Счастье по обмену (СИ) - Колесникова Вероника (книги без регистрации .TXT) 📗
— И потом, что у них общего с Катей? Скучища одна у них! — всхлипнула Юля, некрасиво шмыгнув носом.
— Юля, ну хватит тебе панику на пустом месте разводить, — возмутился, наконец, Роман, снова перейдя на «ты». — Ну пусть себе будут счастливы, пусть у них все будет хорошо, отпусти ты эту ситуацию!
Белохвостикова отпускать ситуацию, конечно же, уже не могла. Виски, запряженные в одной упряжке с вином и коктейлями, которые были приняты на грудь еще в начале вечера, гнали мысль вперед.
— И вообще, Катька давно могла бы съехать от родителей, жить одна! Раз такую самостоятельную из себя строит, подала бы пример, показала бы, как правильно жить!
Яковенко не уловил причинно-следственной связи, но снова согласно закивал.
— Да бросьте вы, Юля, на Катерину оглядываться! — снова предпринял он попытку быть услышанным. — Вы такая красивая, живая, дерзкая, огненная!
Юля чуть не разрыдалась от его слов. Эта самая огненность — то и стала причиной того, что с Всеволодом ничего не получилось. Будь она чуть сдержанней, чуть проще, то все бы могло сложиться…
— И вообще, Юля, я, между прочим, даже рад, что так все получилось. Ну зачем тебе Сева? Что у вас с ним общего? — Белохвостикова недоуменно воззрилась на серьезного Яковенко. — Он бы тебя измучил своими придирками, ты бы нервничала, спешила. И еще больше путалась. Тебе нужен совсем другой мужчина. Который тебя оценит, примет любой, какой бы ты ни была. И тебе не пришлось бы перед ним играть, разыгрывая офисную даму, которой не являешься.
— Я являюсь! — услышала последнее в его проникновенной речи Белохвостикова. А Роман от досады даже ладонью хлопнул себя по бедру. — Я ему очень подходила бы, я тоже могу на каблуках, и в черном, и целый день!
Яковенко фыркнул. Или Юле показалось?
— Могу, могу! — раздухарилась она. — Я про дресс-код все поняла. Вы очень правильно, Роман Игоревич, его блюдете у себя в отеле. Он мотивирует, дисциплинирует., и вообще…
Яковенко закатил глаза.
— Юля, может быть, мне тебя до номера проводить?
— Проводи. те… - неожиданно для Яковенко, Юля согласилась. Роман даже переспросил, уверена ли она в своем решении уйти из бара.
— Конечно, Роман Игоревич. Все равно они там такие счастливые сидят в своем ресторане., а я тут., такая одинокая., такая несчастливая…
Роман поморщился.
— Юленька, да плюнь ты на них. Оглянись вокруг. Кругом столько интересного. Мужчин разных, хороших и приличных, между прочим, очень много. И какой-то один наверняка есть рядом.
Юля снова всхлипнула от его слов. Она-то понимала, что Роман говорит это, думая о себе: ведь он тоже был рядом с Катей, а она предпочла его другому.
— Пойдем, я тебя провожу, давай свои туфли. И зачем ты вообще их выбрала? На них же ходить неудобно совершенно! Вы, девушки, вечно придумаете себе проблему там, где ей не место, — приговаривая, Роман взял Юлю под локоток и повел осторожно к выходу.
Она послушно следовала за ним, медленно перебирая ногами. Голову опустила, ну прямо ни дать, ни взять — несчастная душа.
Вдруг резко отпрянула — наступила на что-то острое. Не стекло, не ветка, в полутьме не разобрать. Подпрыгнула на одной ножке, схватилась за лодыжку, и захныкала еле слышно. Будто последняя капля в сегодняшних неудачах почти сломала ее.
Роман, не думая, подхватил согнувшуюся пополам девушку на руки, закинув левую ее руку себе за плечо. Даже не поморщился (Юля как-то неожиданно для себя это отметила), а легким и бодрым шагом пошел вперед.
Белохвостикова прикрыла глаза и от удовольствия чуть не замурлыкала. Так приятно было чувствовать это — заботу о себе, участие, хоть один-единственный раз, хоть на один вечер.
Она приложили щеку к груди Романа и услышала, как глухо бьется его сердце: тух-тух-тух-тух. Улыбнулась. Как хорошо, когда такой большой, сильный, умный и приятный во всех отношениях мужчина берет на себя все забо… а нет, просто берет на себя!!
