Его исключение (СИ) - Лонган Мари (библиотека книг .txt, .fb2) 📗
Недолго музыка играла на проезжающем мимо меня самосвале с пряниками. Не перевернулся.
Усмехаюсь.
— Ник, мне страшно и холодно, — подняла на него глаза. Но в ту же минуту ощутила, что волнение за него выше.
— Делаешь это быстро, чтобы никаких подозрений не возникло, а мы с братьями проникнем в дом и найдем нужные нам документы. Попроси его избавиться от охраны возле спальни. Разузнать код от сейфа придется тоже тебе.
— Как?
— Ты же женщина. Придумай. Соблазни.
Накрывает мою руку.
— Это у меня сила воли и то чуть не поддался твоим чарам, а Игнату много не надо. Он увлечен. Там только нажать на нужные рычаги.
Теперь я поняла, почему мужчины женщин вперёд пропускают, они и раньше это делали. В первобытные времена в пещеру запускали слабый пол на растерзание диким зверям.
— Убери клешни от моей женщины и свалил к сцене, пока можешь ходить. Видеопредставление заждалось тебя.
Оборачиваюсь. Игнат стоит у фонтана в черном драповом пальто.
Готовый убивать.
Глава 31
— Пользуясь случаем, Игнат, хотел тебя поздравить с днём… — пытается выйти из тупиковой ситуации Ник.
— А я тебя с днём позора. Шкандыбай, куда сказал, — закипает Льдов. — И братцев прихвати. Не разлей вода. Или чужая жена не разобьёт братскую дружбу, — цинично философствует, оттягивая тетиву нервов Ника. — Выбери, что подходит. Под настроение куколда.
Он слился с темнотой. Глаза как у волка на ночной охоте. Дикий и не признающий законов родства.
— Об интервью договоримся в следующий раз, — прикрывает меня Ник ровным тоном без перегибов. На сколько это вообще возможно в данной оскорбительной ситуации.
— Никаких последующих не будет, Рождественский, — контрольными словами втаптывает своим приоритетом. — Почему без жены? Не видел ее среди гостей.
— Токсикоз, — пытается унять напряжение, но положение тела выдает недовольство.
— Чего поперся на вечер? Сидел бы дома, вместе бы токсикозили. Или ты не уверен, что это твой ребенок? — осклабился на запрещённый прием.
Просто форменный хам. Жестокий и бессердечный. Скинул всех с Олимпа и властвует.
Ник же уверен? Смотрю на него и не понимаю. Замялся. Зашугали его там в квартете что ли? Он вообще право голоса имеет? Режиссер ранимый, его точно одурачили.
— Не люблю конфликтовать с некрасивыми людьми, — пыжится Ник, собирая по крупицам остатки самообладания. — В случае мордобоя им нечего терять.
— Это ты мне, красивый? — ухмыляясь, хрустит пальцами Игнат, разминая шею. Быстрым шагом приближается к нам.
Толкаю Ника в другую сторону и врезаюсь в теплую грудь Льдова.
— Черт с ним, — сглатываю и беру его гладкое лицо в руки. Это помогает, он отвлекается и концентрируется на мне.
— Перестань общаться с этим гуманоидом или я за себя не отвечаю, — накрыв мои запястья, стягивает руки вниз. — У меня есть нужная информация. Добью морально и сотру фамилию физически, — мои подушечки пальцев еле уловимо проходятся по линии волевого подбородка. — Проходи к сцене и ты.
Поежилась и зуб на зуб не попадает. Жадно осматриваю его пальто. Ещё минуту назад я чувствовала этот жар под рубашкой.
Живая печка. Только отстранилась и ветер отхлестал колким холодом, забираясь под кожу.
— Похолодало. Держи.
Достает из кармана шарф и бережно кладет на плечи, укутывая. Материя колется. По ощущениям тонкая шерсть. В нос бьёт парфюм. Арктическая свежесть. Я вся пропахну им.
— Игнат, хочу узнать о тебе. Отведи меня на свое место силы, — продолжаю хвататься за его рубашку, теребя матовую пуговицу.
