Война чувств - Колесникова Наташа (бесплатные версии книг txt) 📗
— Все я понимаю, мам… Ладно, мне пора. Пожалуйста, ничего не говори отцу и тем более Анфиске. И не звони пару дней, хорошо? Я постараюсь все выяснить, тогда тебе первой скажу, что это было.
— Жорка! Я тут свихнусь за два дня!
— Очень прошу тебя, мам…
— Я потерплю, но ты звони мне сам. Из офиса. Завтра утром чтобы непременно позвонил, договорились?
— Да, спасибо, мам.
Спускаясь в лифте, Епифанов пожалел о том, что рассказал матери о странном поведении Леры. Что он хотел услышать? Знал же, родители любят Леру, как родную дочь, Анфиска ее тоже любит, все они встанут грудью на ее защиту. И сам знал, что дураком будет, если упустит такую женщину, но…
А мужик, выбегающий из подъезда, из его квартиры, застегивая на ходу ширинку, — это как? Разве можно после такого доверять женщине, которую считал своим надежным тылом? А жить, не веря человеку, что рядом с тобой, — можно?
Черт-те что творится!
Выезжая на Чистопрудный бульвар, он решил, что вечером непременно поговорит с Лерой откровенно. Скажет, что все поймет и все простит, сделает, как она хочет, даст денег, оставит квартиру, только пусть расскажет всю правду.
Был и другой вариант — купить шампанское, Цветы, извиниться и сделать вид, что ничего не было. Может, оно и лучше было бы… для кого-то но он никогда не забудет… И в конце концов потеряет Леру и свое дело, если не решит этот вопрос быстро и четко.
Глава 16
Закутавшись в халат, Людмила долго бродила по комнатам огромной квартиры. Для чего ей столько места — непонятно. Есть просторная спальня, огромная гостиная, кухня, столовая, кабинет Дмитрия, а остальное зачем? Да и столовая не нужна, раза три или четыре у них были гости, приглашали поваров из ресторана, они таскали приготовленные блюда в столовую. Все остальное время она пустовала, как и другие комнаты — гардеробная (есть же гардероб в спальне), тренажерный зал (у нее и без тренажеров отличная фигура, но если уж заниматься, то лучше в фитнес-клубе, куда они с Лерой и ездили).
Бродила, пытаясь ощутить себя хозяйкой тут, затеять какие-то перемены, что ли? Еще неизвестно, как Дмитрий к этому отнесется. Уехал рано, она еще спала, ничего не сказал, записки не оставил. Ночью, как это ни странно, не будил, вечером не ругался, не выяснял, где была, чем занималась весь день. Наоборот, помог макароны сварить и котлеты пожарить, коньяк поставил. Поужинали, а потом улегся спать. Он редко пьет, а если выпьет — так вообще полночи уснуть не дает, прямо какой-то «столбняк» на него находит. А тут…
И убивать ее вроде бы не собирался, а мог бы… Если знает, что она встречалась со Стасом. Иногда ее посещали мысли прямо противоположные: если Дмитрия убьют, все достанется ей, квартира, деньги, все. Нет, она не желала смерти мужу, это ведь грех, но если бы он умер, не слишком бы расстроилась. Потому что казалось — половина мужского населения Москвы упадет к ее ногам, а она выберет самого красивого и достойного, умного, интеллигентного, заботливого… Выбрала и решилась вчера отдать ему всю себя без остатка. А он?
Слава Богу, что Дмитрий жив, домой вернулась и увидела своего мужчину, пусть иногда жестокого и злого, грубого, но — своего. Понятного, а вчерашним вечером так и приятного во всех отношениях. А если б его не было? Стас закружил бы ей голову и потом… все стало бы так, как было вчера у Леры — непонятно как, только ни денег, ни квартиры у нее уже не было бы… Страшновато оказаться богатой наследницей!
О Стасе нужно забыть, все, к черту его! И заняться… чем? Она же хотела научиться готовить, давно пора бы. Но ехать на Новый Арбат за кулинарными книгами не хотелось. Потому что не хотелось читать их, такая тоска! Проще позвонить Лере, а заодно узнать, как у нее дела.
Людмила вернулась в спальню, легла на кровать с трубкой радиотелефона, набрала номер.
— Привет, Лерка, ну как у тебя дела?
— А ты как думаешь? — мрачно отозвалась Лера.
— Неужели Жорка что-то заподозрил?
