Любить тебя страшно (СИ) - Анна Дарк (KuCeHa) (книги .txt) 📗
— Нельзя, малыш, — мне хотелось хоть немного смягчить ситуацию, но я не знал, как. — Сейчас это может быть опасно. Обычно, тот человек быстро находит замену и забывает об изначальной жертве, если той удаётся ускользнуть, но мало ли. Я или кто-то из ребят приедут за тобой, как опасность пройдёт. Пока тебе придётся пожить тут. Условия, конечно, дрянь, но выбирать не приходится. Пойдём, всё покажу.
Я быстро показал Алине, где и что искать. Как я и надеялся, в доме нашлось кое-что из моих вещей на смену платью. Чистое постельное бельё, и большинство пищевых запасов были ещё пригодны в пищу. Когда со знакомством малышки с домом было покончено, я быстро прыгнул в машину и рванул обратно на приём, надеясь, что Бес ещё не начал меня искать. Нет, я не надеялся избежать возмездия этой сволочи. Камеры, которыми утыкан весь периметр особняка, не оставят сомнений в том, кто помог сбежать его «игрушке». Я боялся, что если они уже начали поиск, то могли обнаружить, где я спрятал девушку. Бес чисто из принципа достанет её, и тогда всё окажется зря.
***
— Марк, мальчик мой, где девушка? — голос Беса был приторно-вкрадчивым, и это пугало сильнее яростного крика. — Понимаешь ли, я выбрал её для себя. Ты этого, наверное, не знал, поэтому и увёз её. Теперь я прошу вернуть девушку обратно.
Меня всегда выводила из себя эта словесная прелюдия. Способ лишний раз, заставить нервничать. Мы оба знали, что я не верну Алину, и то, что он не отпустит меня, ограничившись простым выговором. Мне оставалось только догадываться, какое наказание готовит для меня старый ублюдок. Одно ясно, хорошего ждать не стоит.
— Михаил Петрович, это моя девушка, — ответил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно и не выдавал моего напряжения. Мне было страшно и даже не стыдно признать это. — Найдите себе другую.
— Уже нашёл, — отозвался Бес и наконец отбросил свой слащавый тон, — Но ты ведь знаешь, Марк, что меня мало волнует, кто и чья девушка. Приятель твой убедился в этом около двух лет назад. Сейчас я очень расстроен из-за тебя, а что я делаю с теми, кто расстраивает меня?
Не знаю, ждал ли он ответа или просто выдерживал паузу, но я предпочитал молчать. Просто не видел смысла в диалоге. Чтобы я сейчас ни сказал, это ничего не изменит. В больном мозгу Беса уже готов план моего наказания, и сейчас он просто пытается заставить меня нервничать. Хочет лишний раз насладиться моим страхом. Люди, приходящие в его подпольный клуб, психи, но всем им вместе взятым далеко до Беса. Этот человек вообще не ведает границ, если ему что-то придёт в голову.
— Молчишь? Ну, и ладно. Ты ведь понимаешь, мальчик мой, что мне придётся наказать тебя за то, что ты присвоил себе моё? Я не терплю своеволия, и ты знал это, — продолжал мужчина свой монолог. Потом он кивнул шестерым амбалам-охранникам, безмолвными статуями присутствующими при нашей «дружеской беседе». — Увести.
***
Как я и думал, Бес уже заранее продумал, какой экзекуции меня подвергнуть, поэтому охранники ни минуты не раздумывали, куда запихнуть меня. Подвал. Место, проклятое мной ещё в совсем юные годы. Как и много лет назад, в потолок был вделан крюк, к которому крепилась массивная цепь заканчивающаяся наручниками. Сейчас длина цепи была такова, что возможно было только стоять держа руки над головой. Когда на моих запястьях защелкнулись металлические браслеты, парни покинули помещение и выключили свет. Всё как и раньше, один из худших моих кошмаров.
До того, как попал к Бесу, я относился к темноте нейтрально, она не вызывала ни страха, ни очарования, как у некоторых. После знакомства с подвалом Беса, я её возненавидел. Когда долгое время находишься в кромешной темноте и абсолютной тишине, лишенный возможности двигаться, разум порой начинает выдавать странные вещи. Начинает мерещится то, чего нет: странные звуки, неясное движение во тьме. Этот подвал был одним из излюбленных способов наказания у старой мрази. Мало кому удавалось остаться равнодушным к этому месту.
