На земле и на небе - Тарасова Ирина (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений TXT) 📗
— Ну что? Как спалось?
Он стоял на пороге комнаты, дружелюбно улыбаясь. На нем были только потертые джинсы, а в руках он держал влажное полотенце. Она невольно залюбовалась красотой обнаженного мужского торса — мускулистого, загорелого, с пушистым островком темных курчавых волос на груди.
— А мы уже на речку сбегали. — Его улыбка стала еще шире.
— Да, мамочка, мы с Рексом еще и зарядку сделали.
Девочка вынырнула из-под руки Дмитрия и затараторила:
— Сначала пробежка… Правда, дядя Дима? Потом приседания, потом апорт, потом водные процедуры… Бр-р-р! Знаешь, мам, какая вода холодная?
Девочка, запрыгала по комнате, напевая:
На последнем слове она упала на мягкое сиденье дивана рядом с матерью, обняла ее за шею и опять чмокнула в нос. Катя невольно рассмеялась:
— Приветствие индейца, да?
— Нет, мам. Индейцы носами здороваются. А это мое приветствие — у тебя такой носик смешной, так и хочется укусить.
Девочка открыла рот, словно собираясь и вправду укусить ее, но Катя со смехом прикрыла свой нос ладошкой:
— Нет-нет, он мне еще пригодится!
— Тогда пойдемте скорее завтракать, а то эта голодная девочка и меня может съесть, — сказал Дмитрий.
— Съем, съем, съем! — Девочка соскочила с дивана, растопырила руки, открыла рот и с криком бросилась в его сторону.
— Ой-ой-ой! — Дмитрий, изображая сильный испуг, ринулся вон.
Вскоре Катя услышала лай: видимо, и Рекс включился в их веселую беготню по двору.
Она встала, потянулась и вышла во двор, щурясь от яркого солнца. Ксюшка, забравшись дяде Диме на плечи, шептала, наклонясь к его уху.
— Ну ладно, заговорщица, потом поговорим, — добродушно сказал Дмитрий и одним движением снял с себя девочку. — Все же пойдемте к столу, ужас как проголодался. И, обращаясь уже к Кате, спросил: — Плов доедать будешь?
— Да нет, я с утра только чай пью.
— А я буду! — напомнила о себе Ксюша. — Ой, как кушать хочется, даже живот хлопается!
Взрослые рассмеялись, и, глядя на них, и девочка залилась своим беззаботным, звонким смехом. Рекс не умел смеяться, поэтому просто залаял.
— Ну ладно, ладно, — пытаясь остановиться, стала урезонивать смеющихся Катя. — Вот от смеха точно живот может лопнуть.
— Хлопнуть-лопнуть, ха-ха-ха! — Ксюшка, не удержавшись, повалилась на крыльцо и задрыгала ногами.
Катя с трудом сдержала новый приступ смеха. Она с деланно-серьезным выражением лица взяла девочку под мышки, подняла и повела в дом.
Все вместе они сели за стол.
— Лопнуть, хлопнуть, топнуть… — Ксюшка хотела было продолжить веселье, но одного взгляда Дмитрия оказалось достаточно, чтобы девочка угомонилась.
— Ксения, осторожно, я несу горячее, — предупредил он и поставил на стол большую сковороду с пловом.
Катя с удовольствием наблюдала, как дочка уплетает за обе щеки красивый, золотистый рис с морковью и ароматными кусками мяса. Это дома она все ковырялась в тарелке: морковку, мол, она не хочет, а ежели лук жареный увидит, то все — тарелка в одну сторону, сама — в другую. «Правильно все же деревенских детей растят: не хочешь — не ешь, гуляй, пока аппетит не нагуляешь», — думала она. Воспоминания о доме легким облачком грусти набежали на ее лицо.
— Мам, смотри — бабочка! — вывела ее из задумчивости Ксения.
Катя посмотрела, куда показывала дочка. Яркая черная бабочка с голубыми глазками на крылышках кружилась по комнате, демонстрируя свое великолепие, но через несколько мгновений опять упорхнула на улицу.
— Красивая, да?! — Девочка от восхищения даже перестала жевать.
— Настоящая принцесса, — согласилась Катя.
— Жалко, что сачок не взяли, а то я бы поймала и Саньке показала.
— А ты ему лучше нарисуй. И красота умножится: бабочка живая и бабочка нарисованная вместе будут жить, — предложил Дмитрий.
Катя невольно заметила, насколько он мудр и тактичен в общении с ее дочкой.
