Забывая Августа (ЛП) - Берг Д. Л. (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
— В достаточной степени. Ему не нравится, что я буду рядом с Августом, как и мне, но учитывая наши отношения, он согласен принести эту жертву. Раньше мы не сталкивались с трудностями в совместной жизни. Самой большой проблемой был выбора цвета полотенец для ванной и спор о том, сочетается ли жёлтый с голубым. Когда мы сошлись, он знал, что я пострадала, но не думаю, что он до определенного момента представлял насколько сильно и случится ли этот момент вообще. Никто не представлял. Мы жили в безмятежном уединении от Августа, и вдруг оно лопнуло, как мыльный пузырь.
— Никто не может подготовиться к такому, Эверли – трагедия это или что-то ещё, что переворачивает твою жизнь с ног на голову. Те, кто считает, что готов ко всему, никогда не представляют, с какого рода трудностями им придётся столкнуться: с переживаниями, здоровьем или самочувствием. Это нормально – видеть всё немного драматично. И да, ваша ситуация уникальна, но это не делает её менее значимой. Ты стала жертвой насилия.
— Вербальное насилие не попадает в заголовки газет, но всё равно причиняет боль. От него не остаются шрамы, напоминания на теле, но ты всё равно ранен. У тебя остаются воспоминания, и день за днем ты будешь пытаться облегчить боль. И даже если твой обидчик исчезает, лицо того, кого ты когда-то любила, – оно по-прежнему перед тобой. C этим тяжело справиться. Ты ему доверяешь? Или нет? Тебе решать. Если бы он смог вернуть прежнего Августа, со всеми его воспоминаниями, мы бы сейчас говорили о другом, но он не смог. И поэтому твоя борьба продолжается.
Борьба началась в тот момент, когда я увидела его входящим в кофейню, потерянного и одинокого. Именно в тот момент, я осознала, что Августа больше нет.
— Но вдруг он вернётся, настоящий Август? — спросила я.
— Ох, ну а что если нет?
Вот это был вопрос из вопросов, тот, что я боялась задать сама себе.
Что если это и был настоящий Август?
Могла ли я ненавидеть человека, который не помнил ничего из своих тёмных делишек? Если убрать из уравнения боль и страдания, что я пережила из-за него, то что останется?
***
— Ты вроде говорил, что тебе понравилось, где я живу, что тебя не волновало... это, — сказала я с осуждением, шутливым широким жестом окидывая крошечное пространство моей квартиры.
— Боже, женщина... Ты вообще слушаешь, что я говорю, — выругался Август. — Меня это не смущает и не волнует.
— Значит, ты хочешь спасти меня, в этом всё дело, — я топнула ногой, раздраженная, отворачиваясь от него. И это после всего, чем я с ним поделилась, рассказав о своём детстве...
— Бога ради... — его руки обхватили меня за талию и развернули к себе. — Я знаю, что тебя не нужно спасать. Я просто хочу быть рядом, постоянно. Я пытаюсь сказать, что люблю тебя, Эверли!
Его поцелуй был напряженным и до боли жестким, наши губы касались снова и снова. Он предложил мне съехаться, а я, в своей привычной манере, вспылила.
В моей жизни не случалось ничего хорошего.
До него.
Когда вспышка страсти затихла, он запустил пальцы в мои волосы.
— Переезжай. Пожалуйста. Грей мою постель, живи в моих объятьях... и никогда не уходи.
— Хорошо, — ответила я, наконец-то понимая, каково это, когда о тебе заботятся.
Когда тебя любят.
***
— Ещё один осмотр недвижимости на сегодня? — голос Августа пробился через затянувшееся воспоминание, возвращая меня к реальности. Я пару раз моргнула, окидывая взглядом улицу, на которой стоял наш первый дом.
Дом, который мы арендовали, когда я, наконец, согласилась жить с ним вместе.
***
— Ты собираешься переехать в моё гетто? Или ожидаешь, что я соберу вещички и переберусь в твою отвратительную холостяцкую берлогу? — я улыбнулась, обнимая его обнаженный торс руками.
Парень взглянул на меня, целуя в макушку.
— Чёрт побери, если ты хочешь, то можем найти что-нибудь новое. Мне всё равно, до тех пор, пока я просыпаюсь рядом с тобой.
Так мы и сделали.
Я планировала сделать этот дом следующей остановкой по маршруту «история нашей жизни», но неожиданно мне показалось это чересчур личным.
