Ошибочка вышла (СИ) - Левина Ксюша (полные книги .TXT, .FB2) 📗
— Да по делам моталась. Сейчас суп варить пойду. Суп будете?
— В себя суп заливай, борщеварка малолетняя. Лев…
— Может вы ему позвоните? А что? Это тоже способ… Или у вас телефона нет? Вам продиктовать?
Самое смешное, что сама я номера Льва не знала и вообще понятия не имела, как с ним в случае чего связаться. Это было странно и смешно, потому я наверное выглядела глупо со своей безмятежной улыбкой.
— Он не берёт трубку, — холодно ответила Мадама.
— Ну так работает же. А вы, ещё раз, по какому вопросику?
— Я без вопросиков, — съязвила она. — Так… повидаться. Очень соскучилась.
— А ревели чего? Обидел кто?
— Повторяю. Пошла ты! — прорычала дама наклоняясь и выпуская в меня сладкий удушливый пар.
Меня тут же стало мутить от этого запаха, так что чуть не вывернуло, но под ноги дамы — это было бы слишком.
Я прокашлялась, но отступать не стала.
— Ну и запашок от ва-ас… жуть. Знаете… вы, правда идите на площадку, вы так раньше своего Льва увидите. А у меня дел по горло и без вас. Но предупреждаю, тут ловить нечего…. я развода не дам даже ради такой прелестной “девушки”, ага…
Скрип зубов Мадамы был слышен на Марсе.
— Ты мне тут, чё заливаешь? Думаешь я не в курсе, что ты просто малолетка, которая к нему прицепилась??
— Я?.. Как можно. Сам прицепил. А у вас информатор кто?
— Да так. Есть один человечек. Говорит спасать надо Лёвушку из лап залётной шкуры.
— Спасательная бригада, значит… И всё-таки — на площадку.
И я снова, решительно взяла за локоть Мадам Статую и отвела к выходу. На пороге она заартачилась, идти отказалась, но и общаться я уже не хотела.
Становилось скучно, аргументов никаких, реветь она перестала. А что, спрашивается, ревела-то? Да кто ж её знает эту Мадаму.
— И не ревите, недостаток воды портит кожу. Мне-то не грозит ближайшие лет десять, а по вам уже видно, что сорт не первый, — и пока обладательница айкоса разворачивалась, чтобы высказать всё, что обо мне думает, и прицельно пихнула её пониже спины коленом, привела так сказать в движение, а потом захлопнула дверь не дождавшись матов.
— Да пошли вы! — последнее, что услышала.
Да, мы-то пойдём.
Судя по цокоту копыт, ушла моя лошадка, а я на неё ставила.
Ну повеселились и будет.
Я и правда хотела чего-то горячего, потому что носки всё ещё были сырыми, меня пробирал холод и страшно не хватало уюта, зато стало как-то на душе спокойно, хоть я и понимала, что победа сомнительная и Лев всё ещё в опасности.
Я совершенно не беспокоилась, что его кто-то куда-то уведёт, как телка. Да и не мой он, чтобы уводить. Отсутствие ревности позволило разыграть этот спектакль, а первоначальное раздражение от вида девушки пасущейся у двери — схлынуло, стоило себя отругать за излишнюю эмоциональность. Но почему-то казалось, что неспроста это паломничество к его святым рыжим мощам. Попахивало интригой.
Интрига… Мотя.
Достала телефон и обнаружила что тот вырубился, потому воткнула на зарядку и поплелась ставить воду для супа. С клёцками! Папина мама делала божественные клёцки и я такой суп просто обожала, потому решила, что себя нужно радовать и кинула в воду пару куриных ног, и затеяла заводить тесто.
Включившийся телефон отвлёк.
Это было голосовое. Пересланное мне голосовое из другого чата, где пьяный голос Моти “по секрету” сообщал, что я живу теперь со взрослым мужиком, потому что залетела…
Наверное, у всех бывает этот момент, когда от удивления и обиды сводит нутро и виски, да так сильно, аж голова кружится. И всё что до этого было поворотным моментом в жизни, кажется ерундой.
У меня это случилось в первый раз, по крайней мере так мне показалось. Но в девятнадцать мы склонны к преувеличению? Верно?
