Sparrow (ЛП) - "habitual_lady" (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .TXT) 📗

— Ах, — услышал я, как он сказал или, скорее, кашлянул.

Не знаю, спал он или нет. Фактически, единственное, что выдавало тот факт, что ублюдок все еще был жив, было его затрудненное дыхание.

— Дьявол хочет получить свой кусочек плоти.

Я молча продолжал идти в его направлении, пока мои ноги не коснулись края кровати. Я прижал платок к носу и уставился на него. Он беспокойно заерзал, но не сводил с меня глаз.

— Тебя следует поздравить, — он попытался усмехнуться. — Полагаю, ты здесь не за отеческим советом. Ходят слухи, что ты теперь знаешь все о птичках и пчелах.

Я уставился на свои руки, борясь с желанием поковырять струпья на костяшках пальцев. Мне хотелось дотронуться до чего-нибудь, сломать что-нибудь.

Конечно, Пэдди знал обо мне и Спэроу. Каждый человек в Южном Бостоне знал.

— Ты уже должен знать, что грехи всегда настигают в конце, — сказал я ровным тоном.

Он похлопал по кислородной маске, закатив запавшие глаза.

— Скажи это себе, когда маленькая женушка поймет, кто ты на самом деле и что ты сделал с ее матерью, ладно?

Его слова больно ударили меня. Как, черт возьми, он узнал? Кроме меня, только два человека знали о Робин Рэйнс и о моем обещании отцу… А теперь их было трое. Чертова Кэт и ее развязанный язык. Вероятно, она и ему рассказала, когда в один из своих визитов в Бостон посещала его знаменитые вечеринки с кокаином.

Я не мог позволить ему увидеть удивление в моих глазах, поэтому смотрел на него, пытаясь скрыть ураган, бушующий у меня в животе.

— Итак, сегодня я наконец-то встречусь со своим создателем? — он попытался засмеяться, но смех каким-то образом перешел в кашель. Казалось, его вот-вот вырвет. Кашель стал неглубоким и хриплым, потом затих.

— Ты не заслуживаешь того, чтобы умирать, как гангстер, — ответил я. — Для тебя пули в голову не будет. Я бы предпочел знать, что ты разлагаешься здесь, как труп на дороге, который никто не потрудился соскрести с тротуара.

— Мне нравится. Ты напоминаешь мне своего отца, — Пэдди повернул голову, чтобы сплюнуть мокроту.

Серовато-черная жидкость, память о долгих годах курения, выплеснулась в ведро рядом с ним на одеяло.

— Он всегда был больным, жестоким ублюдком. Наверное, это у тебя в крови.

— Сколько маленьких девочек ты трогал? — спросил я, скрывая ярость за снисходительной ухмылкой.

Я не был ярким примером того, как обращаться с женщинами. Я не занимался любовью, грубо трахался, никогда не звонил на следующий день, но всегда было обоюдно. И я никогда не прикасался к несовершеннолетним.

— Если ты ищешь чувство вины, парень, то тебе лучше развернуться и уйти назад. Ты и сам не святой. Новости распространяются, и из того, что я слышал, ты регулярно позоришь свою фамилию. Мальчик на побегушках у богатых и продажных бостонцев. По крайней мере, у нас была гордость. Мы подвергали свою жизнь опасности для наших семей, для наших детей, чтобы принести еду к столу. Мы не были наемными работниками высшего класса. Ты разбиваешь мне сердце, — он усмехнулся. — Сын Киллиана, шавка для богатых.

Я расправил плечи, выглядя удивленным. Однако под сшитым на заказ костюмом и непринужденной улыбкой, кровь кипела, вены пузырились от ярости. Убийство Роуэна — зуд, который я отчаянно хотел почесать.

— Сколько девушек, придурок? Скажи мне, скольких детей ты совратил?

Пэдди откинул голову назад, собрав всю оставшуюся энергию, и громко засвистел. Когда его голова откинулась от подушки, в глазах заплясали огоньки безумия. Он снова выглядел почти здоровым. По крайней мере, казалось, что он был достаточно жизнерадостен, чтобы насмехаться надо мной.

Он провел почти белым языком по верхним зубам, затем втянул воздух.

— О, как я любил маленькую киску твоей жены. Она все еще такая же тугая, как раньше?

Не убивай его, напомнил я себе.

— Ты же знаешь, что я делал это какое-то время. Почти год, может быть, до того, как ее отец немного протрезвел и нашел себе подружку, которая нянчилась с ней, когда он был на работе, — он хохотал, как гиена.

