Кошки - Мышки (СИ) - Нарватова Светлана "Упсссс" (бесплатные версии книг txt) 📗
Многие люди, склонные к рефлексии, придумывают разные человеческие типологии. Геннадий Колчевский делил всех женщин на три категории: Бабы, Барышни и Фемины. Бабы — они бабы и есть. Грубые, нередко хамоватые существа, без признаков женственности. Опустившиеся, если когда-то и были на высоте. Что про них говорить? Они того не заслуживают.
Барышни сделаны из другого теста. Это безе. Смысл их жизни — поиск, захват и удержание Подходящего Самца, который должен взять на себя функцию заботы о них, слабых и беззащитных. Потому до конца жизни держат в состоянии боеготовности своё оружие: ухоженные волосы до попы, боевую раскраску, холеные ручки, эффектные наряды на стройных телах. Одно слово: меренги. Радужные безе на палочке. Поймать Барышню в свои сети легко. Нужно лишь продемонстрировать, что ты — тот самый «Достойный Самец». И они тут же начинают свои ритуальные брачные танцы. Гена не любил слишком замороченные варианты, согласно которым Барышню требовалось завоевывать. С другой стороны, понимал их смысл. Преодолеть все препятствия было по силам лишь Самым Достойным. Тем, кто был готов пойти до конца, на крайние меры, лишь бы получить сладкий приз. Но даже получив, даже окольцевав своего Достойного, Барышни всё равно продолжают охоту, держа на коротком поводке одного-двух подходящих. На всякий случай. Гена знал об этом не понаслышке. Его бывшая жена была образцовой Барышней. Даже сейчас, в свои «под сорок», она могла дать фору двадцатилетним профурсеткам. В конце нулевых, когда Колчевский решился уйти из ремонтной шарашки, чтобы основать свое дело, жена встретила эту идею без энтузиазма. На первых порах их доходы резко упали. Гена дни и ночи проводил на работе. Марта же, лишь похорошевшая после рождения сына, жаждала внимания и развлечений. Антону было четыре, когда она их нашла. На стороне. Впрочем, возможно, нашла она их раньше. Но когда Колчевский с ней развелся, сыну было четыре. Гена вкладывался в работу без остатка, вытесняя постоянными заботами мысли о постигшем разочаровании. Он хотел, чтобы Марта кусала локти от сожаления. Бывшая пришла каяться уже через полгода. Оказалось, что Запасному Достойному Самцу с чужим ребенком она не нужна. Да и в принципе была без особой надобности. Это так Гена для себя перевел ее слезные мольбы «вернуться к сыну» и слова о том, как она скучает и жалеет о «минутной слабости». Этот репертуар существенно отличался от предразводного «Это ты во всём виноват!» Изменилась и техника исполнения, и артистичности добавилось. Но Колчевский на эту удочку больше не клевал. Он содержал ребенка. Да и Марте на «платочки» хватало. Но серьезными отношениями он себя ни с кем больше не связывал. Барышни были любимым лакомством Гены. Они были финансово затратным развлечением, но стоили того.
Фемины — совсем другая категория женщин. Внешне они были похожи на Барышень и в большинстве своем сохраняли «товарные качества». Но верили в мифическое Равенство между мужчинами и женщинами. И эта вера творила с ними чудеса, которые становились всё чудесатее и чудесатее. Целью жизни Фемины было доказать мужчинам, что она может обойтись без их помощи. Как-то Геннадию посчастливилось возвращаться из командировки в одном купе с психотерапевтом, и тот рассказывал, что у женщин эта реакция компенсационная. Она направлена на то, чтобы справиться с психологическими травмами, полученными в детстве или во взрослом возрасте. И вообще, горе от ума. Но Гена травматологом себя не чувствовал, а потому никого лечить не собирался. Однако с Феминами общался довольно часто. В качестве деловых партнеров-женщин он однозначно предпочитал видеть Фемин, а не Барышень, которые иногда забывали, где личные отношения, а где — оплата по счетам. Для разового секса Фемины были идеальны, потому что не ждали взамен звезд с неба. А вот для длительных отношений они категорически не подходили. Феминам не нуждались в подарках, они хотели времени. А время — это самое дорогое, что есть у человека. И отрывать его от дела в пользу женщины Гена был не готов. А остального ему было не жалко. «На хвастуна не нужен нож», — пел в детстве Гены известный дуэт. Люди с тех пор ничуть не изменились. Фемине нужно сказать, как она великолепна в своей профессии, и ни один мужчина с ней не сравнится. Как она прекрасна в своей независимости. Как к лицу ей непревзойденные деловые качества. И дать себя спасти. Фемины обожают спасать мужчин. А еще необходимо показать, как ты ценишь ее внутренний мир. Впрочем, «ценность внутреннего мира» актуальна и для Барышень, и для Баб в молодом возрасте. Но с ними проще. Можно смело замечать в них доброту, искренность, душевную тонкость, оригинальность и высокий интеллект. С последним они особенно согласны. А Фемины — другое дело. Там всё индивидуально — то самое горе от ума, — и нужно точно знать, что у них в мозгах заканифолилось. Не то и смертным врагом стать недолго.
