Глоток горького горячего шоколада (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" (читать книги TXT) 📗
– Давай так, если я выиграл – я тебя трахну, если ты… я всё равно тебя трахну. Ведь при любом раскладе сдохшешь, а так я вспомню, какого это было… с тобой. Признаюсь, в первый раз переусердствовал. Сказать честно, даже не помню: что да как. Но сейчас не забуду. А чтобы было, о чём всплакнуть после твоей смерти, ещё и запишу. Уж очень хочется понять, как же ты так дала Фатиху Каплану, что он голову от тебя потерял.
Мир перевернулся. Закрутился каруселью - звуки обретали новые тембры и высоты, краски вспыхивали и тускнели. Некогда родное и теперь столь ненавистное имя придало сил для сражения. Так всё же Фатих заказал? Мой господин меня списал… Земля ускользала, под ногами образовалась воронка – неумолимо затягивала. Нет, Каплан не мог… Пусть не любил… Отнять ребенка - вполне, но убить?! Чёрт! Если не так, то почему Димитрис о нем заговорил? Вряд ли вспомнил просто так. Вот же, подонок?! Фатих заплатит сполна. Это то, ради чего стоило выжить.
Жажда мщения спасла от тьмы.
- Поверь, во мне ничего, - безучастно взирала, как Димитрис возился с телефоном, устанавливая на столе. - Между мной и Фатихом была секундная химия, но она прошла.
Араб довольно улыбнулся – нас снимала камера. Подмигнул мне и, смакуя, протянул, переворачивая карты:
- Химия…
Это первая выигранная мною партия с призом в Джек-пот – жизнью! Туз и десятка пики.
Вскочила. Димитрис несмотря на алкогольный и наркотический угар среагировал мгновенно - сбил ногой. Я как подкошенная рухнула, кожу обожгло. Схватил за ногу и дёрнул к себе, будто тряпичную куклу. Грубо воздел за волосы и, бултыхнув лицом в стол, запыхтел - пристраиваясь сзади, возился с ширинкой:
- Помнится… - звон бьющегося стекла заткнул охрипшего от возбуждения Димитриса, а меня оглушил - спину окропили брызги. Сутенёр грохнулся, я вдохнула свободно. Развернулась. Ахмед застыл точно монумент. В обезумевших глазах ужас, в дрожащих руках горлышко бутылки. Рядом на полу распластался араб со спущенными штанами, под ним растекались красные потоки. В голове клокотало, сердце отбивало такой ритм, какой и спринтеру не под силу взять. Схватила ближайший пистолет, оттолкнула мальчишку и, подскочив к дивану, направила на Эльгара. Перед глазами картинка прыгала, ускользала, расплывалась: пальцы не желали слушаться, соскальзывали… Не могу. Что же такое?! Опустила дуло. Я даже не в силах убить тварь, истязавшую меня долгое время. Сосед Эльгара - Джигар, теряясь в прострации, оглянулся – глаза смотрели точно сквозь меня:
- Сука...
Прогремел выстрел – как нажала на курок, не поняла, но в ушах повис звон, запах пороха забил носоглотку. Ни секунды не медля, перевела ствол на второго, и снова пальнула. Размозженные головы Эльгара и Джигара украсили диван. Обернулась. Ахмед на том же месте и всё также судорожно сжимает остатки бутылки. В шаг оказалась рядом и подтолкнула на выход:
- Бегом! – шикнула незлобиво. Мальчишка белее снега. Чуть запоздало перевел на меня взгляд, разжал пальцы – горлышко упало и, отскочив от пола, разлетелось на мелкие куски. Влепила пощечину и взвизгнула: - Беги, идиот!
Запнувшись о Димитриса, еле удержался – словно матрешка раскачиваясь, бросился наутек. Не успел парень скрыться, я уже остановился над скотом, и выстрелила ему в голову. Кровавое месиво окропило линолеум – у меня нагнеталась радость. Месть… Этот наркотик убойней опробованных. Блаженная нега расползалась по жилам сверхсилой. Уверенности ещё придавало оружие, так удобно устроившееся в ладони – как влитое. Секундное замешательство нарушило волнение в борделе - голоса, суета, женский плачь. В коридоре раздался грохот распахиваемой металлической двери. Спешные шаги… Ожидать смерть не по мне. Выскочила навстречу Мустафе и выстрелила не целясь. Сутенёр рухнул и взвыл, ухватившись за плечо:
- Шлюха… - заскулил, плюясь ненавистью.
