Обесточенный (ЛП) - Валентайн Сиенна (читать книги полностью .txt) 📗

— Это правда? Мисс Амбиция, ты думаешь, я поверю в то, что ты отказываешься от карьеры ради меня?

Лорел кивнула.

— Обещаю, — сказала она. — Больше ни у кого ничего нет, и никогда не будет. Я уеду из города, и ты сможешь забыть, что это когда-либо происходило...

Ее голос затих в конце фразы, слишком взволнованный, чтобы закончить.

Видя ее стоящей там, замерзшей и плачущей, я поразился, насколько сильным все еще было желание обнять ее и заставить все это исчезнуть. Я никогда не хотел видеть Лорел такой, но ее признание изменило все. Какие моменты сейчас были настоящими? Неужели она подделала нашу страсть, нашу связь? Действительно ли она показала мне свою истинную сущность с помощью историй из ее юных дней, или их она тоже выдумала?

И все же часть моего сердца не могла сдержать горечь и смеялась надо мной, потому что я знал правду – я знал, что Лорел, которую я держал в своих объятиях и в своей постели, была настоящей.

Но это не значило, что я могу простить ее. Она была последним лучиком солнца в моем мире, а теперь исчезла среди холодной темноты грозовых облаков, как и все остальное.

Внезапно ярость стала просто невыносимой. Я несколько мгновений смотрел на Лорел, наблюдая за ее глазами, которые безмолвно просили меня ответить ей. Молча развернувшись, я зашагал вверх по берегу, пока не оказался в своем грузовике.

Как только он с ревом ожил, я рванул к шоссе, оставив Лорел позади.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Лорел

После того, как Ноа оставил меня на пляже, я провела два дня в кровати отеля, вставая только для того, чтобы открыть дверь обслуживающему персоналу или воспользоваться удобствами. В первый день я так крепко спала, что даже не потрудилась зарядить телефон. Когда он «вернулся к жизни» на второй день, там был огромный список сообщений от Стива с требованием, чтобы я объяснила ему электронное письмо, которое отправила перед встречей с Ноа. Сообщения становились все менее сердитыми и более встревоженными по мере того, как проходили часы, пока, наконец, в последнем не было сказано: «Не убивай себя в безвкусном отеле Сиэтла. Это такой гранж, а ты лучше этого» (прим.: слово «гранж» имеет сленговое происхождение, в американском просторечии так называют что-то неприятное, отвратительное, отталкивающее).

Я написала ему, что у меня все в порядке, но попросила не беспокоить еще денек. После того, как проверила нет ли у меня хотя бы одного сообщения или пропущенного звонка от Ноа – которых конечно не было – выключила телефон и оставила его на прикроватном столике.

Несколько часов я тупо смотрела телевизор, едва успевая переключать каналы, когда в эфире появлялось какое-нибудь дерьмо. Единственное, что меня интересовало – это новости о том, что Ноа выпустил видео и теперь для него все будет хорошо. Это была единственная хорошая вещь, которая должна была выйти из жизненно важного решения, принятого мной.

Я то засыпала, то просыпалась, а когда хотела есть – принималась за еду, подаваемую в номер. Мини-бар был пуст. Я решила потратить все до последнего цента, все средства, выделенные мне журналом на расходы, прежде чем они уволят меня за потерю этой статьи.

Мои сны были о Ноа. В них я могла чувствовать его запах на пляже так же ясно, как наяву. Я чувствовала твердые контуры его мускулов под своими ладонями и его мягкие губы на своих губах.

После двух дней унылого раскисания, я нашла в себе силы дотащиться до душа и привести в порядок гостиничный номер. По моему приглашению Стив встретил меня внизу, в вестибюле отеля. Взяв завтрак с бесплатного шведского стола, мы заняли столик в углу, подальше от немногочисленных семей туристов и старожил, путешествующих по пересеченной местности и встававших вместе с солнцем.

Стив посыпал яичницу солью и перцем, он выглядел скорее встревоженным, чем рассерженным, со вздохом произнеся мое имя.

— Лорел, с тобой все в порядке? Ты выглядишь ужасно.

— Жить буду, — сказала я, хотя чувствовала совершенно противоположное. — Ты хотел поговорить со мной об электронном письме, давай начнем.

