Неудачница: перезагрузка (СИ) - Медведева Анастасия "Стейша" (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Она у тебя? — негромко спросила Лина, глядя на заснеженную улицу за стеклом.
Сегодня выпало много снега…
Слишком много снега…
— Да, — пришёл такой же мягкий ответ…
Глава 13. Глеб
Четырнадцатью часами ранее…
Глеб отшвырнул от себя телефон и откинулся на спинку кресла. В его рабочем кабинете всегда был порядок, и теперь валяющийся на ковре, чудом уцелевший, смартфон разрушал идеальный вид помещения — словно насмехаясь над педантизмом хозяина и откровенно мозоля тому глаз. Да, педантичным Глеб был во всём. Он любил порядок и всей душой ненавидел хаос… потому, последние недели в компании буквально уничтожали всё его хваленое натренированное терпение.
Бондарёв знал, что со сменой власти придет и беспорядок, но искренне надеялся, что, благодаря слаженной работе всех механизмов, этот беспорядок будет кратковременным.
Он ошибался.
Мужчина всегда считал, что беспорядок, как вирус — заражает и поражает всё вокруг, но даже представить не мог, что этот недуг доберётся и до его головы.
Он был растерян.
Да, этот високосный год под свой конец грозился добить всех…
Мужчина встал на ноги и вышел из кабинета. Разговор с Линой не добавил ему хорошего настроения, а её слова о том, что он хочет сломать Милу…
— Да что она знает? — процедил Глеб и резко открыл дверцы холодильника.
Приготовленная Ею еда всё ещё стояла на столе, но почему-то он не хотел её трогать: словно всё ещё ждал, что Она вернётся, сядет на стул, возьмёт в руки вилку и начнёт так мило и нелепо ковыряться в еде — как она всегда это делала, когда её милую головку наполняли самые разные невысказанные и противоречивые мысли. Он успел изучить все её привычки. Как она убирает за ухо прядь волос, когда готовится задать вопрос. Как постукивает ногтем среднего пальца правой руки по подушечке большого, когда нервничает и не знает, что сказать. Как она опускает взгляд, когда абсолютно не согласна с какими-то его словами. Как вздыхает, когда он прикусывает кожу на её груди…
— Дебил! — Глеб захлопнул холодильник, закрыл лицо руками и медленно выдохнул.
Только этого ему не хватало — воспоминаний о Той ночи. Точнее — о тех минутах, что они провели вместе, потому что Она мгновенно исчезла, стоило ему ненадолго отлучиться в душ, где он пытался привести лихорадочно скачущие в голове мысли в порядок. В тот момент он понял, что допустил ошибку. Он воспользовался ей. Но он не мог не воспользоваться… Она слишком долго занимала все его мысли, и в тот момент, когда она оказалась рядом с ним, такая близкая и одновременно такая далёкая, пьяная, но так трезво мыслящая, совсем не яркая, но при этом — такая притягательна… он не сдержался. Не смог сдержаться. Глеб до сих пор не мог понять, чем она привлекла его: в ней не было ничего особенного, кроме временами колкого языка (в основном, когда девушка выпивала) и невероятно обаятельной улыбки, когда она думала о чём-то хорошем. Как же редко это происходило…
Она никогда не смотрела на него с любовью. Она никогда не смотрела на него даже с желанием. И это его злило. Абсолютно все всегда хотели, чтобы он обратил на них своё внимание, но не она! Внимание Бондарёва её либо раздражало, либо пугало — в зависимости от обстоятельств. И только в Тот раз, когда она лежала под ним и издавала те соблазнительные, кружащие голову, стоны, он видел в её глазах… удовольствие. Не любовь, не желание, нет — лишь удовольствие от процесса. И это чертово удовольствие в её глазах уносило его самооценку куда-то в космос. Он смог ей понравиться. Он смог её удовлетворить. Как же больно ему было, когда на следующий день она выглядела так, словно ничего не изменилось…
Глупость — она сказала, что то, что произошло между ними, это была глупость. А потом назвала его умелым любовником и посмотрела на него так, словно… словно неожиданно оказалась с ним одного роста. Глеб не мог забыть этот взгляд. Он увидел в нём опасность для себя. Всё то время, пока Мила работала на него и беспрекословно подчинялась каждому его слову, при этом абсолютно игнорируя его, как мужчину, он чувствовал свою власть над ней и одновременно жгучее желание подчинить последнее, что не подчинялось ему: её чувства. Но Бондарев и сам не заметил, как начал испытывать нечто, что совсем не вписывалось в его планы. Почему он решил нарушить собственные правила и начать роман со своей помощницей? Да ещё и с той, что совсем его не желала? Он не мог ответить на этот вопрос. У него не было нужды в женском внимании, как не было особого желания начинать то, что закончится слишком быстро… Но Мила смогла пробиться под его броню и из-под жажды мести, задетой гордости и больного самолюбия, достала простого мужчину, который хотел внимания, заботы, тепла… и любви. Да, Глеб и сам не сознавался себе в том, что хотел любить. И хотел быть любимым. Он слишком боялся снова обжечься, а потому старался заглушить в себе все глупые и наивные порывы "найти счастье".