На автомате приблизилась и хладнокровно нажала на курок - грязный язык Мустафы заткнулся. Прошлась по коридору, распахивая двери. Нет, я не Зорро, но девчонки имели шанс на спасение. Никому не помогала – плевать на других. Есть я, а остальное пусть горит синим пламенем. Захотят выбраться – вперед, своими ножками... Всего лишь открывала клетки. Вскоре по узкому проходу уже бегали люди, по большей части мужики-клиенты, но мне глубоко и далеко… Вернувшись в первую комнату, сгребла в подол футболки телефоны. Туда же опустился магазин ещё одного пистолета. Пошарив по карманам Димитриса и остальных, выудила немного наличности и только после этого выскочила на улицу. Правда, на секунду всё же замерев перед пакетиками с героином…
Свежесть едва не лишила сознания, шум и гам выбил из колеи. Я ошарашено оглядывалась. Ведь даже не знаю, где нахожусь. Затравлено смотрела уезжающих. Машины, мопеды, велики... пятки… Девчонки, кто смог встать, плелись, покачиваясь и дико озираясь. Я их понимала, как никто. Вокруг лес, чернеющие заросли, пугающие не меньше сутенёров – кто знал, какие твари там водились? Единственная проселочная дорога от одноэтажного дома: серого, полузаколоченного с гниющей крышей и шатающимися ступенями, вела в неизвестность. К тому же темнело…
Резкий свет ослепил – прикрыла глаза ладонью:
- Танья, - плаксиво тянул Ахмед, умоляюще глядя в распахнутую с пассажирской стороны дверцу авто: - Быстрее! – сжал руль до скрипа.
Придя в себя, в два шага одолела ступени и села в машину, захлопнув дверцу.
- Твоя? – шумно выдохнула. Потрёпанный кожаный салон, заднее сидение – мусорка с достойным запахом: море пакетов, бутылок, огрызков, гниющих остатков еды.
- Нет, - точно в прострации отозвался мальчишка, и машина сорвалась с места. – В ней был ключ…
Открыла бардачок – вывалился очередной мусор. Пачки из-под сигарет, шприцы, жгуты, презервативы, женские трусики… Какая гигиена?! Плевать! Натянула крохотное ажурное белье... Вспомнился разговор с Фатихом насчёт целлофана на теле. Вышло примерно так, как говорила: в каждой шутке, есть доля правды...
Почувствовав себя одетой, когда бы то ни было, продолжила копаться: в самой глубине обнаружились нерабочие телефоны и доверенность на Димитриса Казима. Тварюга даже после смерти принес пользу. Запихнув всё обратно, проверила козырьки – над водительским оказалась карта. Покрутила, но, ничего не поняв, убрала.
На удивление Ахмед трезв как стеклышко. Видимо, алкоголь выветрился под напором адреналина. Машина ныряла по узким проулкам нищенского района. Мальчишка собирался ехать дальше в город, но я отговорила:
- Ты о чём? – подолом футболки утёрла лицо от застывшей крови и грязи. - Хочешь на тачке Димитриса покрасоваться? Как думаешь, долго протянешь?
Ахмед дёрнулся словно ужаленный:
- Что делать? – его руки так крепко сжимали руль, что костяшки побелели.
- Сбросить машину подальше от города и отсидеться в другом, – рассуждала задумчиво. Обращаться в полицию не хотелось. В памяти нет-нет, да и всплывали яркие моменты побега, точнее, его попытки. С уверенностью сказать: привиделось ли, не могу – героин стирал рамки реальности, но картинки проскакивали: оборванные, размытые… Я в полицейском участке и на ломанном английском, подкрепляя жестами, объясняла, что со мной приключилось. Смуглокожий мужчина в светло-голубой форме с темно-синими карманами и такой же фуражкой, кивал - его лицо серьезнело.
Провал…
Новый эпизод: я в камере на полу, цепляюсь скрюченными пальцами за решётку…
Опять дыра… и вновь знакомые стены крохотной комнаты. Злобные лица похитителей, входящих в экстаз. Кулаки, подошвы ботинок...
После такого рисковать и проверять достоверность видений не очень-то тянуло. Грабли люблю, недаром от одного мужчины сразу же в силки другого попала, но в этот раз обойдусь без них. Как повторял отец: «Умный человек учится на ошибках других. Глупый - на своих, а идиот продолжает биться головой в одну и ту же стену!» Мечтала дорасти хотя бы до середнячка.
Людей почти не попадалось, а если встречались, то отскакивали, но на лицах не было недовольства, удивления или гнева – безропотное восприятие действительности: «Я – бесправная тля и даже муха властительней и сильней», «на все воля аллаха». Продолжали идти с той же отрешённостью и неспешностью.
