Позволь ей уйти (СИ) - Монакова Юлия (читаемые книги читать онлайн бесплатно txt) 📗
___________________________
* Все перечисленные — главные мужские персонажи в разных балетных спектаклях; граф Альберт — “Жизель”, Арман — “Маргарита и Арман”, принц Дезире — “Спящая красавица”.
=45
Санкт-Петербург, 2017 год
Они нагулялись до самой темноты так, что у обоих загудели ноги, даже у тренированного Павла, а в завершение насыщенного дня совершенно случайно забрели в уютный ресторан с самым настоящим камином и решили остаться там поужинать.
Несмотря на то, что реальные морозы ещё не наступили, ночами температура воздуха опускалась почти до нуля, и было так уютно сидеть в тепле, любуясь умиротворяющими отблесками огня в камине и слушая, как потрескивают поленья! Всем желающим выдавали шерстяные носки и пледы для пущего комфорта, и Павел с Дашей с удовольствием воспользовались этим предложением. Попивая горячий глинтвейн в ожидании заказа, они разговаривали, продолжая потихоньку узнавать друг друга и радуясь этому осторожному узнаванию.
— Питер всегда мозги прочищает, правда? — спросил он. — Вот я всего день здесь, а уже ощущение полной перезагрузки.
— Да, есть такое, — согласилась Даша. — Я с утра даже ни разу про телефон не вспомнила, как будто вся московская жизнь осталась где-то за кадром…
— Аналогично, — засмеялся Павел, но всё-таки после этих её слов достал мобильный и торопливо пробежался глазами по списку пропущенных звонков и непрочитанных сообщений. Даше показалось, что на лице его отразилась лёгкая тень разочарования, но возможно, это была просто причудливая игра света из-за отблесков пылающего очага. Тем более, Павел тут же снова убрал телефон подальше, чтобы больше его не видеть.
— Замечательный день получился, — сказала Даша искренне. — Прекрасное свидание. Спасибо тебе, Паша. У меня такого никогда не было!
— У меня тоже. Точнее, у меня вообще никогда не бывало никаких свиданий, — поправился он.
Даша недоверчиво вскинула брови.
— То есть?
— Я не ходил с девушками на свидания. У меня вообще ни разу не было… как бы это сказать… настоящей девушки. Были только… — он замялся, подыскивая подходящее определение.
— Я поняла, — фыркнула Даша. — Хоть и верится с трудом, как-то это странно.
— Пожалуй, странно. Но я действительно ни черта не смыслю в… отношениях.
— А Мила? — всё-таки решилась спросить Даша о том, что уже давно не давало ей покоя. Павел словно ждал этого и ответил быстро, заученно, без запинки:
— Она моя подруга. Точнее, друг. С самого детства. Мы с ней вместе были в детдоме.
— Вот у вас как раз очень своеобразные отношения. Ну, мне так показалось, — заметила Даша.
— Просто Милка — единственный человек, который знает обо мне… вот вообще всё, даже не самое приятное. И я о ней знаю столько же. Это… уже какая-то особенная степень дружбы, скорее родство, — ответил он, осторожно подбирая слова. — Неразрывная связь.
— Даже завидно немного, — пошутила Даша.
— На самом деле, это очень тяжело — когда с кем-то вот так сродняешься, — поколебавшись, признался он. — Милка — она… своеобразная. У неё проблемы с алкоголем, иногда с наркотиками… Кстати, вот скоро замуж выходит, — вспомнил он. — Непонятно за кого и неизвестно зачем.
— А тебе это неприятно?
Он покачал головой:
— Мне это непонятно. Но это её жизнь, в конце концов. Я не могу постоянно быть в ответе за взрослого самостоятельного человека.
— Ясно, — едва ли Даше стала полностью ясна вся суть странных взаимоотношений Павла и Милы, но она предпочла не развивать тему и сделала вид, что сосредоточилась на действительно потрясающе вкусном грушевом глинтвейне с белым вином и мёдом.
— Расскажи о себе, — попросил её Павел, тоже решив сменить тему разговора.
— Ничего интересного, всё довольно банально, — она пожала плечами. — Мама, папа, младший брат, собака. Два полных комплекта бабушек и дедушек.