Сколько я уже тут пробыл, не знаю. В такой обстановке быстро теряется ощущение времени, пространства и реальности. Ещё с малых лет, я научился не реагировать на «шутки разума», порождаемые этим местом. Тело затекло и онемело, боли я уже не чувствовал. Из всех ощущений осталась только жгучая потребность отлить, и сколько ещё я смогу терпеть, неизвестно. Ещё один психологический приём: лишить человека возможности обслуживать себя, что приводит к неприятным последствиям, и, как итог, подорвать его самооценку, нанести удар по эго.
Дверь неожиданно открылась и я, в прямом смысле слова, ослеп. Свет, льющийся из проёма, казался нестерпимо ярким. Когда мои руки оказались свободны, я рухнул на пол, так как тела своего не чувствовал. Двое шкафообразных парней, подхватили меня под руки и поволокли в неизвестном направлении. Кровь медленно начинала циркулировать в одеревеневших мышцах, вызывая отвратительнейшие ощущения.
Меня как и раньше конвоировало шестеро здоровенных парней, вызывая этим усмешку. Это распоряжение Беса или трусость охранников? Просто смешно, сейчас я и с одним бы не смог справиться. Во всяком случае, пока тело не обретёт былую чувствительность.
Меня в затащили в ванную комнату и, несмотря на неуклюжие попытки дать отпор, сорвали одежду и втолкнули в душевую кабину. Сил терпеть больше не было, и я, наплевав на всю этичность, справил нужду прямо там. После старался растереть непослушными руками тело, которое продолжало покалывать и сводить лёгкими судорогами.
— Вылезай, — гаркнул один из верзил.
Мне стало значительно лучше и, выйдя наружу, я начал рассматривать своих конвоиров, запоминал их лица, чтобы потом вернуть должок. Вроде бы ребята только выполняют свою работу. Только, в отличие от меня, они всё делают добровольно. Этим ублюдкам нравится жестокость и грязь во всех проявлениях, а за пару сотен баксов они готовы и убить, и родную мать продать. Вообще вся «Империя Беса» держится на страхе и невозможности что-либо изменить одних, и полной беспринципности, жадности, и жестокости других.
Из одежды мне предлагали надеть только мужской махровый халат, а это уже хреново. В душу стали закрадываться подозрения, которые вызывали ужас на грани неконтролируемой паники, лишая самообладания. Бежать, вырубить сопровождающих и валить от сюда! Только рациональная часть меня понимала, даже если я справлюсь со своим конвоем, то всё равно не смогу вырваться из нашпигованного охраной особняка. И даже если бы мне это каким-то чудом удалось, то я не смог бы скрыться где-либо. Лишь раззадорил бы эту мразь, подстёгивая к новым издевательствам и полному разрушению собственной жизни.
— Думаю, я дал тебе достаточно времени осознать свою вину, — улыбнулся мне Бес змеиной улыбкой, когда мы всемером вошли в его кабинет. — Ты ведь понял, мальчик мой, что расстраивать меня не стоит?
— Да, — сейчас предпочёл ответить. Попробую сыграть слепую покорность, — подобного больше никогда не повторится. Я больше не подведу и не разочарую вас, Михаил Петрович.
— Хочется мне тебе верить, Марк, да отчего-то всё равно сомнения мучают. Стоит закрепить результат окончательно, — от притворного расстройства в голосе ублюдка, у меня невольно сжались кулаки. — Ты очень дерзкий, и пора бы немножечко твою дерзость поумерить, а то уже начал забывать, похоже, кому ты принадлежишь. Кто твой царь и бог.
Бес кивнул парням и, когда стоящий ближе всего ко мне потянул лапы к моему халату, выдержка отказала мне. Нет! Не бывать этому, тварь! Не снова! Я бросился на одного, нанося точный удар в шею, заставляя его беспомощно хватать ртом воздух. Ударил ногой в пах второго. Буквально выдрал из сустава руку третьему. Оставшиеся амбалы не стали дожидаться, пока дойдёт очередь до них и накинулись втроём разом. Может, я и смог бы вырваться и навалять им, но сильнейший разряд электрошокера лишил меня такой возможности.
Они били меня с душой, полной самоотдачей. Получая от этого дозу кайфа. Мрази. Я запомнил вас. Вы ответите за это. Сейчас я сколько угодно мысленно проклинал свору перекаченных, трусливых шакалов, обещая им все муки Ада, но сделать ничего не мог. Удары сыпались со всех сторон, и я, как мог, старался прикрыть лицо. Внутри кипела жгучая ненависть. Странно, но на ринге боль чувствуется иначе, её проще терпеть. Может, оттого, что там она имеет благородный оттенок. Всё по-честному, только ты и соперник. И только от тебя зависит, сколько травм ты получишь, а следственно и боли. Сейчас же это было мерзкое избиение толпой трусов, не имеющих понятия об элементарной чести, потому и боль была на редкость мерзкой.
