Няня для тирана (СИ) - Богатенко Наталия (книги онлайн полностью .TXT) 📗
Наклонившись к ней совсем близко, Вадим чуть коснулся губами её губ, и Эльвира нетерпеливо захватила инициативу. Поцелуй обжег, выбил воздух, и отозвался знакомым сладким возбуждением в паху. Отмеренные минуты иссякли до неприличия быстро, и вскоре, возвращаясь в камеру, олигарх слабо улыбался собственным мыслям. Теперь у него появился еще больший стимул выйти на свободу, ведь там, за пределами этих четырех стен с решеткой на окне его ждало маленькое чудо - две его девчонки, с которыми он готов был провести остаток дней.
Глава 17.
— Молодец, Ди, сделала всё, как надо. Теперь дело за малым. — самодовольно заявил Дмитрий, притянув девушку к себе. — пока шерстят бухгалтерию и ведут допросы, я объявлю аукцион на лучший проект и привлеку иностранных партнеров, которые сотрудничали с Загорским. Когда немцы узнают о его нечестной игре и об аресте, мы сможем праздновать победу. Они переметнутся ко мне.
Диана улыбнулась, хотя в глазах её мелькнула тревога.
— А как же этот придурок Кир? — пальчики её поползли по пиджаку Димы. — он не совсем идиот и сопоставит, что к чему, когда догадается о подставе. Он уже начал нервничать, хочет поехать к Загорскому и всё рассказать.
— А что он расскажет? — отмахнулся Назаров, целуя её в шею. — что ты якобы провернула аферу века? Вадик не поверит, он не лох. А выйти на меня они не смогут, я подчистил все концы. Ты же не проболтаешься, детка?
Дина скривила губы, задумчиво глядя в пустоту. Дима и Вадим соперничали давно, они были главными конкурентами на рынке нефти, и постоянно стремились укрепить свое первенство. Разница была в том, что Загорскому компания досталась от отца, уже хорошо прокачанная и прибыльная, с контрактами на миллионные сделки, а Дмитрий всего добивался сам. Диана умело сыграла свою роль, прикинулась дурочкой и соблазнила Вадима, а потом якобы сбежала к нему от бывшего босса — любовника. Особо в успех такой задумки они с Димкой не верили, но соперник клюнул на наживку.
Влюбить в себя дурака Кирилла тоже оказалось легко. Диана убедила его, что он гений и не должен вечно быть в тени своего друга. В силу своей бесхребетности и неуверенности, которая и мешала ему пользоваться популярностью у женщин, Кир развесил уши, и, сам о том не подозревая, стал пешкой в руках Дианы. С его помощью она получила доступ ко всем документам фирмы, попросту сделала дубликат ключей от кабинета, и потом сыграла очередную роль простушки, прикинувшись, будто ошарашена арестом босса.
И вот появилась эта дура Эльвира, которая едва не спутала им все карты. Дина чувствовала, что девчонка начнет переходить ей дорогу, так оно и вышло. Сначала увела Вадика, сейчас начала копать под неё — вчера они столкнулись в офисе, и та усмехнулась гаденько, мол, всё знаю, не отвертишься.
Что ей там понадобилось-то?
Договорившись с адвокатом, я отправилась в лабораторию, чтобы, наконец, забрать результаты теста. Правозащитник, которого я наняла для Вадима, был отличным специалистом в своей стихии, к тому же, мой старый знакомый. Вернее, Евгений Васильевич был старинным приятелем отца, очень дотошный и въедливый мужичок с многолетним стажем работы и сотнями выигранных дел. Конечно, я и не ожидала, что от адвоката Илоны Вадик всё же откажется, но пробный мяч пустила, тонко намекнув, что расфуфыренная фифа, присланная его матерью, вряд ли сумеет быть нам полезной. Она напоминала Мерлина Мэнсона (без шуток), высокая, грубоватая, нескладная, с первых же секунд знакомства у меня вызвала стойкое отвращение. Божечки, кто её в адвокатуру-то допустил? Ей же самое место на аттракционе невиданных чудес, а не в зале суда!
В общем, пока всё шло хорошо. Съездив в офис Загорского, я прихватила образцы с его подписью из секретного сейфа, и собиралась отвезти их Евгению. Вадиму я верила, причем даже мысли не возникло, что он мог быть замешан в мошенничестве. Хоть я и знала его пока мало, но в людях разбиралась сносно. Загорский прямолинейный и резкий, да, однако, это-то и играло в его пользу. Не стал бы он заниматься грязным бизнесом, когда компания прочно стояла на ногах на мировом рынке.