Слишком реальным.
И, в конце концов, я просто не была готова попрощаться с этим.
— Нет, — я собралась с ответом и пояснила, — просто место для встречи.
Он обводил взглядом улицу, а я рассматривала его, ожидая хоть какую-нибудь искру узнавания – подсказка, что он помнит хоть что-нибудь – и ничего.
Для него это была просто улица.
Ничего особенного.
И это было... больно.
— Итак, чем мы сегодня займемся? — спросил он, с любопытством разворачиваясь ко мне. Я отвернулась, скрестив на груди руки, пытаясь придумать что-нибудь другое взамен.
Спасаясь от навязчивых воспоминаний о нашем первом жилье, я искала что-нибудь безопасное и простое, нейтральное, где бы эти чувства затихли.
— Поиграем в туристов, — быстро ответила я, вспомнив похожий день несколько лет назад.
— Здесь? — спросил он.
— Не совсем, но в пределах города. Пойдём. Я сяду за руль.
Я не стала ждать его. Знала, что он пойдёт следом. Любопытство не даст ему соскочить. Я запрыгнула в машину, а он сел на пассажирское кресло рядом.
Внезапно машина показалась мне тесной. Я чувствовала себя селёдкой в консервной банке. Он был везде – его запах, навязчивое присутствие – и мне не хватало воздуха.
— Хотя, с другой стороны... Может, ты поведёшь? — мне удалось выскочить из машины и жадно втянуть воздух в лёгкие.
Сзади раздался мягкий голос.
— Эверли? Ты в порядке?
Август не трогал меня, но я всё равно чувствовала накатывающий волнами жар его тела.
Я сделала шаг вперёд и обернулась.
— В порядке, — ответила я. — Просто не хочу сидеть за рулём, вот и всё.
Я двинулась к его машине и ждала, когда он её откроет. Август смотрел на меня с нескрываемым напряжением в карих глазах, словно он решал, уличить меня во вранье или пропустить его мимо ушей.
К счастью, он выбрал второе и разблокировал дверцы. Я скрылась за ними от его тяжелого взгляда.
Устроившись на соседнем кресле, он поставил камеру на подставку между нами.
— Итак, куда мы едем? — спросил Август, вставляя ключ в зажигание.
— Рыбацкая пристань (Прим. портовый район Сан-Франциско, одна из туристических достопримечательностей города), — я гадала, нужны ли ему подсказки, но он просто отъехал от тротуара и направился в нужном направлении.
— Я изучаю карты, — пояснил он. — В тот день, когда я заблудился и забрёл в твою кофейню, то почувствовал себя таким беспомощным и одиноким. И я бы не хотел испытать это снова, так что начал понемногу изучать город,
Я молча кивнула, а потом поморщилась.
— Что ж, неприятно говорить тебе это, но ты только что пропустил поворот.
— Что? — воскликнул он, заглядывая в зеркало заднего вида. — Вот дерьмо!
Я прикрыла рот рукой, сдерживая смешок.
— Знаешь, — сказал он, — если ты хочешь, чтобы всё сработало, в конечном счёте, тебе придётся открыться.
— Я не обязана испытывать к тебе симпатию, чтобы всё сработало, — раздраженно ответила я. — Ты хочешь знать о нашем прошлом – этим я и занимаюсь. И чем скорее мы это сделаем, тем скорее ты сможешь двигаться дальше. Это моё примирение.
— Что ж, ты, видимо, уже всё решила, — ответил он, растягивая каждое слово.
Остаток пути мы не разговаривали. Признаться, рядом с Августом мне хотелось ненавидеть его, и отчасти так и было. Напуганная, плачущая, юная я, запертая в ванной, всегда будет ненавидеть мужчину, обещавшего вечность, но решившего, что меня ему мало.
Но та, кем я стала... прошла через трудные времена, злясь на мужчину, таскающего за собой камеру и изучающего карты. Эти качества напомнили мне о том, кто умолял меня никогда его не бросать, согревать его постель и оставаться с ним.
Я показала ему, как припарковаться ближе к воде, практически на насыпи. Потом наблюдала, как он втискивается на место, предназначенное скорее для двухместного автомобиля, чем для его пожирателя бензина. Но Август, казалось, знает, что делает. Он даже правильно развернул колёса – необходимость на практически вертикальных улицах Сан-Франциско.