***
— Сонь? — голос Льва раздавался откуда-то сверху, я дёрнулась, но подниматься с дивана не стала. — Тут вода выкипела.
Он навис над диваном, опираясь на спинку.
— Привет, жена, — усмехнулся он, глядя на меня без осуждения или обиды.
— Ага… — я как раз переводила Хозяйке Квартиры свои последние деньги. На которые оказалась кинула Мотей.
“Ты хорошо устроилась! А мне где деньги брать? Мне ноут залило насмерть, ну Сооонь! Ты же блок продала. Мы тебе помогли, когда была беда! Теперь у меня беда!!”
А потом:
“Блин… прости меня. Я не хотела, я случайно, я не думала, что это разлетится. Я злилась, прости. Сонь! Сонь? Я такая дура… Я исправлю всё. Я скажу что выдумала! Я скажу!!”
— Там это…
— Обеда не будет, жена тебе пусть готовит, — пробормотала я, чувствуя, что губы слиплись, высохли будто от долгой невозможной жажды.
— Так вроде ты…
— Ой. Просто скажи спасибо, если это помогло…
— Ну я поржал, — Лев протянул руку и потряс меня за плечо. — Ты чего? Случилось что? Чувствуешь себя плохо?
— Нет… да…
Я села, выпрямилась и выдохнула.
— Я могу помочь?
— Да. Приготовь суп.
— Ладно. Я приготовлю под твоим руководством суп, а ты, пожалуйста, объясни, что стряслось.
Я кивнула, ещё не до конца понимая, расскажу я что-то Льву или нет, но пошла за ним, села за стол, уронила голову на руки и стала руководить готовкой, а он послушно всё выполнял.
Ручной миллионер…
В наличии имеется крашеная тёлка…
А у меня предательница-подружка.
Тридцать четыре миллиметра
— Картошку порезать кубиками, — пробубнила я.
— Так?
— Да. Так.
— А моркву?
— Так же.
— А лук?
— И лук.
— И жарить?
— Нет.
— Солить?
— Есессно.
— Перец?
— Нет.
— Понял.
Лев молча делал то, что я просила, и явно ждал начала истории. А я сидела с пустотой на душе и в голове, уверенная, что лучший выход сейчас — это побег, а не ожидание супчика.
Я чувствовала, что прорастаю корнями в этом месте, что за какие-то часы я становлюсь тут своей, что напитываюсь слишком мягкой и тёплой, уютной энергией Льва, который будто очень понимающее солнышко, которое светит туда, куда я иду.
Невыносимое чувство страха, потому что… “Все врут?”... “Все предают…”
— Кто твои лучшие друзья? — спросил Лев, видимо не выдержав тишины.
Я легла щекой на стол, свесила руки и одна из них будто сама упала на живот.
Ты мой друг…
— Папа. Бабушка. Лёха, наверное. Мотя, была.
— И?..
— И всё.
— Тебе не нужны друзья?
— Я не знаю зачем они, если всё что я вижу кругом это товарно-денежные отношения.
— А поддержка?
— Ради сохранения товарно-денежных отношений.
— Мне жаль... — вздохнул Лев, а я подняла на него голову.
— Мне тоже.
А спустя минут пять молчания, я оторвала щёку от стола, встала и принялась чистить морковку для супа, пока Лев чистил лук во второй раковине из-за чего по лицу покатились слезы и стало как-то совсем драматично.
— Я писала маме письма каждый год, — начала я, почувствовав в какой-то момент, что готова. — Милые такие, детские. Мне даже папа помогал. Лет в двенадцать отправила последнее. Ей тогда исполнялось тридцать два и это было моё ей поздравление. И тоже написала, что “мне жаль”. А потом она появилась в моей жизни, чтобы стать подружкой. А мне подружка была… не нужна. И как будто что-то сломалось внутри.
Друзья-мальчишки к тому моменту стали разбредаться. Кто-то нашёл себе девчонку и она запрещала со мной дружить из ревности. Кто-то просто нашёл более интересную компанию. Я сначала плакала и обижалась смертельно, а потом стала думать, что найду своих позже. В институте. Папа часто говорил, что в институте с этим проще, что там все “по интересам”. А какие интересы? Я поступила в Скучный* институт, на Скучный факультет. Потому что это было единственное бюджетное место, а напрягать папу я не хотела.
