(не) Измена. Ребенок от бывшего мужа (СИ) - Гур Анна (читать книги онлайн без сокращений .txt, .fb2) 📗

- Ты скрыла от меня моего ребенка! – рычит уже, опять хватка усиливается.

- А что я должна была сделать?! Когда мне было прокричать тебе о совей беременности?! Я ведь пришла в тот день к тебе в офис, чтобы радостью своей поделиться, а ты Тину свою болотную на столе раскладывал! Предал ты! Не я!

Кричу в его лицо, и обида вылезает наружу, я ударяю Михаила по щеке со всего маха, так что у самой кожу обжигает, затем снова, молочу его по лицу, даю пощечины.

Хочу расцарапать всего, а он рычит уже зверем, ударяется вместе со мной в стену, вскрикиваю и не понимаю, как запускаю пальцы в его шелковистые волосы, как сама притягиваю к себе и целую – кусаю его губу, соль во рту и понимание, что кто-то из нас прокусил кому-то губу не отрезвляет.

Мы сума сходим, целуемся так, что зубы ударяются друг об друга. Безумие происходит. Страсть одичалая. Война. Где никто уступать не хочет. Я его сорочку рву, краям глаза лишь слыша, как пуговицы летят на пол.

Его пальцы зарываются в мои волосы, и Михаил с силой отцепляет меня от себя. Смотрит шальным взглядом, рассматривает, будто решает отшвырнуть от себя в сторону, но уже в следующий миг со стоном его губы опять мои накрывают.

Он меня все сильнее сдавливает, сжимает, кажется, что кости сейчас захрустят, но я сама вцепляюсь в него, царапаю плечи, избавляя от сорочки. А он меня за горло пятерней ловит. Здесь нет места нежности. Какие-то звериные инстинкты, голод, ненависть – любовь, пепел - боль и желание, которое пьянит.

- Миша… - шепчу, сама не понимая своих чувств, - только его губы, его руки на мне, которые разрывают одежду, чтобы добраться до мягкой плоти, до меня.

Даже треск трусиков, которые перед тем, как порваться болезненно врезаются в мою кожу, не отрезвляет.

Его губы вновь мои накрывают, кусают то верхнюю губу, то нижнюю, язык забивается в мой рот, а я вторю ему, отвечаю.

Вдавливает меня в себя, распластывает буквально, спина ноет от прикосновения к стене, Михаил вдруг будто понимает, что причиняет мне боль прижимая к стене, поэтому он одним движением отталкивается, идет со мной на руках к постели, сдергивает покрывало и падает вместе со мной на мягкое.

- Ненавижу тебя, Воронов, - как же я тебя ненавижу, - шиплю ощущая, как меня ведет, как тело бьется в желании.

- И я ненавижу… - рычит зверем, а я шепчу в ответ проклятия, а сама все никак оторваться от него не могу, а он меня внезапно разворачивает к себе спиной, ошеломляет тем, что помнит про то, что травмирована, меняет позу, заставляет упереться руками в матрас.

- Ведьма…

Злой рык и я слышу “вжик”, понимаю, что брюки расстегнул, а дальше меня прошивает буквально. Я ловлю зубами подушку чтобы крик свой заглушить.

Слишком сильно. Больно. Одним махом он заполняет меня и останавливается. Выдыхает сквозь сжатые зубы и огненным дыханием мне спину обдает.

Его руки на моей спине, ласкают. Медленно водят узоры, а я сама ерзать начинаю. Еще хочу, и Михаил слышит мое тело. Медленно проникает. Дает привыкнуть к его внушительному размеру, сама подаюсь навстречу его движениям, жаркие пошлые шлепки, мои всхлипы и я не понимаю как так получается, но я взвиваюсь уже через пару мгновений.

Мир взрывается, но Миша не отпускает, падает на меня, прижимает меня к постели своим весом, а он носом вжимается в мои длинные локоны.

- Твой запах.

Выдыхает зло, рвано, безумно, продолжая терзать мое тело, которое не знало мужских ласк после него.

- Дурман…

Рычит и все быстрее толкается, все сильнее, не щадит больше. Глубокие удары. Яростные. Его руки оплетают меня, берут в плен, в кокон. Играют с мягкими полушариями груди. Вызывают импульсы. Опять погружают в сладкий омут, а я понимаю, что мне мало. Его мало.

Наша страсть – сумасшествие. Безумие, граничащее с ненавистью и болью, но этот коктейль чувств оглушает и дезориентирует.

