До и после (ЛП) - Миллс Эмма (книги полностью .TXT) 📗

Лорен позвенела вешалкой:

— Линдси?

— А?

— Что насчет этого?

— Оно милое, — сказала Линдси, и ее лицо автоматически расплылось в улыбке, стирая то странное выражение. Что бы это ни было, оно пропало.

* * *

Мы провели в торговом центре большую часть дня. В итоге я купила то атласное творение с сорокапятипроцентной скидкой. Лорен тоже заимела платье, но Линдси решила продолжать поиски, несмотря на то, что перемеряла множество платьев, которые были словно созданы для нее. Я уверена, что если вырезать в мусорном мешке две асимметричные дыры и надеть его на Линдси, то в следующем сезоне все будут носить мусорные мешки.

Наш день шоппинга завершился забегом в ресторанный дворик. После того как мы разделили жареную во фритюре еду и пустую болтовню, Линдси заявила, что ей нужен десерт. Лорен и Мария отказались, но прежде чем я успела сделать то же самое, Линдси вскочила и сказала:

— Идем со мной, Девон! Давай посмотрим, что выбрать.

Она взяла меня под руку, пока мы обходили кафешки.

Это напомнило мне сцену из «Гордости и предубеждения» — Элизабет и Кэролайн «прогуливаются по комнате». За исключением того, что Линдси не была Кэролайн, коварной и вероломной. Линдси была просто... Линдси. Счастливый лучик света в стеклянном флаконе.

— Так что ты в итоге надумала про Ридинг? — спросила она, когда мы проходили мимо «Сбарро» в сторону «Молочной королевы».

— Он очень классный, — вынуждена была признать я.

— Мне тоже понравился. На самом деле я думала, что пойду в какой-нибудь большой университет, типа Алабамы или Флориды. Но когда я увидела Ридинг, то поняла: это мое место. Оно на идеальном расстоянии от дома, оно великолепно, аудитории выглядят потрясающе... Я должна подать документы туда, и если смогу получить стипендию, то определенно поеду туда. А ты?

Я кивнула. Интересно, Линдси тоже представляла себя с сумкой через плечо.

— Я тоже.

— О, Девон, это так здорово. — Она стиснула мою руку. — Мы можем жить в одной комнате. Ты понимаешь?

Жить в одной комнате с Линдси Рэншоу. Линдси, в полотенце и тапочках для душа. Линдси и ее неослабевающий поток очарования и радости. Смогу ли я это выдержать?

Более того, смогу ли я выдержать, что Линдси будет видеть меня в моих тапочках для душа? Я взглянула на нее.

С трудом веря, что слова срываются с моих собственных губ, я сказала:

— Я... да. В смысле да. Это было бы круто. Правда?

— О божечки, я так счастлива. — Линдси сжала мою руку. — Девон... ну, ладно, это немножко глупо, но я всегда хотела, чтобы мы лучше дружили. Я видела тебя с Кэсом, и ты просто казалась... Я просто всегда хотела, чтобы мы были ближе. Так что это будет потрясающе.

Кэс. Да. Линдси и Кэс, потенциально встречаются. Линдси и я, потенциальные соседки. Мне придется купить отсекающий звук шлемофон. Или построить бетонную стену вокруг своей половины комнаты. В любом случае, Линдси невозможно отказать. И она сейчас выглядит такой счастливой, и это странно заразно, так что я тоже была вроде как счастлива, несмотря ни на что.

— Потрясающе, — ответила я, и часть меня даже была искренна.

25

На физкультуре мы все так же занимались футболом — играли двухсторонку во флагбол [18]. Для девиц флажки представляли проблему, потому что пояса, к которым они крепились, закрывали полоску голого тела между поясом шортов и краем футболок. Но поскольку это был их главный козырь, то они компенсировали, подвязав футболки повыше.

Во вторник мы делились на команды, когда мистер Селлерс подозвал к себе Эзру. Он стоял с мистером Макбрайдом, главным тренером школьной команды, чуть дальше от нас по полю.

— Интересно, что им надо, — пробормотал Фостер, пока мы оба смотрели, как Эзра идет к ним. Мистер Селлерс и мистер Макбрайд говорили слишком тихо, чтобы их можно было услышать с того места, где мы стояли, а когда Эзра подошел к ним, мистер Макбрайд положил руку ему на плечо.