Мой кулак сжался вокруг пистолета в кобуре. Черт, я так сильно хотел покончить с ним. Но в то же время я знал, что именно этого он от меня и хочет. Он давил на слабые места. Пытался заставить меня отреагировать. Ему нечего было терять.

Я посмотрел вниз и глубоко вздохнул. Спокойствие нахлынуло на меня. Я хотел поступить правильно по отношению к Спэроу, к моему отцу, ко всем маленьким девочкам, которых он совратил за эти годы. Я сдвинул брови, поднимая глаза.

— У тебя много имущества и дерьма, которое ты оставишь после себя, не так ли, капитан Макперверт? На твоих оффшорных счетах скопилось несколько баксов. Три вклада на Кайманах, и парочка в Белизе, верно?

Это растопило его улыбку быстрее, чем кислота. Бинго, ублюдок.

Я покачал головой и сделал шаг вперед, чтобы он мог видеть, как я наслаждаюсь. Пэдди сдернул кислородную маску и потянулся к тумбочке, похлопывая по ней, не сводя с меня глаз. Его пальцы коснулись мягкой пачки сигарет. Он вытащил одну и закурил, делая вдох с таким трудом, что я слышал, как его легкие заскрипели.

— Вот дерьмо, — сказал он.

Я молча кивнул. Действительно, дерьмо.

— Вот я и подумал, кому достанутся все деньги и активы этого засранца, когда он умрет? Ты изменял всем своим женам. Им насрать, что ты умираешь. Никто о тебе не позаботится. Никто не унаследует с таким трудом заработанные деньги, которые ты украл у моего старика. Поэтому я начал вынюхивать, расспрашивать людей, интересоваться, — я замолчал, повернувшись к нему спиной. — Никто не заботился о Пэдди, так что я подумал, может быть, он о ком то заботится?

Расхаживая взад-вперед, я сложил платок и засунул его обратно в карман пиджака. Запаха сигаретного дыма было достаточно, чтобы разбавить вонь смерти. Кроме того, я совершенно ослеп от вони. Я опустил подбородок ниже, чтобы он мог видеть веселье, мелькнувшее в моих глазах.

— И как ты уже говорил, новости распространяются быстро. Жена номер два мне кое-что рассказала.

Лицо Пэдди сморщилось, словно он был одним из этих шарпейских псов. Я был рад, что все-таки не вытащил свой пистолет. Это было гораздо интереснее.

— Как ты смеешь! Я был лучшим другом твоего отца. Когда твоей девке понадобилась реабилитация, я нашел тебе лучшее место в Штатах.

Я чуть не рассмеялся вслух.

— Пэдди, — предупредил я.

— Не трогай ее, — его голос дрожал после долгого молчания, которое красноречиво говорило о его любви к ней.

— Не трогать ее? — лениво сказал я, как будто взвешивал этот вариант. — Я не собираюсь останавливаться лишь на прикосновениях. Мальчик на побегушках знает как действовать, — я подошел к картине, висевшей на стене, сложил руки за спиной и с игривой улыбкой оглядел ее.

Дешевая гравюра Генри Фюзели «Ночной кошмар». Какая ирония. Видение глубочайших женских страхов. Картина была покрыта стеклом и отражала лицо Пэдди. Он прикусил нижнюю губу, медленно выпуская ее, и сморгнул то, что начинало походить на настоящие слезы. Сделав еще одну затяжку и откашлявшись, он прищурился, глядя мне в спину.

— Оставь ее в покое.

— Ты хочешь сказать, точно так же, как оставил в покое Спэроу? — я задумчиво потер пальцем подбородок и повернулся к нему лицом.

— Ближе к делу, придурок. Чего же ты хочешь?

— Я хочу всего, Пэдди. Каждую. Чертову. Вещь. Ты годами воровал деньги у моего отца, черт знает сколько, и приставал к девушке, которая теперь моя жена. Я слишком тебя ненавижу, чтобы просто убить. Итак, вот что. Ты переписываешь все деньги, что у тебя есть на этих счетах, на Спэроу. Или я закончу жизнь твоей незаконнорожденной дочери. Как ее зовут? О, да. Тара. Милашка Тара. Ей ведь только девятнадцать, верно?

— Восемнадцать, — он поджал губы и с силой затушил сигарету в пепельнице.

— Еще лучше, — я пожал плечами, повернулся к нему и добродушно улыбнулся.

— Ты не посмеешь, — пробормотал он себе под нос.