Замуж за 30 дней (СИ) - фон Беренготт Лючия (книги без регистрации .TXT) 📗
Сглотнув слюну, я кивнула.
До нас донеслись звуки борьбы… Или не борьбы?
– Разве что не с тремя мужиками… – пробормотала я, начиная думать, что, вероятно, стоило бы вмешаться... Вдруг там ее насилуют. С другой стороны, не дай Бог, Пола укатают и на меня переключатся…
– Она заслуживает всей этой гадости, – твердо сказал Пол. – А нам пора выбираться отсюда, пока они не решили передислоцироваться в спальню.
Борьба закончилась и послышались громкие чмокающие звуки и стоны. Догадываясь, что там происходит, я помотала головой, выкидывая из нее омерзительные и в то же время будоражащие воображение картины. Не долго же Валерия Александровна сопротивлялась… А может, она же сама и «поборола» своих охранников, сойдя с ума от приправленного химией либидо.
Осторожно убрав швабру, Пол застегнул ремень и помог мне оправить одежду. Приоткрыл дверь, осторожно выглядывая. И тут же махнул мне рукой, командуя следовать за ним.
Вдвоем, мы тихонько подобрались к стеклянной двери, выходящей на веранду. И пока он, стараясь, чтоб ничего не скрипнуло, отодвигал в сторону стеклянную дверь, я, на свою беду, оглянулась. И застыла, как жена библейского пророка, превратившаяся от случайно брошенного взгляда в соляной столп.
Распластавшись животом на столе, в одном лишь лифчике, лежала моя бывшая начальница и, упоенно постанывая, принимала в рот эрегированный член одного из своих охранников – здоровенного, пузатого лба, пыхтящего и, также как она, почти полностью раздетого. Филейной частью своей «шикарной фигуры» она принимала в себя второго охранника, причем судя по углу проникновения, явно не в промежность. Чуть поодаль за всем этим развратом наблюдал в экран своего мобильника Олег – свободной рукой теребя себя за ширинку.
– Идем! – Пол дернул меня за руку, и я, хоть и с трудом, пришла в себя.
Пытаясь развидеть увиденное, я перелезла через перила веранды и прыгнула Полу в руки – тот спустился секундой ранее.
Светя впереди фонариком из его мобильника, мы быстро нашли дорогу к машине, отогнанной и припаркованной Волковым чуть поодаль, на той же улице. Пол издалека пикнул ключом зажигания и через секунду мы уже пытались отдышаться, забравшись в салон и откинувшись на сиденьях.
В полумраке он повернулся ко мне, пугая зрачками, отражающими блики огоньков с панели управления.
- Месть засчитана?
Я не сразу поняла, о чем он говорит. А когда поняла, осторожно, с опаской кивнула.
- Тогда мы едем ко мне, – не принимающим возражения голосом сказал он, и завел машину.
Глава 38
Белый. Цвет, о котором мечтает каждая девушка.
Белое платье – воздушное, как морская пена, и вместе с тем тяжелое, придавливающее к земле. Заявляющее о себе с каждым шагом, с каждым сантиметром, приближающим меня к алтарю – далекому и призрачному, словно мираж в пустыне.
Волоча за собой тяжелый, усыпанный камнями и шитьем шлейф платья, я иду мимо украшенных бантами скамеек церкви – не нашей, в нашей не сидят. Иду все тяжелее и медленнее, торможу на каждом шагу… подхватываю платье руками – слишком длинный подол… ловлю на себе укоризненные и откровенно презрительные взгляды гостей.
На свадьбах из разряда этой, не бывает спотыкающихся, неуклюжих Золушек. Не бывает Золушкиных смешных, деревенских родственников – разодетых в платья с Алиэкспресс и размахивающих «брендовыми» сумочками с отклеивающимися эмблемами.
На мероприятиях, которые привыкли посещать денежные мешки в костюмах и платьях от Версаче, все отлажено как швейцарские часы. Официанты вымуштрованы, бартэндеры сверкают выбритыми подбородками, к рыбе подают рыбный нож, к белому вину отдельные бокалы… Все знают, о чем, с кем и когда говорить, в самое главное, умеют, когда нужно, виртуозно говорить ни о чем. Каждое слово идеально подобрано, каждый произнесенный в честь хозяев тост меток, в тему и приправлен тонкой порцией юмора – будто этому обучают на специальных гарвардских курсах.
