В глубине сердца - Сэйл Шарон (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
Интересно, с чего бы такой молодой парень, как Монти Тернер, обижается на Джона Томаса, подумала Кэрол Энн. На свете, кажется, не было такой причины, из-за которой его могло бы волновать то, чем занимается его босс.
Саманта услышала шаги на лестнице, прикрыла глаза и сосчитала количество ударов ботинок по ступеням. Он бежал. Она повела плечами в предвкушении того, что ей предстояло Может, ей стоит раздеться? Но нет, пожалуй, не стоит. Не надо облегчать ему жизнь.
Несмотря на ее решимость игнорировать тот факт, что он пришел на сорок пять минут раньше, Саманта встретила Джонни в дверях. Он бросил лишь один взгляд на понимающую улыбку на ее лице и, схватив Сэм в охапку, оторвал от пола.
— Вижу, ты считаешь себя ясновидящей, — зарычал он, попеременно нежно целуя мочки ее ушей, затем внес Сэм в комнату и захлопнул ногой дверь.
— Но, шериф, что вы имеете в виду? И с какой именно целью вы здесь? Я арестована? Если так, то, полагаю, вы захотите меня обыскать. Должна ли я принять соответствующую позу, или вы хотите…
Руки Джона Томаса опустились ниже по спине Сэм, прижав ее к его бедрам еще теснее. Он нежно покачивал ее в такт своему растущему желанию и одновременно пытался сделать строгое лицо.
— Ты, моя женщина, можешь принимать любую позу, какую захочешь, но ты должна знать, что я ненавижу болтливых преступниц. Ну почему ни одна из них не может принять свое наказание спокойно?
Сердце Саманты вздрогнуло в груди. Его женщина. Когда-то давно она бы валялась у него в ногах, чтобы услышать эти слова. А теперь она не могла сказать, хочется ли ей именно этого, хотя понимала, что эти слова означают гораздо более полное слияние с человеком, крепко державшим ее в своих руках.
— Хорошо, если так, то что именно я натворила? — спросила она, начиная вытаскивать рубашку из его брюк и расстегивать ремень.
Джонни пожал плечами и попытался улыбнуться, хотя ему хотелось плакать.
— Ты украла мое сердце, любимая. Ты просто пришла и взяла его, не говоря ни слова. Что должен сделать мужчина, когда с ним происходит подобное?
— Я бы сказала, он должен сделать так, чтобы наказание соответствовало тяжести преступления, — ответила Саманта и поразилась тому, как быстро он снял с себя оставшуюся одежду, сапоги, вообще все, оставив вещи лежать кучей у входной двери.
Доказательство его желания было прямо перед ней. Все, что ей оставалось, так это смотреть. И она смотрела. У нее перехватило дыхание, тело сотрясла непроизвольная дрожь предвкушения, смешанного с желанием. И вот его руки уже ласково гладили ее тело.
— Если тебе еще неизвестно, эта процедура называется «обыск с раздеванием», — с хриплым смешком сообщил он, срывая одежду с Саманты.
— Я только прошу вас не делать мне больно, — ответила она все еще во власти игры, которую они вели, и вдруг задохнулась, когда руки Джонни проникли слишком глубоко в нее, трепещущую от ожидания.
— Дорогая, от того, что я собираюсь делать, больно не будет. Честно говоря, гарантирую, что от этого самый закоренелый преступник будет просить прощения и молить о добавке.
— Тогда я вся ваша, шериф!
— Не сомневаюсь, любимая, иначе я не был бы здесь, — прошептал он.
В этот момент игра закончилась. Когда он взял ее на руки и понес к кровати, Сэм прильнула к нему в непроизвольном отчаянии.
Он почувствовал, что в их настроении что-то изменилось, когда Саманта тихонько задрожала. Он наклонился и поочередно провел пальцем по ее темным густым бровям, удивляясь тому, каким чудесным образом ее черты подходили друг к другу, все вместе составляя женщину по имени Саманта. Женщину, которую он знал и любил.
— Что случилось, моя ненаглядная?
— У меня появилось предчувствие. Что, если он победит? О, Джонни, что, если он победит?! — Сэм спрятала лицо в ладонях.
То, что ее одолевали те же мысли, привело Джона Томаса в ярость. Но он злился не на нее, а на себя, не способного сделать ее мир спокойным. Он отвел руки Сэм от ее лица и с обдуманной неторопливостью поцеловал каждую его черточку.