Человек, так любивший своего ребёнка, не может оказаться негодяем. Шаткая позиция, но я её придерживалась твердо. Возможно, просто очень хотела, чтобы так оно и было. Мне не хватало Вадима, дом без него стал пустым, и, если бы не Сонечка, я бы впала в депрессию. Её звонкий смех раздавался днями напролет, и я была счастлива рядом с нею.
Грызла мысль, как я скажу ей, что я её мама. Малышка ведь вообще не знала, что такое материнская забота, её вырастили бабушка, Юлия, да кто угодно, но только не та, которая должна была это делать. Как же я ненавидела Илону! И вместе с нею своего отца. Сильный и уважаемый человек, всегда бывший для других примером, меценат, вдруг превратился в жалкого подкаблучника. В моем представлении Михаил Плетнёв стремительно падал с пьедестала и уже барахтался в грязной слякоти лжи и интриг.
Рука Славина легла на мое плечо, и я глубоко вдохнула, глядя на конверт. Он был белоснежным, со штампом лаборатории, и не запечатанный. Сердце гулко отбивало дробный марш, пальцы дрогнули, когда я медленно вынула лист, испещренный печатными буквами, и синеющий печатями. Строки расплывались, пришлось два раза перечитать то, что там значилось, но в голове отложилось лишь одно — вероятность родства между мной и Сонечкой составляла 99,9 процентов.
— Ну, что, поздравляю, юная леди! — ободряюще воскликнул Иван, подмигнув мне из-за круглых стекол очков. — у Вас есть подтвержденный документ, смело вступайте в законные права мамочки и боритесь за своего ребенка!
— Да. — со слезами на глазах прошептала я, прижимая к груди сумочку, в которую сунула «доказательства вероломства Илоны». — спасибо огромное, Иван Георгиевич. Вы не представляете, как я счастлива!
— Почему же, очень даже представляю. — снисходительно хмыкнул старичок, провожая меня к двери. — но прошу учитывать, что суд не примет это как стопроцентную, так сказать, улику и потребует официального теста.
— Да-да, я понимаю. Но всё равно, правда теперь на моей стороне. — упрямо возразила я, чувствуя себя небывало легкой и почти невесомой.
Душа ликовала, и я с силой сжимала сумку, боясь выронить её, потерять то, что в ней находилось. Выйдя на улицу, снова проверила, не сон ли это, и радостно рассмеялась. Прохожие оглядывались на меня, но мне было плевать. Одна партия выиграна, предстояло самое трудное, разговор с Вадимом и Илоной. Я была уверена, что Загорский меня поймёт, он ведь тоже жертва обмана, мы в одной лодке. А вот его мамаша…
Распахнув дверцу машины, я села за руль, и испуганно вскрикнула. Рядом сидел незнакомый мужчина, и я мысленно обругала себя за то, что забыла воспользоваться блокировкой. Этот тип, нервно ломая пальцы, смотрел на меня сумасшедшим взглядом, и я передернулась.
— Что Вам нужно? — стараясь говорить холодно, осведомилась, красноречиво взяв телефон в руки и давая понять, что намерена позвонить в полицию.
Еще бы, вторгся в мой автомобиль, молчит, будто язык откусил, и глазами готов сожрать. Что за псих, чёрт побери?
— Не нужно. — пресёк он, заметив, что я набираю всем знакомый номер.
Почти силой отобрал мобильный, и на мой возмущенный возглас поспешно пояснил:
— Я просто хочу поговорить. Кирилл я. Друг Вадима.
Несколько секунд мы смотрели друг на друга, ничего не говоря. Я терялась в догадках, что ему от меня надо, но решила держаться спокойно, не показывать, что знаю о его романе с Дианой. А он, видимо, собирался с духом, чтобы начать разговор. Не понравился он мне сразу, хотя выглядел уверенным в себе, но глаза бегали. Верный признак того, что душонка не чиста. Да ведь так и было.
— Эльвира, у меня к вам деликатная просьба. Я знаю, что Вы навещаете Вадика в СИЗО.
— В отличии от Вас. — сухо бросила, намекнув, что он-то не соизволил ни разу появиться там.