На фоне всего этого великолепия я выгляжу курицей, забредшей в стаю к лебедям – вроде бы тоже птица, но не ровня остальным.
Я не говорю на их языке настолько хорошо, чтобы успеть вставить нужное слово в нужный момент, и не реагирую на юмор настолько быстро, чтобы не сойти за дуру.
«She’s a bit retarded, you know…», - непонятно как слышу я шепот одного из дружков жениха, предназначенный исключительно для ушей распорядителя свадьбы.
Сам жених стоит ко мне спиной– и я не то, что не вижу его лица, не могу понять даже Пол ли это.
Хотя с какой стати моим женихом вдруг стал Пол? Когда я успела получить от него предложение и согласиться, когда улетела за океан, купила это ужасное платье? И где, черт возьми, мое обручальное кольцо?
В панике я оглядываю собственные руки – без единого украшения.
Я потеряла обручальное кольцо?! Или его у меня и не было?
Шум голосов перерастает из тактичного шепота в визгливый гомон, взвивается к кафедральному потолку церкви.
– Боже, у нее даже кольца нет! – уже не скрываясь, в открытую возмущаются гости.
– Откуда она такая взялась? Где он ее выкопал?
– Да она же проститутка! Обыкновенная шлюха! – дама в шляпке с вуалью наводит на меня мобильник и зачем-то фотографирует.
От яркого света вспышки слепнут глаза… Наступая на перед платья я теряю равновесие, вскрикиваю и лечу вперед, сминая свой роскошный свадебный наряд, отрывая от прически фату, взмахивая руками и подбрасывая вверх букет, за который тут же начинают биться какие-то девочки подросткового возраста… Все падаю и падаю, и никак не могу упасть, никак не могу достичь спасительного дна, будто подо мной разверзлась сама земля и, смилостивившись, согласилась принять, спрятать от этого позора и убожества...
***
– Эй! Если бы я знал, что ты будешь так пинаться, я бы тебя на диване устроил...
Перестав падать, я дернулась, просыпаясь… И открыла глаза.
Перед самым лицом – черная подушка и пухлое, черное же одеяло без пододеяльника, с подложенной под него серой простыней. Сзади – легкое шевеление и отчетливый, на уровне гормонов ощутимый запах мужчины. Моего мужчины.
Черт, но как?! Когда успели?!
В полном ужасе я подскочила и обернулась на голос – чуть ли не в прыжке.
– Что ж ты так мечешься? – недовольно хмурясь, мой мужчина приоткрыл один глаз. – Между прочим, я давно так плохо не спал. Если будешь так продолжать – у нас будут разные спальни.
Чувствуя себя в продолжении того самого сна, из которого и выпала в эту новую для меня реальность, я резко приподняла над грудью одеяло… и тут же прижала его обратно к почти обнаженному телу. Майка с лифчиком и трусики – вот все, что на мне было.
Покосилась на вновь задремавшего Пола.
Он вообще голый. Во всяком случае до пояса.
Оглядела комнату вокруг нас – огромная, по-современному обставленная спальня. Высокие потолки (слава Богу не кафедральные), окна во всю стену, закрытые полупрозрачными жалюзи. Низкая, строгих очертаний, невероятно широкая кровать, и на ней мы – парочка голубков после страстной ночи любви.
Вот только не помнила я никакой ночи любви!
Нет, как мы попали в этот гостиничный номер-люкс, я помнила хорошо. Приехали сильно за полночь – устав сопротивляться ему и себе, я честно хотела заняться с ним сексом – нормальным, человеческим сексом с мужчиной, который мне безумно нравился. Тем более, что все было чин-чинарем – он мне трахающуюся на камеру Валерию Александровну, я ему… ну в общем, понятно.
Как в лифте и по дороге в номер целовались – я тоже отлично помнила… врезаясь в стены и столик уборщицы, срывая друг на друге одежду…
Пришли – если можно это было так назвать.
Пытаясь открыть, он дважды терял пластинку ключа, однако отпер, наконец, тяжелую, парадную дверь своего люкса, и мы ввалились в темную прихожую. Схватил меня за руку и, не включая свет, потащил куда-то в глубь помещения. У двери в спальню засосал еще раз – да так, что ноги окончательно отказались держать мое тело, и пришлось повиснуть у него на шее – а потом скомандовал.