Работа. Теперь его интересовала только работа. Но, свалившаяся на его голову, бестолковая, но такая настоящая девушка перевернула его жизнь с ног на голову.
Наверное, именно поэтому он так решительно разбил ту стену между ними — когда Она ещё не была готова: он слишком сильно хотел расставить всё по местам, и секс был идеальным способом решить проблему. Вот только он не был готов к тому, что простая, абсолютно бесхитростная, но невероятно отзывчивая на его ласки Мила, вызовет в нём такую гамму чувств. Ведь женщин у него было много… И все они извивались под ним, изображая на лицах страсть, вскрикивая и глядя на него, как на Бога — как он устал от фальшивок! Всем им нужен был его статус и его счёт в банке — но ей не нужно было ничего. Как и той… до поры до времени… до той самой поры, пока отец не предложил ей такую сумму, от которой она не смогла отказаться. Она была бедной. Как Мила. Но при этом такой обаятельной, подвижной, энергичной, талантливой… такой живой… такой не похожей на него…
— Джун, — прошептал Глеб, облокотившись о барный стол и запустив пальцы в волосы опущенной головы, — что ты со мной сделала… Кого ты из меня сделала…
Где она была сейчас? Была ли она счастлива? Он этого не знал. И не хотел знать, по правде говоря. Он ненавидел её сильнее, чем собственного отца. Потому молодую англичанку можно было назвать счастливой: она не испытала на себе его месть.
Любила ли она его?..
Мысли о Джун всегда вызывали у Глеба тяжелую депрессию, которая обычно глушилась таким же тяжелым алкоголем: в такие моменты Бондарев становился неуправляемым и имел все, что движется, — отдавая предпочтение моделям и светским львицам всех возрастов. Именно об этом состоянии, ещё только пришедшую в компанию, Милу, предупреждала Лина — зная, что хрупкая и беззащитная новенькая личная помощница не сможет справиться с напором своего, не обделенного красотой и внешними данными, босса. Но в тот день все произошло иначе. Это хрупкая и беззащитная новенькая личная помощница изволила напиться и вдруг представить миру своё альтер-эго — совершенно безбашенную оторву с острым языком и абсолютным отсутствием тормозов. Глеб был уверен: не вырубись она тогда, и секс между ними произошел бы намного раньше, а именно — в ту же ночь! То, как легко Мила поцеловала его, решив "закусить" его губами после глотка виски прямо из кувшина, говорило о многом. Однако в тот вечер Глеб даже подумать не мог, что когда-нибудь захочет это нелепое создание, которое было посажено в кресло его помощницы только по одной причине — поселить в его отца уверенность, что из кабинета сына генерального (с таким-то персоналом) совершенно точно не нужно ждать никаких сюрпризов. А сюрприз готовился — и большой… И на протяжении нескольких лет…
Да, Мила была ширмой. Её роль была проста и банальна — выполнять минимум своих функций, будучи абсолютно уверенной, что она со всем справляется одна… а в это время Лина делала всё, что должна была делать личная помощница будущего генерального, воплощая план Глеба в жизнь и приближая его к столь ожидаемой цели: посту главы компании. Он добился своего, и сел в желанное кресло, вот только ничем не примечательная Мила умудрилась пошатнуть его тотальную уверенность в своей правоте: в день, когда он обыграл своего отца и объявил о смене власти в компании, она сбежала от него. От всех них. В тот момент Глеб не знал, как относиться к её поступку, единственное, чего он хотел до дрожи в руках, это чтобы она вернулась. Он сам аннулировал контракт! Он сам попросил её остаться! С ним… Но она всё равно сбежала — вырвалась на свободу и улетела туда, где светит чёртово жаркое солнце.