— А у меня ни карандашей, ни красок нет, — ответила девочка.
— А я тебе привезу. Я завтра в город поеду.
— Как — завтра? — Ксюша, только что весело смеявшаяся, уже выглядела расстроенной. — Надолго? — Глаза смотрели на него вопрошающе.
— Да нет, дня на три-четыре, — улыбнулся Дмитрий.
— А как же я? — Ее янтарные глаза наполнились слезами. — Не уезжайте, пожалуйста. — И первая слезинка скатилась по нежной щечке.
— Да не волнуйся ты так, я ненадолго. Просто у нас с Рексом в городе работа.
— И Рекс работает? — Девочка от удивления приоткрыла ротик.
— Конечно, у него очень ответственная работа.
— А что он там делает? Тоже дом сторожит, как здесь?
— И дом, и хозяина от бандитов спасает.
— От каких бандитов? — Секунду назад готовая разрыдаться, Ксюша сейчас уже сгорала от любопытства.
— Это я пошутил. — Дмитрий умоляюще посмотрел на Катерину, которая легко погладила девочку по голове, успокаивая.
— Ксюш, ты не забыла, что мы обещали тете Саре помочь окучивать картошку, — применила она отвлекающий маневр, — и ты, по-моему, хотела Бульку кое-чему обучить. Не все же ей скучать под забором.
— Мам, Булька такая бестолочь! — возмутилась девочка.
— Что такое? — Катя сделала вид, что не поняла, а сама подмигнула Дмитрию. — Что за слово?
— Тетя Сара ее так называет, — стала объяснять Ксюша. — Это значит — сколько ни толочь ей в голову всяких слов, все равно будет бесполезно. Одним словом — толочь не толочь — все равно будет бестолочь!
Дмитрий внимательно слушал.
— Да-а, — протянул он, — в логике тебе не откажешь. — И, обращаясь к Катерине, заметил: — Я подчас удивляюсь твоей дочке. У нее такое неординарное мышление, в каждом слове видит какой-то особый, только ей видимый смысл.
— Да, — согласилась Катя, — у нее явные лингвистические способности.
— Может, ее пораньше в спецшколу отдать? — предложил Дмитрий и добавил: — Если надо — помогу.
Катя посмотрела на дочку, которая с серьезным выражением лица наполняла свою чашку чаем.
— Да нет, спасибо. Пусть пока играет. Игра может гораздо больше дать в ее годы, чем любая наука. Я помню, как у нас в школе, когда мы учились в пятом классе, один мальчик сочинение писал на тему «Кем ты хочешь стать». Сочинение у него было в три строчки, ему двойку поставили и еще перед всем классом позорили. А я бы его слова как памятку всем родителям раздала.
— И что же он написал? — заинтересовался Дмитрий.
Катя с улыбкой произнесла:
— «Мама хочет, чтобы я был инженером, папа хочет, чтобы я был слесарем. А я хочу быть счастливым». Вот так, — закончила она цитату, — коротко и очень верно.
— Точнее не скажешь, — согласился Дмитрий.
— Мам, — вступила в разговор Ксюшка, — я не поняла, почему двойку поставили? Разве за счастье ставят двойки?
— Наверное, бедная учительница не знала, что такое счастье, — ответил за Катерину Дмитрий.
— Мам, а ты знаешь? — не отставала дочка.
— Знаю, моя хорошая, — после небольшой паузы ответила Катя. — Это солнце на улице, это чистая речка, это накрытый стол, а за столом здоровая, веселая дочка…
— И дядя Дима! — воскликнула девочка.
Катя несколько смутилась.
— И Рекс, — не замечая смущения матери, продолжала Ксюша. — Только Рекс не за столом, а под столом!
Катя с явным облегчением рассмеялась, а Дмитрий серьезно посмотрел на нее, потом перевел взгляд на девочку, вздохнул и вышел во двор. Собака поспешила за ним следом.
Катерина прибрала в комнате, вымыла посуду, а Дмитрий тем временем вывел из гаража машину — большой серебристый «мерседес». Ксюшка ни на шаг не отходила от дяди Димы. Его, казалось, ничуть не беспокоило ее постоянное присутствие рядом с ним. Изредка он поглядывал на ее растрепанную головку с выгоревшими на солнце волосами и только усмехался. За то время, что они провели вместе, девочка, казалось, все рассказала ему о своей маленькой жизни: об игрушках, о своем друге Саньке, о детском садике, куда она ходит, потому что это ее работа, о папе, который будет только иногда приходить и дарить подарки на день рождения.