— Нет, Сэм, у него не выйдет! А теперь не думай. Просто ощущай. Помнишь, я как-то спросил тебя, не приходилось ли тебе заниматься любовью с завязанными глазами.
Она проглотила комок в горле и вздрогнула, когда его руки накрыли бугорки ее грудей, а затем спустились ниже, к животу и бедрам.
Она кивнула:
— Помню. Но тебе не потребуется одевать мне повязку, Джонни. Я просто закрою глаза и обещаю, что не буду подглядывать. Истинный крест, чтоб мне…
Он не дал ей завершить клятву, проведя пальцами по лицу и нежно закрыв ей веки.
— Запомни, любовь моя. Не двигаться. Не думать. Только ощущать.
Она последовала его приказу.
Клаудия стояла в коридоре между двумя квартирами, и слезы катились у нее по щекам. По чистой случайности она подслушала их разговор. По правде говоря, она слышала лишь звуки, не слова, но и этого было достаточно, чтобы понять: за этой дверью между мужчиной и женщиной происходит то, что для нее потеряно. Любовь.
Когда-то ее жизнь была такой же простой. Когда-то ее жизнь была такой же счастливой. Тут она вспомнила, как очутилась здесь, вспомнила о своей работе и о том, что надо сделать, чтобы вернуться домой. Сердито смахнув слезы, она, стуча каблучками, сбежала вниз по лестнице так же быстро, как шериф недавно промчался наверх.
Было шесть часов утра, когда Монтгомери Тернер въехал во двор графского дома и припарковался. Фары подъехавшей следом машины на мгновение ослепили его. Вновь обретя зрение, он увидел быстро промелькнувшие мимо длинные ноги и светлые волосы: Клаудия, официантка, возвращалась домой. Ее смена закончилась давным-давно, и он подумал, что девушка, наверное, нашла себе нового мужчину. Монти нахмурился. У всех кто-то был, только не у него. Он подождал, пока Клаудия не скроется внутри, прежде чем выбраться из машины и зайти в свою квартиру. Комнаты выглядели так же, как всегда, и запахи были все те же, но все равно — сегодня все стало другим. И он стал совсем другим человеком. После того, что произошло сегодня ночью, он никогда не будет прежним.
Упав на ближайший к окну стул, Монти стал следить за приходом рассвета сквозь прозрачные белые занавеси. Солнце поднималось над горизонтом, обещая впереди новый день. И с этой мыслью пришли слезы, выворачивающие наизнанку душу и разрывающие сердце.
С громким стоном отчаяния Монти Тернер закрыл лицо руками и отдался боли, снедавшей его изнутри. Позднее, когда он сможет думать, сможет чувствовать, он поймет, что все происходящее сегодняшней ночью было, безусловно, к лучшему. Но сейчас он был слишком глубоко погружен в тяжкие воспоминания, в мысли о том, какой была его жизнь до того, как начался этот кошмар, до того, как его мир начал рассыпаться на куски.
— Подождите, шериф, — крикнул Пит Мюллер и трусцой побежал через улицу.
Собравшийся уже сесть в свою машину, чтобы ехать по вызову, Джон Томас с удивлением воззрился на механика из Коттона, бегущего к нему через улицу, причем на приличной скорости.
— В чем дело, Пит? Я не видел, чтобы ты двигался так быстро, с тех пор как кто-то стащил твой лучший набор гаечных ключей.
Пит отдувался и одновременно ухмылялся, прижимая руки к груди в надежде успокоить бурно колотящееся сердце.
— Надо бросать курить, — еле выговорил он, отвернулся и прокашлялся.
Джон Томас ждал. Зная Пита, он понимал, что в конце концов тот расскажет, зачем окликнул его.
— Помните, вы просили нас быть настороже в отношении незнакомцев, появляющихся в Коттоне? — спросил Пит.
Джон Томас почувствовал, как внезапно запульсировала у него в жилах кровь. Один лишь намек на возможность прорыва в деле привел его в волнение.
Пит ждал, пока шериф кивнет. Когда тот сделал это, механик понял, что может продолжать.
— Значит, так. Не очень давно около мастерской остановился мужик на заграничной штучке. На этом, как его, «ягуаре».