— На самом деле, тебе очень повезло. Для тебя банально то, что для других является недостижимой мечтой.
— Прости, я забыла, — смутилась Даша, кляня себя за длинный язык и готовая его откусить. — Тяжело… тяжело было в детском доме?
— Да нет. На самом деле, все эти слухи про ужасы и нищету, которые царят в подобных заведениях, сильно преувеличены, — Павел улыбнулся. — Жизнь как жизнь. Знаешь, многие до сих пор всерьёз уверены, что детдомовцы голодают, спят на голых досках, ходят с бритыми головами и носят всякое рваньё. Они смотрят на детские дома как на тюрьму, через призму слезливой жалости и брезгливости. Иногда приходили люди, приносили старые поношенные вещи и сломанные игрушки — типа, отдайте их бедным сироткам, они так нуждаются… Наша директриса буквально свирепела от подобного и чуть с лестницы их не спускала. Всем этим “жалельщикам” она всегда советовала только одно: “Снимите чёрные очки и вытрите розовые сопли!” Да-да, так и говорила…
— Класс, — восхитилась Даша.
— Да, она мировая тётка. Ко всем воспитанникам относилась как к своим собственным детям. Мы до сих пор созваниваемся, поддерживаем связь… А насчёт того, тяжело ли мне было, — вернулся он к её вопросу. — Морально — да, было. Но только поначалу, пока я ещё помнил маму и свой настоящий дом. А некоторые ведь вообще не видели своих родителей, им не с чем было сравнивать, они не знали другой жизни. Вот Милка, например… от неё отказ ещё в роддоме написали. А я довольно долго всё помнил. Мама погибла на моих глазах, и я до сих пор иногда вижу это во сне. Лица почти не помню, а её смерть — да…
Даша ободряюще прикоснулась к его руке.
— И что, у тебя не осталось каких-то других родственников? — осторожно спросила она.
— Есть родня во Владивостоке — бабушка и тётя. Но мы с ними не общаемся. Я даже адреса их не знаю.
— И никогда не пробовал разыскать?
— Зачем искать того, кто не хочет быть найденным? — спокойно отозвался Павел. — Они прекрасно знали, где я. Никому не было до меня никакого дела. Правда, тётка пару раз прислала-таки на детдомовский адрес открытку — на день рождения и Новый год. Но никто ни разу не позвонил и не приехал. Я ничего не знаю о них и знать не хочу. Скорее уж, моя семья — это Мила. Вот она действительно со мной всю мою жизнь… — Павел бросил взгляд на чуть изменившееся лицо Даши и внушительно повторил:
— Но она — не моя девушка. Слышишь?
— Кстати, СМИ пишут, что твоя девушка — Анжела Миллер, — вспомнила Даша.
— Это жёлтая пресса. Мы с Анжелой просто добрые приятели, между нами никогда ничего не было и не будет, — открестился он.
— Не кажется ли тебе, что для человека, который реально не знает, что такое отношения, ты окружён слишком уж большим количеством девушек, а, Павел Калинин?! — она шутливо заехала ему кулачком в плечо.
— Не виноватый я! Они сами пришли! — засмеялся он, подхватывая шутку.
— Как и я? — насмешливо поддела его Даша.
— Тебя я сам пригласил на свидание, ты забыла? — он подбоченился.
— Такое не забывается… — серьёзно отозвалась она.
— Даш, — он тоже внезапно посерьёзнел. — Я могу время от времени что-то не так делать… не то говорить… но это потому, что я просто не привык… встречаться с кем-либо. А с тобой мне хочется попробовать. Правда. Я не могу обещать, что со мной будет легко и просто. Ты, конечно, вправе отказаться, я тебя пойму, но… Это я тебе сейчас предлагаю стать моей девушкой, если ты не поняла, — неловко докончил он.
Даша долго молчала. Сказать — я согласна, а потом остаться с разбитым сердцем? Она уже привязалась к нему, не могла не привязаться, но при этом понимала, что гарантий счастливого совместного будущего нет и быть не может. Просто приятно провести время вместе, а потом разбежаться? Уже не получится, больно ей будет в любом случае. Сказать — давай не будем даже пытаться ничего начинать? Но где найти в себе силы отказаться от того, чего так сильно хочешь — всем сердцем, всей душой?..