Весна художника (СИ) - Малышева Анастасия (книги хорошего качества txt) 📗
— А почему я не знал об этом?
— О, ты был бы в курсе, если бы хотя бы иногда спускался из своей мастерской и проверял почту, — не удержался друг от колкости, — В любом случае, я буду твоим «плюс один».
— Эм…это снова прозвучало как-то…ну ты понял, — хмыкнул я
— Плевать, — махнул рукой Дэм, — Так что? Идем?
Я задумался. Выходить в свет мне не особо хотелось. Честно говоря, больше всего мне хотелось погрязнуть в тоске и обожраться мороженого, как во всех этих американских фильмах.
Но Демид был прав — нельзя же так. Пора было немного вырасти и научиться справляться с подобными ситуациями. Сделав шаг в нужном направлении, я не могу откатиться назад. И потом — кажется, Котов действительно хочет пойти. А я — его входной билет.
Поэтому, кивнув, я сказал с легкой полуулыбкой:
— Давай сделаем это.
*Tommy Lee Sparta — Hero
Глава 15
— Ну вот, совершенно другое дело!
Я хмыкнул, критически изучая свое отражение в зеркале и в очередной раз жалея, что не повесил на двери в свою комнату амбарный замок. Может, хоть это бы объяснило Демиду значение такого выражения, как «личное пространство». Потому что именно он нагло зашел в мою комнату, чтобы проверить, как я готовлюсь к вечеру.
Однако, в чем-то он был прав. После почти часа времени, которое я провел в ванной, на меня смотрел тот самый Ефим, которого все привыкли лицезреть. Косматую бороду я благополучно сбрил, оставив лишь немного на щеках, подбородке и над верхней губой. Триммером придал этому форму и остался более чем удовлетворен результатом. Волосы тоже прилично отросли, но машинка исправила и этот недостаток. Макушку и челку я оставил и зачесал назад, зафиксировав всю конструкцию с помощью геля. Ну а что — мы же выходим в свет.
Ради такого пришлось и в гардеробе покопаться. Джинсы и футболка явно не приветствовались в «Рэдиссоне» — а ведь именно туда мы и собирались, если верить приглашению, которое я всё же нашел и даже прочитал. Самое дорогое и пафосное место в городе — ну, одно из таких. Однако, там был большой банкетный зал с множеством колонн и стен — самое то для выставки и аукциона, который значился в программе.
Поэтому, из недр шкафа я, изрядно покопавшись, извлек темно-синий костюм. Он сел как влитой, хотя, видит Бог, я не надевал его уже, минимум, четыре года — со дня защиты диплома, если быть точным. Пару пуговиц на белой рубашке я оставил расстегнутыми, и никакого галстука — всегда терпеть не мог эти удавки. Ну и, порывшись в коробках с обувью, я нашел вполне приличные туфли.
— Кот, когда-нибудь я выселю тебя за то, что ты так и не научился стучаться. За столько-то лет, — сказал я, поворачиваясь к другу.
Тот, кстати, тоже выглядел более чем прилично, в светло-кремовом костюме и черной рубашке. Ей-богу, мы были просто как Инь и Ян, что было одновременно мило и странно. Словно мы — старая супружеская пара, прожившая бок о бок пару десятков лет. Хотя, с последним я почти угадал.
— Не выселишь, ты слишком любишь меня, — отмахнулся Демид, — Так, старичок-боровичок, раз в порядок мы тебя привели — поехали. А то всё шампанское выпьют без нас. И всех красивых женщин разберут.
— Господи, когда ты уже угомонишься, — покачал я головой, уже стоя в прихожей и убирая в карман бумажник и телефон.
— Ага, чтобы потом так же, как ты, страдать и голову пеплом посыпать? — фыркнул друг, — Нет уж, спасибо, мне итак хорошо. Я останусь в своем аморальном и порочном мирке.
