Одна беременность на двоих (СИ) - Горышина Ольга (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
— А если бы я?
— Ты? Ты это что, серьёзно?
Улыбка сползла с его лица, и я быстро замахала руками и даже мазнула синим там, где не надо было. Аманда кинулась стирать салфеткой мой мазок.
— Я просто так сказала. Просто все такие терпимые, пока это их не касается.
— Наверное, я бы расстроился, потому что очень хочу внуков. Хотя внуки у меня уже есть, но они на восточном побережье, но даже на Рождество их родители не думают ко мне приезжать.
— Ну у лесби с детьми проще. Усыновлять не надо, — сказала Аманда. — Существуют банки спермы, да и один раз можно стерпеть и с мужчиной.
Отец стоял между нами, подобно каменному изваянию, будто переваривал свалившуюся на него информацию, потом рассмеялся, но как-то не особо весело.
— Девочки, о чём вы только думаете… Мне собаки достаточно на сегодня. Пойду прогуляюсь, а вы тут рисуйте. Главное, чтобы все были счастливы и было меньше одиноких людей.
Он ушёл. Я с плотно сжатыми губами поправляла испорченное место.
— И зачем ты это выдала? — спросила тихо Аманда и даже зло. — Что теперь твой отец подумает?
— Ничего бы он не подумал, если бы ты не встряла, — выкрикнула я и чуть не бросила кисть в песок.
— А ты чего начала? Зачем тебе надо было говорить подобное? Ладно бы ты действительно была лесби, а то… Дура!
Я смолчала и ударила кистью по холсту.
Глава двадцать первая "Жизнь не сахар"
Нигде стрелки часов не двигались так медленно, как в этой лаборатории. Я вдруг подумала, что в общественных местах специально круглые механические часы не заменяют на электронные, чтобы время тянулось ещё дольше, чем на самом деле. Я бестолково перелистывала журнал о звёздных сплетнях, хотя прекрасно понимала, что ничего не прочту, потому что вскидывала голову всякий раз, как медсестра открывала рот, чтобы озвучить фамилию очередного пациента.
— Что ты дёргаешься? — Аманда положила руку мне на колено. — Меня вызовут через пятнадцать минут. Должен пройти ровно час после того, как я выпила глюкозу. Или ты нервничаешь из-за своей операции?
Я быстро кивнула, чтобы не говорить, что нервничаю из-за неё. Из-за того, что она сидит вся бледная и то и дело прикрывает глаза, будто готовясь упасть в обморок. Другая её рука лежала на животе, и я видела, как та высоко поднимается от глубокого медленного дыхания, которым Аманда пыталась унять тошноту. Левой рукой она продолжала сжимать мою коленку, но, похоже, не замечала этого, потому что вся ушла в себя, сосредоточившись на дыхании. Временами Аманда дышала совсем отрывисто, когда, наверное, тошнота становилась особенно невыносимой. Скорее всего она выйдет из этого состояния только после того, как у неё возьмут кровь и позволят съесть хотя бы припасённое мной яблоко.
Голодание было большой глупостью. Если бы Аманда не ограничилась крекером с пустым чаем, её бы так не тошнило от глюкозы. Правда, меня сейчас подташнивало и без неё, ведь я не смогла съесть даже йогурт. Ещё не вынув его из холодильника, я уже ощутила в горле рвотный комок, как случалось лишь в школе во время аттестационных тестов. Дура какая, будто это мне предстояло выпить содержимое бутылки, которую врач дал в прошлый визит. Аманда сдавала первый тест на диабет, при котором нельзя есть лишь сладкое. Однако она вычитала в форумах, что тест может показать ошибочный результат, и тогда врач направит её на трехчасовой тест с абсолютным голоданием, поэтому решила перестраховаться. Кто бы мог подумать, что от напитка со вкусом фанты ей станет так плохо.
— Кейти, — Аманда вцепилась пятерней в мою коленку, и я порадовалась, что мы обе берём художественные курсы и не наращиваем когти. — А, может, это признак того, что у меня повышенный сахар? Ведь не могут же все так страдать перед тестом!
— Успокойся, — я решила отцепить её руку от своей коленки, и с десятой попытки мне это удалось. — Врач предупредил, что будут неприятные ощущения…
— Неприятные? — Аманда сжала мои пальцы намного сильнее, чем до того коленку. — Да у меня воздух дрожит перед глазами. Мне дышать нечем!
