Танец с лентами (СИ) - Зингер Татьяна (чтение книг .txt) 📗
И он не был похож на молоденького парня, скорее – на взрослого мужчину, готового отгадать любую загадку на свете. Почему-то я ему поверила. С тех пор мы не виделись, я сама не хотела, а он не предлагал. Мы договорились прийти в себя и встретиться, будучи уверенными, что эта встреча нам не повредит.
Я и сама обдумывала, кто же из двух подруг – предательница? И, если честно, подходили обе: Лера слишком любит власть, чтобы делиться ею с нами; а Ира всегда считала (хоть и не говорила), что она отдала больше сил и времени становлению «Ли-бертэ». Кто же…
Вынужденное затишье хуже бури. В затылке свербело предчувствием скорой разгадки.
Я трижды ездила в офис, задерживаясь там до сумерек, работала с отчетностью и уверяла испуганных сотрудников фирмы, что мы живы. И даже пообещала в декабре всем «тринадцатую зарплату». Главное – не развалиться до декабря.
Сегодняшний вечер я надеялась посвятить сладкому безделью, но только вознамерилась заказать с доставкой роллы, как в дверь постучали.
***
Я встаю и, укутавшись в плед (ноябрьская осень обосновалась в комнате общежития, влезла в щели и забилась по углам), иду открывать дверь.
— Поехали, — коротко сообщает Никита.
— Куда?
Я смотрю на него во все глаза. Он серьезен, даже напряжен. И чертовски красив.
— Ты хочешь узнать, кто заказал тебя родному братцу? Тогда одевайся.
Долго уговаривать не нужно, я собираюсь за минуту, и вскоре мы несемся навстречу неизвестному. Никита молчит как партизан и обещает всё объяснить чуть позже, а я изнываю от нетерпения. Пальцы дубеют от переживаний, ладони потеют как у школьницы на первом свидании. Незаметно вытираю их о коленки.
Никита всматривается в дорогу, не гонит, но ловко обгоняет зазевавшиеся автомобили. Я люблю этот сосредоточенный взгляд и чуть нахмуренные брови. Да, люблю! Когда Никита за рулем – он перевоплощается, становится гораздо проще и понятнее.
Мы почти выезжаем за черту города, но сворачиваем в неприметный переулок с одинаковыми блочными домами. Трущобы, изгаженные, исписанные, всеми забытые. Никита с трудом находит место для парковки и, вылезая из «Мазды», прощально оглядывает ту.
— Ты чего?
— Да вот думаю, увижу ли я её вновь. Не район – мечта. Тут тебя или убьют, или ограбят.
Я оглядываюсь. Жутковато и очень тихо, будто всё вымерло. Лишь на детской площадке от ветра скрипят проржавевшие качели. Мы, чтобы не намокнуть, бежим к подъезду. Дверь должна закрываться на магнитный замок, но она открыта нараспашку. Влетаем внутрь. В ноздри ударяет запах мочи. На стенах красной краской выведено: «Ты сдохнешь!» Почему-то мое хихиканье перерастает в истеричный смех – прекрасное местечко. Никита непонимающе озирается.
— Пятый этаж, — угрюмо говорит он.
Мы взбираемся, минуя плевки на полу и собачьи испражнения. Я нажимаю на кнопку звонка, вслушиваюсь в шаги. Никита, словно ненароком, загораживает меня собой и становится перед самой дверью.
— Кто? – раздается очень тихое, почти забитое.
Никита кивает мне, мол, твоя очередь.
— Это я, Саша, — а сама не понимаю, кто же там.
Кажется, тут сотня замков, потому что человек за дверью возится с ними несколько минут. Наконец, я встречаюсь глазами с хозяином квартиры, одетым в застиранный халат.
— Ира?..
Она бледна как сама смерть. Губы синюшные, под глазами залегли черные тени. Волосы давно не мыты и затянуты в пучок. И этот халат в цветочек – мамочки, что за безвкусица?!
— Ира! – вдруг понимаю я, бросаясь к ней в объятия.
Моя подруга пахнет немытым телом настолько сильно, что хочется отстраниться. Но Ира отпихивает меня первой.
— Зачем ты пришла? И привела его?
Никита лишь хмыкает и, не спросив разрешения, переступает порог. Разуваться он не собирается, а я глупо моргаю: расскажет ли она, что произошло?
— Проходите, — сдается Ира. – Как вы меня нашли?