Хмыкнув, я решил всё же промолчать. На самом деле, создавалось впечатление, словно Дэм мстил всему миру. Над ним так долго издевались, унижали и обижали, не принимали нигде, что, созрев и оценив себя, наконец, по достоинству, он будто задался целью — доказать своему прошлому и обидчикам, насколько неправы они были. Каждой своей победой — на танцполе и за его пределами — он будто говорил «посмотрите! Вот он я — на вершине, а где вы? В заднице!». Не то, чтобы я сильно возражал — эта лидерская жилка была и у меня, но женщины то тут при чем? Они ведь, бедняжки, правда в него влюблялись, писали, названивали, и нередко заявлялись к нам домой. А выпроваживать их приходилось мне, потому что Кот был на очередном свидании. Иногда я искренне желал ему встретить ту самую, которая поможет уже ему угомониться.
А пока мы ехали на благотворительный вечер, где мой друг сможет вновь развлечься, а я…ну, думаю, тоже найду, чем заняться. На картины посмотрю — опять же, дело хорошее. И полезное.
Показав на входе в ресторан-гостиницу-место встречи приглашение, мы поднялись на второй этаж. Оглядевшись, я не удержался от негромкого фырканья — как я и думал, дорого и вычурно. Нет, стены, которые были увешаны самыми разными картинами и фотографиями, мне нравились. Как и несколько застекленных и огороженных стендов, на которых были выставлены различные произведения современного искусства, вроде статуй из покрышек и автомобильных рам, канатов и всякого прочего мусора — лишь исключительный ценитель поймет и оценит всю глубину. Приятная музыка, под которую танцевали редкие пары. Банкетные столы, заставленные явно дорогими закусками и напитками, заметно подняли настроение, особенно Демиду — он тут же потащил меня угощаться. От алкоголя я отказался, ведь роль водителя легла на мои плечи, так что ограничился минеральной водой без газа.
Всё было мило. Кроме людей. Наметанный глаз сразу определил, кто в зале был творцом, а кто — лишь жалким и, как назло, очень богатым потребителем. Которыйнихрена не разбирался в искусстве, но скупал всё, что подороже, чтобы потом хвастаться своим ненастоящим друзьям.
У меня часто спрашивали, почему я творю лишь «в стол». Кот так вообще постоянно требовал, чтобы я перестал динамить друзей и организовал уже хотя бы одну свою выставку. Ответ — вот он, на поверхности. Из-за всех этих людей. Чтобы пробиться в мире искусства, нужен был богатый покровитель. Который будет лоббировать твои интересы и помогать пробираться сквозь тернии этого мира. Им нужно было понравиться, они должны были полюбить тебя. И ты мог быть хоть триста раз талантлив, но без «крыши» тебе было бы не выжить.
Но не было ни одного человека, которому я мог бы это доверить. Я всегда презирал пустышек. Однажды ко мне пытался набиться один человек в покровители — еще когда я учился в университете. Эта престарелая дамочка запала не на искусство, а на молодого художника. До сих пор с содроганием вспоминаю, как она просила нарисовать её в «стиле Титаника». После этого случая я решил, что не буду связываться с этим. Я любил рисовать, очень, но позволить одному из таких вот людей купить мою работу и повесить в своем доме не мог. Для меня это было чем-то очень личным, на что могли смотреть лишь самые близкие, а не каждый встречный и поперечный. Я — чудак? Наверное, так и есть.
Между тем, пока я размышлял о превратностях судьбы, Демид уже опустошил бокал с шампанским и даже успел завязать беседу с парочкой гостей. Я же подпирал стену, оглядывая окружающих чуть лениво, но вежливо. Не стоило давать людям повод думать, будто я их презирал и ставил себя выше. И плевать, что, в принципе, так оно и было.
В голову против воли закралась мысль, что Елена — одна из них. И пусть она там поневоле, отрицать тот факт, что Волкова принадлежала к элите — бессмысленно. Она была права с самого начала — мы были представителями двух совершенно разных миров. И если она прекрасно адаптировалась к нему и смогла притвориться одной из них, то я бы так точно никогда не сделал.
— Ты чего покис тут совсем? — ко мне присоединился как всегда веселый и буквально источающий обаяние Демид.
— Тебе показалось, — криво усмехнулся я, — Просто стою и оцениваю масштаб мероприятия.
— Круто тут, правда? Я слышал, аукцион будет чуть позже. Все средства уйдут на строительство центра для детей с умственными отклонениями. Ну, что-то вроде пансионата.
— Благородная цель, — кивнул я, — Главное, чтобы действительно туда всё ушло, а не в карман кому-нибудь.