Еще удар. Чувствую, как он напрягается. Тело моего мужчины напрягается и следует еще один мощный толчок, который я просто не выдерживаю, сливаюсь в агонии в дичайшем экстазе, который выжигает все чувства, оглушает и слепит, остается лишь взрыв, за которым следует и Михаил, обрушиваясь на меня и придавливая всем своим немалым весом…

48

Михаил Воронов

Яна…

Убить ее хочу. Растерзать. Уничтожить.

А сам стою как вкопанный у двери и слушаю… Слушаю ее голос полный отчаяния.

- Это и вправду твой папа… Масечка. Твой папа пришел…

В ее голосе слезы. Рассматриваю ее тонкую фигуру, длиннющие волосы, которые так и хочется намотать на кулак. До боли. До ее стона и крика.

Прикрываю веки, чтобы не сорваться.

- Правда, мама, он… тот дядя мой папа, фея исполнила мою мечту?

Детский голос режет без ножа. Без долбанной анестезии. Сука, если бы меня тупым тесаком на части дробили было бы не так больно.

И контрольный выпад ядовитый стрелы прямо под ребра.

- Да. Твое желание сбылось. Фея привела к тебе твоего папу…

Внутри меня взрыв. Атомная бомба рванула и разлетелся я на частицы, потому что кем бы не была моя бывшая жена, собственному бы ребенку не солгала…

Дочка…

Моя дочь…

О которой мы так мечтали…

Мне кажется, что я сейчас изнутри полыхаю и Яна чувствует, оборачивается и я сталкиваюсь с ней взглядом.

Красивая. Сука. Какая же красивая ядовитая гадюка…

Я соображать не могу. Стою, как молнией пораженный и вдруг маленькая крошка выглядывает из-за плеча Яны и в ее детских глазах зажигаются звезды.

Будто фары включаются.

- Папа! Ты плишел! Папа!

Бежит ко мне, со всего маха врезается, и маленькие ручки впиваются в меня, прижимая маленькое тонкое тельце девочки…

- Папа… - слышу тонкий голосок.

И это “слово” оно пуля. Выстрелом в упор. В грудную клетку. И сердце в ошметки. Застываю на мгновение, и я аккуратно трогаю волосики, темные, шелковые, нежные.

Прикоснуться боюсь, кажется, тронешь сильнее и эта маленькая девочка, чудо просто растает, исчезнет.

Малышка отрывает от меня личико и заглядывает в глаза. Что со мной в этот момент происходит…

Я не знаю… Просто хватаю дочку и прижимаю к груди. Стараюсь не сильно, чтобы не навредить, а у самого сердце в груди заходится.

- Папа… Папочка… Я знала… Я знала, что ты плидешь ко мне…

Тонкий голосок. И чувствую, что шея мокрой становится от слез моей дочери.

Ведь Маша – моя. Я уже знаю. Чувствую. Моя. На хрен никакие тесты не нужны.

Прикрываю на мгновение веки. Переживаю бурю, что бушует у меня внутри, а когда глаза открываю Яну вижу.

Стоит и плачет. Сука. Даже плачет красива. Тонкая фигура, стройная. Она делает ко мне шаг, один – другой, на меня смотрит, затем на дочку в моих руках.

На ее лице страдание.

В глазах скорбь.

Понимает. Моя бывшая жена слишком хорошо знает мой нрав. Свое я не отдаю. Держу до последнего.

Пока мне в грудь не стреляют, не прошивают насквозь, не вынимают сердце и не топчут его ногами…

Гоню мысли. Не хочу думать о нашем с Яной прошлом, иначе… иначе я не сдержусь…

Врач появляется, ставит на паузу наши гляделки с моей женой, вещает о ДНК-тесте, но я и без него знаю.

Разворачиваюсь и иду с дочерью прочь из этой больницы, а сам звук каблучков за спиной слышу, будто молоточек по вискам.

Дочка меня сильнее за шею обнимает, а я рыдание сзади слышу:

- Миша… Маша…

Останавливаюсь и на Яну смотрю. Гашу ярость. Не при дочке. Нельзя травмировать ребенка. И так сегодня достаточно малышка наслушалась. Стоит вспомнить про инцидент в саду, как меня на новую веху ярости поднимает.

С утра я такой апокалипсис устрою, что мало не покажется, а пока, бросаю на Яну холодный взгляд. Призываю, чтобы себя в руки взяла.

- Ты помнишь что я тебе сказал?

Намеком. Но и этого хватает, чтобы Яна побледнела и тонкие пальчики к груди прижала.

А у меня вновь ярость пеленой, когда выдыхает отчаянно, словно на эшафот поднимается: