Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 2 - Купер Джилли (книги полные версии бесплатно без регистрации txt) 📗
– Иосиф будет совершенно? – повторила Гермиона, щелкая пальцами.
– Обалдевшим, – предположил Лизандер, отрываясь от «Экспресс».
– Совершенно восхищен, – нашел наконец Мередит нужное место.
– Я боюсь, что отцом является не Иосиф, – говорил священник, медленно спускаясь на тросах, закрепленных за прогнившую балку под потолком.
Гермиона склонила голову:
– Это не мог быть никто другой.
– Бог Всемогущий! – воскликнул священник, приземляясь на свободно разгуливающую курицу.
– Ну что же, я уверена, Иосиф будет заботливым отчимом, – сказала Гермиона, громко запевая «Непорочное зачатие».
– Стоп, стоп! Кто написал эту чушь? – заорала Камерон Кук.
– Ну, часть Гендель и Дженнингс, – пришел на помощь Боб, – а остальное – Джорджия.
– Ну уж нет, – взорвалась Джорджия. – Моего там ни строки не осталось.
– Тогда выкиньте отсюда ваше имя, чтоб не морочить людям голову, – посоветовала Камерон.
Взрыв был предотвращен прибытием Ферди, который заглянул, чтобы проверить, забьется ли вновь его сердце при встрече с Наташей, а также узнать, почему чек Мериголд для Лизандера дважды отклонен, а Джорджия не оплатила последние издержки. Поскольку Ларри был в самовольной отлучке, Ферди быстренько выдвинули на роль хозяина постоялого двора.
– Ты еще больше похудел, – заметил Лизандер, направляясь к боковой двери, ведущей в стойло Артура, выглядевшего очень элегантно с золотой уздечкой.
– Да пришлось попотеть, чтобы привести дела в порядок, – ответил Ферди, давая Артуру кусочек «Поло». – Занимаюсь гимнастикой со скучными домашними хозяйками, которые двигаются очень медленно, чтобы макияж не потек. Я всем им говорю, что меня скоро отправят в Персидский залив и я хочу быть в форме.
– Вот сценарий, – Боб протянул его Ферди. – Не думаю, что Ларри будет возражать, даже если и объявится. Это роль небольшая, но ключевая. Выучишь до завтра? Можешь даже сократить, что не понравится.
– Ферди в школе блестяще играл Шейлока, – рассказывал Лизандер Китти.
– Ну а все же, как дела? – спросил он Ферди.
– Всю неделю выматывался из-за этой кампании по приватизации.
– А я всю неделю выматывался, передвигая декорации, – сказал Лизандер. – Зато завтра прибывает Руперт Кемпбелл-Блэк, и они с Артуром подружатся. Правда, малыш? – он обнял Артура.
– Что здесь происходит? – зашипел Ферди, отводя Лизандера в сторону. – Никто не платит. Ни гроша ни от Мериголд, ни от Джорджии. И если они вскоре не выложат денежки, нам придется здорово урезать свои расходы. Кстати, работа в Бразилии еще не отпала, и там пахнет большими деньгами.
Но Лизандер смотрел на Китти, которая взбиралась по лесенке, чтобы украсить остролистом масляный портрет одного из мнимых предков Раннальдини. Она была одета в черные леггинсы и огромный свободный черно-лиловый свитер, который он купил ей. Он первый раз видел ее в брюках. Было что-то невыразимо трогательное в ее маленьких пухлых ножках. Когда она потянулась, то над ее белыми носочками он увидел трехдюймовую полоску ноги. Ему вдруг захотелось ее погладить. Как всегда хотелось погладить Артура, Джека и Мегги, которая сейчас догрызала оставленную кем-то пастушью палку.
Отложив «Экспресс», он направился подержать ее лестницу.
– Это Лизандера надо приватизировать, – растягивая слова, произнесла Флора. – Устав от других дам Парадайза, он заряжается от Китти.
– Не смеши, – в унисон проворчали Рэчел, Гермиона и Наташа. Будучи глубоко увлеченными Раннальдини, они не допускали даже мысли о том, что Китти могла обладать притягательной силой.
Однако, как бы часто Лизандер ни разжигал камин в громадном зале, определенно, становилось холоднее. И плотные белые струйки пара от человеческого дыхания поднимались к потолку.
– Камерон с задних рядов тоже должна бы отвечать дымовыми сигналами, – по-приятельски сказал Мередит Флоре. – Я надеюсь, что сценарий вернется к версии твоей матушки.
Флора же рассматривала новую роскошную меховую шубу, которую Гермиона накинула на голубой костюм. И шуба эта означала только одно: рождественский подарок от Раннальдини.