— Я знаю, в чем дело, — пропел кто-то. Это оказалась слегка беспомощная девица, которая попала в меня мячом в тот день, когда у Фостера обнаружился талант кикера. — Мой папа полицейский. Я знаю, в чем дело.

Я не знала, какое отношение к этому имеет то, что ее папа полицейский, но почти все слушали, даже те, кто — как я — притворялись, что не слушают. Фостер пристально смотрел на нее, словно предупреждая, чтобы она не вздумала сказать что-нибудь плохое про Эзру.

— Какой-то парень попал в аварию. Какой-то парень из... Лейк-Фолс или типа того. Он напился, попал в аварию и умер.

— А при чем тут Эзра? — Мой голос звучал странно напряженно.

— Ну, он был футболистом, — сказала она, как будто это самая очевидная в мире вещь. — Вроде капитаном или типа того. А у нас с ними игра на этой неделе. — Ее глаза блеснули. — Может, Эзре говорят не давить на них, потому что у них горе?

Мгновение я смотрела на нее. Что за противная девчонка.

Потом перевела взгляд на Эзру. Рука мистера Макбрайда все еще лежала у него на плече.

Эзра не выглядел так, будто только что получил известие о смерти. Его лицо было таким же равнодушным, как всегда. Однако глаза — глаза блестели так, как я никогда раньше не видела, причем не в хорошем смысле. Со своего места я видела, что что-то не так.

Может, дело не в смерти? Может, это связано с Кубком? Его выгнали из Кубка? Дисквалифицировали и вычеркнули из списка лучших игроков Америки? Может, они узнали про дурацкую статью Рэйчел Вудсон и каким-то образом поверили в чушь про накручивание показателей?

— Уверен, что дело не в этом, — сказал Фостер, сердито глядя на девицу. — Уверен, что он просто понадобился им для интервью или чего-то такого. Уверен, дело совсем не в этом.

Девица пренебрежительно взглянула на Фостера и вернулась к своим друзьям.

Я подвинулась ближе к Фостеру.

— Наверное, ты прав, — сказала я, но не знала, сколько в этом правды.

После разговора с мистером Селлерсом и тренером Эзра не вернулся. Вместо этого он развернулся и направился к командной раздевалке. У них было собственное здание — маленькое одноэтажное бетонное строение рядом с полем.

Я посмотрела на Фостера. Мы оба отделились от класса и пошли в ту сторону, стараясь не попадаться на глаза мистеру Селлерсу.

Фостер сразу вошел в раздевалку. Я немного помедлила. Я не знала, когда именно дела Эзры стали нашими, но каким-то образом стали. Так что я последовала за Фостером.

— Эзра?

Раньше я никогда не бывала в командной раздевалке. Единственное отличие, которое я заметила, — это отсутствие шторок в душе, что было необычно. И, конечно, множество писсуаров — фу, гадость.

Эзра стоял перед открытым шкафчиком спиной к нам.

— Это правда? — спросил Фостер. — Была авария?

— Да. — Эзра повернулся. В руках он держал тренировочную толстовку. Его глаза были сухими. — Да, погиб капитан Лейк-Фолс.

— О нет, — озвучил Фостер то, что не могла я. У меня внутри все застыло. — Как?

— Автомобильная авария. Они думают, что он был пьян.

— Ты его знал? — спросил Фостер.

— Мы пару раз вместе ездили в лагерь.

— Вы дружили?

Пауза.

— Да.

— Блин, — сказала я.

— Хочешь поплакать? — спросил Фостер.

— Фостер. — Выговаривать Фостеру у меня получалось естественно почти в любой ситуации.

— Я просто сказал. Многие парни считают, что плакать типа социально неприемлемо. Но если хочется, можно поплакать. Потому что это тупость.

Эзра коротко взглянул на меня:

— Я в порядке.

— Если хочешь, можем пойти к нам, — продолжал Фостер. — У меня есть продолжение про Билла и Теда.

— Все хорошо. Я в порядке. — Эзра бросил толстовку на дно шкафчика. — Вы, ребята, идите. Я сейчас выйду.

Мы оба задержались. Голос Эзры звучал обычно, но что-то в его глазах противоречило словам.

— Я в порядке, — сказал он, в его голосе слышалась твердость. — Идите, ладно?

— Конечно. — Я вытолкала Фостера перед собой. — Ждем тебя снаружи.