Небесные девушки - Глэмзер Бернард (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗

Затем перешли к кислороду. Я всегда с уважением относилась к кислороду, потому что он был основой жизни, видимо, авиакомпания была просто помешана на нем. Он обладал и опасными качествами. К примеру, если вы дышите кислородом, то вам не разрешается в то же самое время курить. Если вы просто сидите рядом с пассажиром, дышащим кислородом, то вам также нельзя курить.

— Потому что, -сказала мисс Уэбли, — кислород легко воспламеняется. Вы знаете это, не так ли?

— Да, — ответили мы.

Затем, после небольшой паузы, она сказала:

— Девушки, по-моему, вы прекрасная группа. Мне кажется, каждая из вас может сделать все, если действительно захочет этого. Работать тяжело. Но это стоит затраченного труда. — Она отвернулась. — Это все. Доброй ночи.

— Доброй ночи, мисс Уэбли. Доброй ночи, сладких вам снов.

Донна, подходя к номеру, спросила:

— Поплаваем?

Я ответила:

— Конечно.

— Прекрасно. Ну, давай побыстрее.

Я ответила:

— Донна, не подгоняй меня. Я устала. Позволь мне самой распоряжаться своим временем.

— Душечка, мне нужно в пять пятнадцать возвратиться, чтобы повидаться с психиатром.

Я забыла: после ленча мисс Уэбли зачитала список назначенных на прием к доктору Дьюеру, пояснив, что доктор Дьюер хочет побеседовать с каждой девушкой как можно скорее и, он продолжил бы свои беседы по вечерам на этой неделе в своем номере в «Шалеруа». Донне и Альме предстояло посетить его сегодня после занятий, и когда мисс Уэбли закончила чтение списка, я почувствовала легкое сожаление оттого, что моего имени в нем не оказалось. Правда, я уже обрела краткий момент истины, но мне этого казалось недостаточно. Я хотела большего, большего; и с того момента, как между нами возникла какая-то сверхъестественная электрическая и духовная связь, я не собиралась прятаться от него или сердиться на него. У меня зародилась ужасная мысль: а что, если подобное могло происходить со всеми девушками, с которыми он беседовал; электрическое испытание могло быть включено без дополнительной платы. Но нет. Невозможно. Немыслимо. Он хмурился, был подавлен, раздражен и обеспокоен, как будто, допуская это, он нарушил клятву Фрейда или какую либо другую клятву, какую дают психиатры, когда получают дипломы и могут приступить к практике, используя свое магическое искусство. В некотором отношении — сужу чисто по-женски — это была самая интересная сторона беседы. Сердитый взгляд, резкое прощание. Почему? Каким образом я повлияла на его психику? Я смутно догадывалась о его влиянии на меня, но какое опустошение я произвела взамен?

Альма лежала на своей постели, уставившись в потолок.

— Ты пойдешь с нами плавать? — спросила я, — Я останусь.

— Устала?

— Устала? Я никогда не устаю. Я останусь. Мне скоро идти к доктору Дьюеру.

На долю секунды во мне вспыхнула ревность. Эта сексуальная, пышнотелая, чувственная, медовоглазая красотка наедине с невинным доктором Дьюером — пахучий воздух Флориды, струящийся в его окно, напевы гавайской вечерней музыки, льющейся с террасы, — нет! Я не могла позволить, чтобы это случилось! И тогда ко мне возвратился здравый смысл. Доктор не был столь невинным. Он был трезвым, практичным человеком «Магны». Его бы не взяли сюда, не будь это так очевидно. Или не так?

— Пойдем, — сказала Донна. — Что с тобой, Кэрол? Ты ведешь себя, будто ты в трансе!

С большим трудом я вылезла из своего платья, пояса, домашних туфель, влезла в мой черный купальник, халат и тапочки, и, конечно, как раз тогда, когда мы собрались выйти, зазвонил телефон.

Я сказала:

— Послушаешь? Только этого недоставало. Донна, ты поговоришь на этот раз?

Она подняла трубку и проговорила:

— Хелло! — Недовольно слушала, глядя через меня, чтобы увериться, что я еще нахожусь в этой долине слез, и сказала: — О, вы говорите из офиса мистера Куртене? Это вы? Хорошо, это мисс Стюарт. Пожалуйста, скажите мистеру Куртене, что мисс Томпсон и я сейчас спустимся вниз к бассейну и не будет ли он таким любезным и не присоединится к нам там? Он хочет? Как мило с его стороны! Большое вам спасибо!