– Я собираюсь донести на нее в Общество охраны животных, – проговорила она в ярости.
Она также отметила, что Рэчел исчезла, а Камерон в это время вопила по телефону в летней гостиной, и никто из них не имел счастья наблюдать, как дебютировал Ферди, приглашая Деву Марию и Иосифа на постоялый двор со сценарием в одной руке и литром красного вина в другой.
– Заходите, заходите, – говорил он ласково. – Конечно же, мы принимаем парочки. Давайте мне ключи от вашего осла, и я его припаркую. Распишитесь здесь.
Оркестранты, кутаясь в пальто, откровенно забавлялись. Китти чуть не падала от смеха.
– У меня есть кассета с фильмом «Грязные танцульки», – пробормотал Лизандер, протягивая ей еще одну охапку остролистника.
– В соседней комнате толпа пастухов, все еще требуют жрать, – говорил теперь Ферди. – Если уж они совсем разойдутся, стучите им в стенку. – Затем он протянул укоризненно глядевшему Святому Иосифу ключи от комнат. – Ну а я пойду продолжу разбавлять вино водой.
– О, пожалуйста, не тратьте зря драгоценную воду, – вмешалась собиравшаяся рожать Гермиона.
Боб, хохоча от души, сказал Ферди, что это улучшило сценарий.
– А теперь тебе пора запеть «О, придите все преданные», – закричал он Флоре.
– Да во всем Парадайзе нет преданных, кроме тебя и Китти, – прокричала в ответ Флора. – Если уж следовать реализму, то я лучше спою «Придите двое преданных».
– А вот это не твое дело, – загремел Гай, становясь кирпично-красным под белокурой бородой.
Флора, сунув руки в карманы, неторопливо пошла к сцене.
– «О придите все преданные, веселящиеся и радующиеся», – мягко запела она.
– Ух ты, – сказал концертмейстер соседу-гобоисту, – это достанет даже каменное сердце Гермионы.
Тут подошла сцена, в которой Архангел Гавриил является перед пастухами, собирающимися в поля.
– Ты готов, Перси? – воззвал Боб к священнику на галерее.
– Готов, – отозвался священник, просовывая в окно свой нимб.
На улице шел снег. Все соответствовало середине унылой зимы. Священник был счастлив, что под белую ночную сорочку он поддел теплое белье.
– Пастухи, вы болтайте там между собой, – сказал Боб, сверившись с текстом.
– Что ты собираешься делать на Новый год, Рувим? – спросил Мередит, второй пастух, держащий на руках Мегги.
– Этого нет в сценарии, – прошипела Джорджия, цепляясь, что есть мочи, за какую-то жуткую овцу.
Внезапно, как запах серы, аромат «Маэстро» разнесся по огромному залу, заглушая и благовония, и «выбросы» овцы и осла.
Мгновенно сидящий ближе всех флейтист сорвал кудрявый светлый парик с бюста Раннальдини. Джорджия выпустила овцу, которая, удирая, толкнула подсматривающего мистера Бримскомба, отправив его в полет. Вновь перегорели лампы.
Раннальдини, с поднятым каракулевым воротником и с белым от сдерживаемой ярости лицом, направился к сцене.
– Я-то полагал, что растолковал вам и слова и ноты, чтобы вы к моему возвращению довели все до совершенства.
– Это моя вина, – Ферди выплюнул сигару и поднялся из рядов партера. – Я замещаю Ларри, ну и немного напутал.
– Понятно, – в бешенстве сказал Раннальдини. – Гермиона?
– Маэстро? – улыбнулась ему Гермиона в ожидании похвалы.
– Пиано, Бога ради, – проворчал Раннальдини. – Твоя колыбельная способна перебудить всех бамбино в Иудее, и, потом, детишек кормят раз в четыре часа, а не каждые четыре минуты, так что спрячь свои сиськи. Ты же играешь Деву, а не Далилу.
Затем, не давая Гермионе времени на ответный вопль, он обратился к Гаю, который в партере подкреплялся оладьями.
– Ты еще более деревянный, чем эти нелепо разукрашенные ясли, Иосиф. Ведь твоя юная женушка родила ребенка, и все поздравляют ее и подарки дарят ей, так хоть выкажи что-нибудь вроде гордости или ревности. Что же касается тебя, Перси, – он поглядел вверх на священника, все еще беспомощно болтающегося под балкой, – давай поговорим о Толстяках в Опере. У тебя такое здоровое брюхо, а голосок такой слабенький. Ведь Гермиона и Джорджия тебя просто заглушат. И потом, ты совершенно никому не можешь внушить чувство трепета или страха. Боюсь, что твое место в хоре ангелов.