— Давай на крыльцо выйдем? Здесь действительно душно и жутко воняет лекарствами.
Я попыталась подняться, но Аманда рванула мою руку вниз, и я покорно уселась обратно и привалилась к стене, потому что и у меня вдруг начала кружиться голова. Никогда не думала, что я так поддаюсь внушению. Или всё же надо было завтракать, ведь ужинали мы в девять вечера, а сейчас противные стрелки лилипутскими шагами приблизились к десяти утра.
Аманда тоже смотрела на часы, дыша ровно в такт отсчитываемым секундам. Медсестра открыла рот, но поднялся старик, что сидел напротив нас и разглядывал живот Аманды.
— Может, мне перенести операцию на январь? — спросила я, чтобы отвлечь Аманду от подсчёта своих вдохов и выдохов.
— Не надо ничего переносить. Вдруг ты ещё простынешь в нашей Неваде. Тогда придётся ждать до февраля, а в феврале мне уже будет тяжело с тобой возиться.
— А что со мной возиться-то! — как-то даже зло сказала я. — Мне понадобится пару часов, чтобы отойти от общего наркоза, и всё. Это всего-навсего зубы мудрости. Но если ты не хочешь со мной мучиться, я пропущу учёбу и поеду на пару дней в Салинес. Отец на полдня уйдёт с работы…
— Слушай, чего ты завелась? — Аманда говорила спокойно, потому что всё её внимание фокусировалось на минутной стрелке. — Я просто боюсь, что ты ненароком упадёшь, и как я тогда подниму тебя с большим животом? Сейчас я снова чувствую себя человеком, если бы не этот чертов анализ! Даже ходить могу без поддерживающего пояса, а потом… В марте я уже могу родить!
— Так может мне вообще не удалять их сейчас? Ну и ладно, что не туда лезет один.
— Тебе дантист сказал не тянуть, вот и не тяни. К тому же, ты хоть представляешь, сколько лет этому хирургу? Он даже ходит с трудом. Вдруг он через пару месяцев практику закроет.
— Другой будет.
— Ага, ещё скажи в вашем Салинасе… Ты же наркоз общий делаешь, тут к кому попало не ложатся в кресло. Тебе посоветовали его, плюс он страховку твоего отца принимает. И потом вдруг тебе придётся кариес лечить в следующем году, и страховка не покроет и операцию, и пломбы, а в этом году ты ничего не лечила и страховых денег хватит на операцию.
— Слушай, как ты разбираться в страховках стала! — ляпнула я, потому что её менторский тон вновь стал выводить меня из себя. Ну не девочка я уже, не девочка! Мне тоже скоро двадцать один будет!
— Конечно, разбираюсь, — сказала Аманда, будто читая мои мысли. — А что ты хочешь? Чтобы я к матери на страховку с беременностью села? Она мне и без финансов мозг вынет! Я точно знаю, что до колледжа моя страховка беременность не покрывала. Даже хорошо, что мать купила мне студенческую страховку. Иначе штат не дал бы мне бесплатное покрытие беременности. Там ведь и с частной несколько тысяч из кармана платят за роды.
— Но, может, всё-таки я перенесу на январь?
— Даже не думай! Говорю же тебе — вирусы, снег, черт те что… Они тебя на операцию не возьмут. Вообще радуйся, что тебя сразу приняли и назначили через неделю. Некоторые месяцами ждут.
— Конечно, кто хочет с распухшей рожей перед Сантой красоваться! Вот никто и не оперируется в декабре.
— Мы в это воскресенье съедим свои оладьи с Сантой, а в понедельник разрежем тебя, и будет у нас две недели до отъезда, чтобы на контрольный визит сходить и всё такое… Да что ты куксишься? Я вон дотянула с курсами до третьего триместра, а если раньше рожу?
— Ты даже не думай рожать! — чуть ли не выкрикнула я, и даже огляделась по сторонам — не смотрят ли люди, но никто не обращал на нас внимания, и я поняла, что переругиваемся мы всё-таки достаточно тихо. — У тебя даже тренировочных схваток нет. Этих, как их там…
— Брекстонов, — подсказала мне Аманда и вскочила со стула, потому что услышала своё имя.
Хорошо, я по инерции вскочила вместе с ней, потому что она тут же покачнулась и упала бы, не окажись моего плеча. Тут же подлетела медсестра справиться о самочувствии Аманды, но та замотала головой, твердя, что с ней всё нормально, и она просто оступилась.