— Пришлось задействовать самые-самые отцовские связи, — скорее не ей, а мне объясняет Никита, входя в неуютную загаженную кухоньку. – А если точнее, эту квартиру Ирина сняла через агентство за неделю до так называемой гибели. Интересное совпадение, о котором не догадалась полиция, но вполне смогли друзья отца.
Никита рассказывал, что с отцом у них тяжелые отношения; интересно, с чего тот сменил гнев на милость и даже поделился какими-то своими связями? Надо не забыть расспросить его, когда разберемся с Ирой.
Я усаживаюсь за стол, стараясь не касаться заляпанной клеенки; Никита предпочитает постоять. Да, Ира никогда не была чистюлей, но до гадюшника не скатывалась! Сама хозяйка, кажется, совсем не замечает грязи или сладковатой вони, плотно стоящей в кухне. Она смотрит на меня пристыженно, как нашкодившая кошка.
— Ну а теперь рассказывай свой кровавый план, — усмехается Никита.
Ира сглатывает.
— Прости… — начинает она.
50.
— А есть за что?
Из подтекающего крана капает вода, разбиваясь о дно эмалированной кастрюли. Раковина забита, мусорное ведро переполнено. На стене грязевые потеки. В квартирах алкашей, по-моему, куда как чище. Не удивлюсь, если сейчас по стене проползет полчище наглых тараканов.
— Я… — Ира мнется в нерешительности. — Не хотела… честно…
— Прекращай уже страдания! — Никита недовольно цокает. — Зачем ты инсценировала свое похищение?
— И как? — вставляю я.
— Лера предлагала тебе продать «Ли-бертэ?» — Дождавшись кивка, она продолжает: — Вот и мне предложила и неоднократно. Я, ясен пень, не дура лишаться собственного дела, потому отказалась. Уговаривать она, как ты сама знаешь, не умеет, но пробовала трижды или четырежды… Грозилась нашим провалом, сулила скорую кончину. Я ещё удивилась, откуда ей, человеку, ни разу не интересующемуся нашей работой, знать, раздавят нас конкуренты или нет? В общем, не помню уже почему, но дернул меня черт зайти к нам в офис поздним вечером. А там эта красота с каким-то лысым мужиком в компьютере копается, пароль-то мы ей сообщили. Ну, я спрашиваю её: «Чего забыла?», а она ответить не успела – мужик сразу начал угрожать. Мол, не продам свою долю, меня кокнут. И вообще за мной, дескать, слежка. Какая слежка, ну?
Я пожимаю плечами.
— Вот-вот. На следующий день мы с Лерой переговорили, оказалось, бойфренд надоумил её скупить наши доли и стать единственной владелицей. Всё бы хорошо, но мне действительно начали угрожать, ещё говорили: пожалуюсь кому – тут же прикончат… И тогда я поняла: надо делать ноги!
— А мне почему ничего не сказала?!
Если квартиру она сняла за неделю до исчезновения и с Лерой переговорила заранее, то почему ничего не сообщила?! Да ещё и успокаивала после расставания с Никитой, интересовалась, как прошло собеседование с Вадиком. Вела себя как ни в чем не бывало, а сама планировала, как бы свалить подальше.
— Я испугалась, Сашка. — Ира густо краснеет. — Ты прости, но есть такие моменты, когда каждый сам за себя. Я вот решила уйти на дно. Не сразу, но квартиру сняла… Ну а потом мне позвонили с неизвестного номера и пообещали прибить, если я и свой кусок «Ли-бетрэ» не продам, и не подговорю тебя продать свой. Короче, круг замкнулся. Да, деньги я наши забрала, но иначе бы я не выжила! Пойми меня!
— А кровь откуда?
Ира вытягивает худое запястье.
— Я в фильмах такое видела и статьи читала. Пришлось хорошенько так порезаться, вот, и измазать всё вокруг. Вообще-то я надеялась, что на Леру с её бойфрендом полиция выйдет, даже телефон оставила дома… но как-то не вышли.
— Лера была в квартире вскоре после твоего исчезновения, общалась с полицией. Может, она удалила все неугодные звонки.
Никита всё это время молчит, но слушает внимательно, будто просчитывает в голове что-то важное.
— Наверное, ты права. Сашенька, ну извини меня! — По щекам Иры катятся слезы. — Я очень боялась! Это Лера во всем виновата! Если её накажут, мы заживем как прежде! Мне так страшно, я ночами не сплю, делать ничего не могу, живу в вечном страхе быть убитой!