— Ты совсем дураком его считаешь, да? Он же видел Стаса, который штаны застегивал на ходу, а потом пришел домой — а я в ванной. Идиотская затея! Выходит, мне срочно понадобилось подмываться?! Ты хоть понимаешь, что это такое? Он же отлично знает, что я принимаю душ перед тем, как лечь в постель, а не после того, как из квартиры выскакивает мужик с расстегнутыми штанами!
— Лерка, ты меня спасла… Я не думала, что Жорка заподозрит тебя… Он же такой умный, интеллигентный, так обожает тебя… Слушай, у нас ничего и не было. Честно тебе говорю, ничего. Не успели.
— Тогда какого черта ты меня упрашивала, дорогая? — завопила Лера. — Лапать тебя он мог бы и в парке, и в кино, на местах «для поцелуев»! Ради чего все это затевалось? И чем вы там занимались полчаса?!
— Думаешь, я знаю? Он какой-то странный… Времени было навалом, а он все тянул, чего-то мямлил… Как ты думаешь, в чем тут дело, а?
— Ничего больше думать об этом я не желаю! И с такими просьбами ко мне, пожалуйста, не обращайся. Никогда!
— Слушай, Лер, а Димка вчера был просто сам на себя не похожий. Коньяк поставил, вежливый такой, добрый… Мы классно поужинали вместе…
— Допрыгалась ты, подруга, теперь пеняй на себя! Все, разбирайся сама со своими делами!
О рецептах вкусных блюд Людмила не успела спросить — Лера бросила трубку. Да какие там рецепты, если она… допрыгалась? Неужели и вправду? Ох, Господи, да ведь сама и виновата во всем. И Лерке жизнь испортила, и мужу… почти изменила. А что теперь делать?
Да хоть бы объяснил этот придурок несчастный, Стас, что же он хотел на самом деле? Где его золотые горы, может, все же укрыться в них, пока не поздно?! А его — не видать, не слыхать, этого чертова Стаса!..
Ну и чем теперь заниматься? Может, просто сесть в машину и ехать куда глаза глядят? За город, в Архангельское, в Переделкино, ехать и ехать, посидеть в маленьких ресторанчиках, перекусить и снова в путь… А заодно и подумать о том, что случилось-приключилось…
Людмила вскочила с кровати и стала одеваться.
Булкин взмахнул руками, шлепнул ладонями о столешницу, выражая свое непонимание:
— Дима, да что происходит, объясни? Тебе жена рога наставила, а ты сидишь и молчишь!
— Не твое дело. Люди присматривают за Людкой?
— Да, но это… Дима, ты же спец по решению сложных проблем, а у тебя у самого проблема — народ не поймет!
— Поймет.
— Да перестань! Коньяк пьешь с утра, когда это было?! Нужно срочно наказать эту пад…
— Полегче, Миша.
— Что «полегче», что?! Я имею в виду рыжего! У меня жена — телка в самом соку, а я тут кручусь день, часто и ночь, дела делаю! Если с тобой такое стряслось, кому верить можно?! Да я полночи не спал, думал, что за дела такие, понял, да? Это же… кранты!
Зеленин глотнул коньяка, негромко сказал:
— Ты чего разнервничался, как целка перед абортом?
— А ты спокоен?
— Вполне.
— Тогда почему этот рыжий чувак еще ходит по земле? Даже без костылей?
— Куда они денутся? Еще успеет купить.
На столе зазвонил телефон, Зеленин взял трубку:
— Да? Едет в сторону Кутузовского? Понял, смотри в оба, Филя. И не проколись.
— Я ни хрена не понимаю, Дима! Ты что, не можешь спросить у бабы, с кем она и зачем? И что за дела такие с ней творятся, надо же понять, ё — моё!
— О другом думаю, Миша. Надо бы наказать этого козла Епифанова. И знаешь, что я сделаю? Отдам его Канарцу. Пусть разбирается, как считает нужным.
— Да это дурь, Дима, самая настоящая дурь! — заорал Булкин. — Я же своими глазами видел: все прекратилось, как только мужик подъехал, он там ни сном ни духом! А может, и спугнул их раньше времени, помог тебе! А ты? Ну разорит его Канарец, кому от этого легче станет?
— Пусть за сучкой своей смотрит получше! — жестко сказал Зеленин. — Остальное я сам решу. Все, Миша, иди и занимайся проблемой Казбека и Синичкина, напомни Саакяну о бабках. Но главное — Синичкин. Что сделано по этому вопросу?
