояние?
– Нет, я бы сам никогда не допер, мне Таня Соловьева сказала, когда вы болели в Москве, он просто с ума сходил… Вы не знали?
– Догадывалась.
Тут мне позвонил Фархад:
– Женя, ты сейчас можешь ко мне приехать?
– А ты где?
– Дома. Понимаешь, пришло приглашение в Метрополитен, надо посмотреть мой график и во что бы то ни стало выкроить на это время, а сам я совершенно не справляюсь.
– Буду через сорок минут.
– Спасибо, Женечка!
– Фархад вызывает меня утрясти график с Метрополитен.
– Боже мой, Женя, у меня голова идет кругом!
– Наденьте шляпу! – засмеялась я.
– Если б было хоть чуточку похолоднее, видит бог, надел бы.
Фархад открыл мне со словами:
– Женя, не вздумай завести роман с Мунтяну!
– Здрасте, приехали!
– Женя, тебе нужна эта головная боль? Ты можешь себе представить, что скоро начнется? Всемирное бабье помешательство!
– Фарик, ты меня вызвал для этого разговора?
– Разумеется, нет! Но заодно уж…
– Послушайте, ребята…
– Это ты ко мне во множественном числе обращаешься?
– Нет, просто я тут с ума с вами сойду, все решили заняться моей личной жизнью! Я скромная сорокалетняя баба, никаких выдающихся данных, достаточно невезучая в личной жизни, – разозлилась я, – что вы все лезете со своей заботой? Я хоть и работаю с тобой, но в твои личные дела не лезу, и ты не лезь!
– Постой, ты чего раскипятилась? А кто еще, кроме меня…
– И Мирон, и Андрей, все обо мне заботятся.
– А это разве плохо? Мы же любим тебя, Женька! И потом иногда нужно вмешаться в чужую жизнь…
– Нет!
– Дурочка ты! Если бы Мирон однажды не вмешался, это была бы уже не личная жизнь, а личная смерть, – тихо и очень печально произнес Фархад.
– Что ты хочешь сказать?
– Ничего. Я все уже сказал. А теперь к делу!
– Папа, мне необходимо с тобой поговорить!
– Костя, у тебя такой голос… Что-то случилось?
– Случилось, папа, случилось, и я, скажу честно, в полной растерянности.
– Это связано с Женей?
– Да!
– Ну хорошо, давай встретимся, а хочешь, приезжай к нам. Может быть, и Анюта что-то посоветует.
– Нет, я хотел бы с глазу на глаз.
– Хорошо, тогда поужинаем вместе, но мне не хочется на твой двадцать первый этаж.
– Как скажешь, папа.
– Тогда в половине восьмого в нашем ресторане.
– Господи, Костя, на кого ты похож? – поразился Петр Николаевич. Вид у сына был плачевный – похудевший, небритый, и глаза какие-то несчастные. Пожалуй, таким я его видел лишь на похоронах матери… – Ну что случилось? Женя, я надеюсь, жива?
– Папа!
– А если человек жив, ничего непоправимого еще не случилось! Ну, излагай!
