Квартирный вопрос (СИ) - Риз Екатерина (читать книги .TXT) 📗
- Размечтался, - подала я голос из-за двери.
- Не ревнуешь?
- С какой стати мне тебя ревновать? Я может и дура, но не настолько. Мне про тебя всё понятно.
- И что же, если не секрет?
- Всё. Ты врун, подлец и бабник.
Глеб помолчал, но затем хмыкнул весьма заинтересованно.
- Да... Более чем исчерпывающий ответ. Ладно, с вруном и бабником я спорить не буду...
- Ещё бы ты спорил, - не удержалась я.
- Да, не буду! Потому что это бесполезно. Но вот почему я подлец? Может, объяснишь? Что такого подлого я тебе сделал?
Вот тут я уже не стерпела и из ванной выскочила.
- Объясню. Объясню, Глеб! Потому что ты попросту ворвался в мою жизнь и перевернул её с ног на голову. И, кажется, очень гордишься собой по этому поводу, не так ли? А уж после сегодняшнего вечера я совсем не уверена, что всё это было случайностью и стечением обстоятельств.
- И что же случилось сегодня вечером?
Мартынов снова смотрел на меня своими невинными голубыми глазами, а я его за это убить была готова. Кажется, он до сих пор считает, что я полная дура и ничего не понимаю. Или у него единое мнение по поводу всей женской половины человечества?
- Сегодня вечером ты потащил меня в этот дурацкий ресторан.
- Дался он тебе!
- Да, дался! Потому что для тебя это важно, и хватит уже притворяться. Я весь вечер голову ломала - зачем ты меня туда привёл. Тебе нужно было поговорить с Кириллом, а я мешала, легче было встретиться с ним наедине. Но ты всё равно настоял, чтобы я пошла с тобой. - Я развела руками. - Зачем? А потом всё встало на свои места.
На губах Глеба, как приклеенная, цвела снисходительная ухмылочка. Что бы я ни говорила, он выглядел всё более насмешливым, но я была уверена, что всё это чистой воды притворство. Каждое моё слово попадало в цель, и Мартынов всё больше напрягался, хоть и старался это скрыть.
Я слёзы вытерла и продолжила:
- Тебе просто нужно было показать меня Кириллу. Или ещё кому-то, кого ты ожидал встретить в "Трёх пескарях". Правда? Чтобы все поняли - ты в этом городе по вполне понятной причине. Чтобы не думали, что ты рыщешь по городу в поисках своей бывшей жены, а видели - ты спокойно живёшь у любовницы. Отдыхаешь, так сказать! И как кстати этой любовницей оказалась я, правда, Глеб? - горько проговорила я. - Ведь меня в этом городе каждая собака знает, и ты это очень быстро понял. Дяде моему "спасибо", который, будучи человеком неженатым, вечно меня таскал по всяким мероприятиям. Хоть кому-то это пригодилось!
Ухмылка на его губах дрогнула, но тут же снова расцвела.
- Поэтому ты и таскал меня по ресторанам, - закончила я дрогнувшим голосом. - Я, правда, не сразу поняла, в чём дело, но поняла. Лучше поздно, чем никогда, правда, Глеб? - Я посмотрела на него, но он продолжал молчать, и стало ясно, что надеяться мне не на что. - Сволочь ты, Мартынов, - добавила я, изо всех сил стараясь сдержать слёзы, а Глеб к моему ужасу ещё и кивнул, а потом и улыбнулся мне.
- Сволочь, Женька. И очень хорошо, что ты это поняла.
- Я поняла, - еле слышно проговорила я. Вся злость и справедливое негодование неожиданно испарились, и осталась только пустота. Правда, я всё же предупредила его: - Не смей втягивать в свои афёры дядю, понял?
- Я и не собирался.
- Очень на это надеюсь. - Я запахнула на груди халат и направилась к двери, а Глеб вдруг встревожился.
- Ты куда?
- Пройдусь. Благо квартира большая.
Глеб смотрел на меня, и мне показалось, что он расстроен.
- Женька, - вздохнул он, но я слушать не стала и из спальни вышла.