— Сначала поговорим о том, что с тобой происходит. Какого черта?

— Слушай, ты был прав, — откинувшись на кресле, я покачала головой. Мне было стыдно смотреть ему в глаза. — Ты был прав. Я была... я влюбилась в Ноа. Я облажалась и подошла слишком близко.

Я ожидала язвительного ответа, но его не последовало. Стив просто наблюдал за мной любопытным, немного грустным взглядом.

— Я просто пытался тебя предупредить. И совсем не имел в виду, что тебе должно быть стыдно за свои чувства к кому-то.

Подняв руку, я сказала:

— Дело не в этом. Просто хочу, чтобы ты понял, почему с этим видео я поступила именно так. Да, это была огромная потеря для нас обоих и для нашей карьеры. Знаю это, и мне очень жаль. У меня нет для этого никаких оправданий.

Я пожала плечами и ткнула вилкой в тарелку с едой.

— Настал момент, когда я не смогла так поступить с Ноа. Даже если бы это спасло его, в то же самое время, не могла просто использовать... не могла раскопать и дать публике все, что он пытался сохранить для себя, только для того, чтобы я смогла сделать какой-то крошечный шаг в верх в своей дерьмовой карьере.

На лице Стива отразилось явное разочарование, но было и кое-что еще. Он поджал губы и отложил вилку. Протянув руку через стол, ждал, пока я не взяла ее.

— Он не очень хорошо воспринял твое признание, не так ли?

Я отрицательно покачала головой. Образ Стива начал расплываться в моих глазах.

— Нет. Хотя он и не должен был.

Стив сжал мою руку. Другой рукой я нащупала салфетку и вытерла глаза.

— Я только хотел, чтобы ты пришла ко мне, прежде чем сделать это, и все. Я думал мы вместе. Может вдвоем мы нашли бы другое решение.

— Знаю, — сказала я. — Прости. Это в длинном списке непрофессионального поведения, которое вероятно положит конец моей карьере, как только мы вернемся домой.

— Ты просто человек, — сказал Стив, снова сжав мою руку, затем отпустил ее. — И даже если мы не получили сенсации, ты спасла невинного парня от тюрьмы. Это хороший день для любого журналиста, Лорел.

Думаю, тут он не ошибся. Я навсегда сохраню этот поступок в сердце, как тот, которым можно гордиться.

— Ты сможешь простить меня?

— Да, но только потому, что в будущем ты будешь должна мне огромную услугу. Я имею в виду, например, избавление от массивного тела.

Я не шутила, когда произнесла:

— Договорились, Стив. Что угодно.

— И, конечно, это ты позвонишь Домино.

Я вздохнула и уставилась на вафли, которые медленно остывали на тарелке.

— Да, я знаю. Дай мне сначала доесть мой чертов завтрак, чтобы потом было чем блевать.

***

— Я не понимаю. Когда мы разговаривали со Стивом несколько дней назад, он сказал, что вы оба что-то нарыли... цитирую: «Бомба, черт возьми». Может, Стив просто слишком рано сдулся?

Мой редактор Домино Батиста была красивой женщиной из Вест-Индии, которая пробилась на панк-сцену восточного побережья в то время, когда и женщины, и чернокожие люди были не столь желанными гостями. Да и вообще, с ней не было никаких проблем. Я уважала Домино и использовала ее как образец того, кем хотела стать, но не справилась с этим примером, да и с собой тоже. Я не понимала, пока не услышала голос по телефону, как глубоко меня ранит ее разочарование.

Это был всего лишь причудливый способ сказать, что я не смогла сдержать слез, когда сообщила ей, что у меня нет обещанной истории. Мой голос оставался спокойным, несмотря на явную решимость, так что, возможно, она не могла слышать мой жалкий плач, но это происходило.

— Нет, — сказала я. — Это не касается Стива, он просто следил за информацией, которую я добывала. Это не его вина.

— Значит, это ты виновата? Что случилось Лорел? Твоя задница горела по-настоящему на собрании. Ты жаждала эту историю.

— Так и было. И, пожалуйста, поверь, я сделала все, что можно, чтобы добыть нужную информацию, но это было просто... выше моих сил.