Юля втянула в себя запах его туалетной воды и расслабленно улыбнулась. Пахло морем, деревом и, кажется, немного огурцом — запах свежести Юля всегда идентифицировала как огуречный аромат. Это парфюм кружил и без того хмельную голову, и Юля подумала., вернее, не подумала, а как-то отстранено пошла на поводу у ситуации, которая могла пойти по двум разным направлениям.
Ну зачем Катьке такой кавалер? Она уже выбрала себе одного, пусть и будет с ним счастлива вовеки веков. А ей, Белохвостиковой, тоже можно воспользоваться одним из предложений, даже и не предложений, вернее, а возможностей… Которых, сто процентов, больше никогда не предвидится.
Ведь где она и где он? Да еще и влюбленный в прекрасную по всем статьям Катеньку.
Она думала об этом вяло, и рассуждения ее медленно переходили с одного на другое. Вот она думает о том, как приятно находиться у него на руках, вот — о том, как мило он улыбается, когда она спрашивает, не тяжело ли ему? А вот — о том, а почему бы, собственно, не погладить его волосы своею рукой? Ощутить, какие они на ощупь. Твердые, или мягкие?
Юля, не задумываясь, так и сделала: погладила его по голове. Как кота, только за ухом не почесала.
А он, ну совершенно как этот самый кот, довольно заулыбался и ответил на ласку: потянулся за рукой, и глаза сразу сделались добрые-добрые, как будто его давно уже никто так не ласкал.
И Юле стало немного совестно: ну вот что она пристает к человеку! Пользуется, напропалую причем, собственной слабостью и собственной силой. Она-то, может быть, мысли о Всеволоде уже хорошо прожевала в себе, похоронила под литром виски, а ему-то, видимо, очень несладко сейчас — девушка, в которую влюблён, развлекается с другим. Да еще и с малознакомой Белохвостиковой приходится возиться.
Он поставил ее на ноги возле лифта, и заинтересованно глянул.
— Не холодно? — кивнул, указывая на босые ноги, стоящие на прохладном кафеле.
Юля поджала пальчики с ярко-красным педикюром и пожала плечами. Ну в лифт-то он ее на руках не занесет!
Лицо Романа изменилось: он отчего-то зажмурился, и сглотнул. Она даже залюбовалась: так мужественно кадык дернулся вверх-вниз, будто что-то ему невероятно мешает или тревожит. Все-таки шея у него такая большая и мощная., и сам он такой огромный, по сравнению с Всеволодом это особенно бросается в глаза. Как будто такой огромный черный конь в стойле с пони.
Интересно, что его может тревожить здесь, посреди полутемного безлюдного холла, освещаемого одной лишь ночной лампой, чтобы отдыхающие могли без проблем добраться до своих номеров?
Она опустила голову, сфокусировавшись на красных ногтях, блестящих в полутьме, как рубины.
— Юля, я… - начал было он что-то говорить, но в эту минуту пришел лифт и она тут же в него влетела.
Роман придержал створки и, зажмурившись от слишком яркого, слепящего света, тоже вошел в кабинку.
Белохвостикова нажала на кнопку, радуясь, что ехать невысоко и недолго: всего три этажа. Вдвоем в замкнутом пространстве с этим мужчиной она долго не могла находиться. Что-то тревожило, мешало, царапалось изнутри. Хотелось и дотронуться до него, и убежать подальше.
Она подняла глаза и поймала его взгляд. Он смотрел на нее… как-то странно? Или ей уже казалось это? Не понятно, особенно сейчас, после того, что между ними уже было или не было.
Он смотрел на нее. У него ярко-голубые глаза, особенно яркие при освещении лифта. Этакий колдун из книги про любовь. Губы блестят — только что их облизнул, подняв голову, перестав коситься на ее ножки.
Тут она подумала, что его кожа на огромных плечах, под рубашкой, наверное, гладкая и теплая, потому что сам он кажется угловатым и недоступным, также, как и волосы на голове: кажутся жесткими, а на деле…
Юля выдохнула и сделала шаг, потом еще один. Закинула руки ему на шею, притянула к себе. Приподнялась на носочки и поцеловала в сладкий, пахнущий яблочным соком рот.
Глава 25
Юля
Он поначалу опешил. Но в этом состоянии растерянности Роман Игоревич пребывал совершенно недолго, что Юля расценила положительно. Инстинкты сработали сразу и на всю мощь.