Она положила трубку и сказала: — Куртене. Он хочет, чтобы ты зашла к нему в офис.

— О Господи. Что там на этот раз?

— Кто знает? Может быть, ты теперь получишь на месяц подводную лодку. Я ответила:

— Да, и я знаю, кто хотел бы ею воспользоваться.

Пространство вокруг бассейна кипело молодыми красотками. Джурди была там вместе с девушками из ее группы, некоторые из них плавали, другие хмурились над своими учебниками, очевидно, силясь запомнить семьдесят операций из контрольного листа «Мартина» или, может, стремясь выяснить, как работают все выключатели на панелях в камбузе. Около дюжины стюардесс слонялись вокруг бассейна, окруженные молодыми людьми и мужчинами постарше, возбужденными таким обилием плоти, совершенно сбитые с толку из-за того, что вся эта плоть занята лишь самой собой. Великолепное зрелище представлял один из парней, прилагающий невероятные усилия, чтобы обратить на себя внимание; он шагал от одной девушки к другой, бросал реплики и получал в ответ холодный взгляд или отрывистое: «Нет, спасибо!» Девушки были искренни и серьезны. Я знаю точно их чувства.

Донна и я проваландались у бассейна около пяти минут и затем улеглись в шезлонги, впитывая в себя золотое солнце. Мы обе уже начали демонстрировать эффекты Флориды, поскольку слегка поджарились, и я сожалела лишь о том, что, когда вся моя одежда была снята, я походила на молодую и достаточно отвратительную зебру. Но Донна узнала, что здесь, на крыше отеля, есть солярий, где мы могли на законном основании расположиться неглиже; и мы договорились провести там несколько часов в ближайший уик-энд.

Раннее вечернее спокойствие было нарушено мальчиком-слугой, выкрикивавшим мое имя. Он начал его выкрикивать за милю от меня, и, когда подошел ближе, шум был ужасный. Я схватила его, как только смогла обнаружить, и он, одарив меня хитрой улыбкой, сказал:

— От мистера Куртене, мисс; — и протянул мне конверт.

Я открыла его и увидела каракули, начертанные красной шариковой ручкой на фирменном бланке отеля «Шалеруа». Записка была только передана через Куртене, а не от него.

«Дорогая мисс Томпсон, Максвелл только что сказал мне, что вы не можете принять машину. Очень плохо. Ну, о'кей — если это то, что вы чувствуете, то это так и есть. Но за нее уже уплачено, так почему вы ее отсылаете обратно? Может быть, другие девушки смогут использовать ее и, если смогут, пусть ее примут. Машина — это необходимость, если вы собираетесь осмотреть индейские деревни, — забудьте об остальном и т. д.

Остаюсь преданный вам Н. Б.».

Я вернулась к бассейну, чувствуя себя как самая последняя мерзавка в мире. Донна спросила:

— Что, плохие новости? Я отдала ей письмо.

Она его прочитала, прочитала опять и сказала:

— Кэрол, знаешь что?

— Что?

— Этот Брангуин чертовски милый парень.

— Я знаю, что он хороший парень.

— Ты не можешь третировать его как подонка.

Я могла бы ее избить.

— Я его и не третирую как подонка.

— Душечка, ты действительно такая.

Я ответила:

— Что же, по-твоему, я должна сделать? Мистер Гаррисон и миссис Монтгомери всерьез предупредили меня не иметь с ним ничего общего. Так что мне, по-твоему, делать?

— Ты что, собираешься всю свою жизнь позволять мистеру Гаррисону и миссис Монтгомери, вмешиваться в твои дела?

— Они могут делать это весь месяц.

— О, сладенькая, покажи свой характер.

Я была так зла на нее, что не могла говорить. Я повернулась и ушла.

Она выскочила из шезлонга и побежала за мной.

— Эй! Кэрол!

— Что ты хочешь?

— Расслабься, расслабься. Скажи мне что-нибудь. Ты собираешься пользоваться машиной?

— Нет!

— Ты собираешься ее оставить здесь в гараже?