Женька, Женька... Вот как у него это получается? Я всю жизнь своё имя терпеть не могла, и когда Димка стал звать меня Евой, восприняла это с благодарностью и чуть ли не с восторгом, посчитала это поворотным моментом в жизни. Я всегда считала, что имя очень влияет на судьбу человека. У меня же имя мальчишеское, а как с таким именем возможно женское счастье заполучить? А потом я вдруг превратилась в Еву и пришла к выводу, что это правильно, и что Димка, который моё имя поменял, и есть подарок судьбы, лучшего и ждать нечего. А как снова к Женьке вернулась, так поняла, что не в имени дело и не в том, как оно звучит, а в том, кто и как его произносит. Вот у Глеба и небрежное "Женька" по-особенному получается. Как ни у кого. Вот только ему до моих ощущений никакого дела, судя по всему, нет.
Выйдя из спальни, я прошла на кухню, налила себе воды, а потом вышла на крышу. Ночь уже отступала, небо начало сереть, новый день вот-вот начнётся, а я ещё со старым никак не распрощаюсь. Пила воду маленькими глотками, а в горле снова комок и слёзы текут рекой. Я запрокинула голову и подставила лицо ветру, надеясь, что он их высушит. Самое ужасное, что я всё ещё ждала, что Глеб сейчас выйдет на крышу вслед за мной и произнесёт всего два слова:
- Давай уедем.
И я бы поехала. В Москву, на море, в вечную мерзлоту... Господи, я ведь на самом деле готова с ним уехать. Вот только он не позовёт. В этом я была уверена.
Но почему именно он?
Вдруг вспомнила, как Глеб согласился с тем, что он сволочь, и тон был такой лёгкий, насмешливый... Он всё заранее продумал, я просто была ему удобна, и скрывать это дальше Мартынов не собирался. А мне-то теперь как? Я от обиды даже ногой топнула и снова заревела. В голос. Кого стесняться-то?
Ох, Глеб...
Я понятия не имею, кто он на самом деле, как живёт и с кем. А вдруг у него на самом деле жена есть? И дети. Что из того, что он мне рассказал, правда? Если вообще хоть слово правды было. Единственное, что понятно - я в его жизни никакой роли не играю. Не то что важной, а вообще никакой. Сколько у него было, да и будет, таких Женек? А также Наток, Галочек и далее по списку. А я в очередной раз показала себя с наиглупейшей стороны, ведь Глеб прав, это на самом деле была сцена ревности.
- Я в него влюбилась, - проговорила я вслух и даже застонала в голос. - Дура. Ну, когда же ты перестанешь быть такой дурой?
Наверное, никогда. Наверное, это не лечится. Это врождённый недуг - патологическая дурость называется.
Я решительно утёрла слёзы. Нельзя так распускаться. Нельзя быть мямлей и плаксой. Но и вмешиваться я больше ни во что не стану. Уже ясно, что квартира моя Мартынову не нужна, вот и пусть дальше сам своими поисками занимается, с бывшей своей разбирается, а я что буду делать? Ждать у моря погоды? Когда у Глеба все дела в нашем городе закончатся? А что потом?
А если его убьют?..
Я даже головой помотала от накатившего на меня ужаса. В фильмах вон чего только не показывают, но я никогда не думала, что придётся с этим в жизни столкнуться. А Мартынов упёрся рогом, сам он, видите ли, разберётся! Тоже дурень ещё тот.
От всех этих мыслей захотелось подойти к краю крыши и крикнуть что есть силы:
- Я не знаю, что мне делать!
Но спящих мирным сном горожан я пугать, конечно, не стала. Вместо этого сделала несколько глубоких вдохов, надеясь хоть немного успокоиться, а потом пошла обратно в спальню. Мысли о глупостях вроде той, чтобы проявить стойкость и улечься спать на диване в гостиной, я отбросила тут же. Да и времени было жалко, если честно. Чувствовала, что осталось его немного - неделя, от силы две, если ничего не изменится за эти дни, - и тратить его на обиды мне не хотелось. В комнате было темно, и я даже решила, что Мартынов (бегемот толстокожий!) спит себе спокойно. Обида снова кольнула, но я посоветовала себе и в этот раз её не замечать, и легла в постель, прямо в халате. Осторожно натянула на себя одеяло, боясь Глеба разбудить, и свернулась клубком на краю постели. Но не прошло и пары секунд, как Мартынов придвинулся ко мне и обнял.
- Замёрзла?
- Да...
- Упрямица. - Он прижался губами к моему плечу, и я поняла, что он улыбается. - И скандалистка.