Кира, несомненно, относилась к Феминам. Гена до последнего надеялся на лучшее. Но личное общение развеяло надежды. Барышня на ее месте вовсю использовала бы «женские штучки». А будь она Бабой, Шель не говорил бы о ней столь мечтательно. Да и КотоФей разглядел в ней что-то интересное. Дягиль был чужд романтики, но их последняя ссора с Мишелем была всё же ссорой из-за девушки, а не из-за жизненных ценностей. Гена мог поклясться. И теперь на нем лежала ответственность за сохранение целостности коллектива. Только его выигрыш мог сохранить мир в кампании. Потому что ему можно. И теперь настало время активных действий. Оружие взведено. Осталось заманить противника. Дождавшись семи часов, Колчевский набрал номер Киры.
Низкий мужской голос произнес Кире на ухо:
— Кира Владимировна, простите, что поздно беспокою, но мне очень нужна ваша помощь.
Голос был, безусловно, приятный, но незнакомый.
— Здравствуйте, — сказала она настороженно.
Вечерний звонок на сотовый телефон от незнакомого мужчины, который знает твое имя, настораживает. Согласитесь?
— Добрый вечер. Это Геннадий Колчевский, простите, не представился, — явно забавляясь по ту сторону трубки, произнес генеральный директор фирмы.
— Из-звините, не узнала вас по голосу.
Кире стало неловко. Но после их единственной встречи у нее остались весьма смутные воспоминания, преимущественно в форме эмоций. И этот глубокий, бархатный баритон никак не ассоциировался у Новиковой с прокуренным морским волком.
— Кира Владимировна, мне очень нужна помощь с презентацией, которую готовили, — мягко продолжил ген-директор.
— Я что-то не так сделала?
— Нет, что вы. Это я сделал что-то не так, и теперь она как-то не так открывается, — со смешком признался Геннадий Николаевич.
— У меня на работе есть исходный файл, — прототараторила Кира. — Я сейчас сбегаю в офис и сброшу вам на почту. Скиньте мне адрес эсэмэской или по WhatsApp’у. Если там открыто, — добавила она, вспомнив слова Кости, что вечером на фирму не попадешь.
— Я сам на работе, — улыбнулся в трубку гендиректор.
Сегодня, судя по голосу, он был какой-то… расслабленный. Не под градусом, ли? Она и пьяный гендиректор в пустом офисе… Кира отогнала глупые мысли. Тоже мне, роковая красотка, ага! Конечно, внимание Мишеля льстило. Но, исходя из несмываемой печати бабника на лице Воронцова, он просто заинтересовался девицей, которая не пала к его ногам от одного его Аполлонова вида, и теперь арт-директор стремится завершить гештальт. А в остальном Кира была вполне себе бледная офисная мышь, и отдавала в этом отчет. Так что если бы Геннадий Николаевич решил вечерок расслабиться, он бы наверняка пригласил «задержаться» кого-нибудь поаппетитней, например, Карину.
— Я за вами заеду, — продолжал он. — Скажите адрес.
— Д-да, ненужно. Я сама, — совсем растерялась Новикова.
— Кира Владимировна, на улице ливень. Я вас выдергиваю из сухой, не сомневаюсь, что уютной квартиры, в нерабочее время. Я заеду. Говорите, куда.
Кира сдалась. Если ему так хочется, то пусть. Она включила утюг, чтобы подгладить свежевыстиранную блузку, быстро поправила косметику, пополоскала освежителем рот, чтобы не вонять едой на собеседника, и к моменту, когда к ее подъезду подъехала карета — в смысле, мощный джип, — она была в полном сборе. Подумав секунду, она вытащила из заначки невскрытую пачку печенья и бросила ее в просторную дамскую сумку. Вдруг не у всех на работе есть бутерброды. Вдруг он там без ужина сидит? Помрет еще от голода. Или язву заработает. Где она тогда будет деньги зарабатывать? А печенье — какая-никакая, а еда.