— Журналистка, ты меня удивляешь, — заглядывает в глаза. — Прямо сейчас? Может насладимся, как падут братья, а потом это дело отметим?
— Тут столько чужих мне незнакомых людей. Территория громадная, а чувство тоскливого одиночества гложет. Где ты находишь силы, подпитываешься положительной энергией?
Думает и всматривается на площадку, где веселье полным ходом без виновника торжества.
— Идем.
Вкладывает мою ладонь в свою. Моя кисть утопает в его пальцах.
— Надеюсь это не спальня? — насторожились и ступор овладел конечностями.
— Испугалась? — хмыкнул. — Можешь выдыхать.
Удаляемся от шума разговоров и бряканья столовых приборов по тропинке. Чем дальше, тем сильнее хочется прижаться к Игнату.
Кажется, что сейчас из кустов выбежит маньяк и нападет. Жмусь плотнее к сильному мужчине. Так спокойнее.
Очередной поворот и перед нами куча клеток в два яруса. В них большие собаки. При виде хозяина животные подняли головы, застыли в своем бессмысленном хождении за железными прутами.
Одна завыла и собачий лай связался в серенаду, перебил связные мысли.
— Зааачем столько собак? — удивляюсь количеству и ртом хватаю воздух, как рыбка выброшенная на берег.
— Псарня. Моя отдушина. Для охоты. Погонять зверя.
Преображение Игната не заметить сложно. Он оттаивает, ликует при виде питомцев.
— Собаки не предадут, в отличие от человека. Цари природы.
В основном это гончие, но есть среди них два волкодава. Мощные, непревзойдённые силачи. У них даже клетки побольше, просторнее.
Он открывает железное пристанище с одним таким монстром. Я насторожились, но псина не выходит.
— Туман, выходи.
Собака одним прыжком приземлилась на лапы. Игнат отошёл от нее и встал возле меня.
Такого великана возле парадной редакции поставить и жалобщиков сдует.
— Поздоровайся с хозяйкой, давай, — кивком головы указывает на меня.
Я не ослышалась? Хозяйкой? Обманывает. Не хорошо.
Собака бежит на меня и, кажется, земля трясется. Хватаюсь за Игната, прикрываясь им. Псина запрыгивает ему на плечо лапами, а я ещё больше заворачиваюсь в распахнутое пальто.
— Туман, напугал даму. Интеллигентно надо, — обнимает меня, образуя кокон. — Моя спина твоя защита. Всегда.
Животное отцепилось от Игната, грохнулось тушкой на лапы, обошло, и собачий язык прошелся по моим ногам. Волнение под ребрами бухнулось.
— Враги будут знать, где их место. Пока я рядом, ничего не бойся.
Подкосилась одна нога, но Льдов держит, а мне тепло так, что шевелиться не хочется. Это как…
— Я сплю и мне снится дивный сон, где тихая журналистка? — сокрушается над моим скомканным состояние Игнат.
Отпускать не хочется его горячую рубашку, но он же зло в чистом виде. Воплощение темноты. Это иллюзия физиологическая.
— Как ты смотришь на то, чтобы подняться наверх? — предлагает мужской вариант развития событий. — Покажу восьмое чудо света, а трансляция видео для Рождественских включится как и запланировано.
Понимаю, что час икс настал и расслабляться уже не позволительно. Он даже заморачиваться не стал с намеками. Кто может возразить такой статуи?
Туман возвращается в клетку, защелкивается замок и звук откликается в моем сердце.
Глава 32
Прошмыгнули мимо гостей перед домом и забежали во внутрь, как лазутчики. Игнат тянет меня за руку и выхватывает на ходу фрукт с тарелки на фуршетном столе.
На лестнице замедляет шаг и прижимает к стене, сжимая плечо.
— Забрал для тебя последнее яблоко у библейского змея, — утыкает в губы бордовый шар, а потом переводит на мои уста. Соприкасаюсь с фруктом в том месте, где он оставил след. — Искуси меня, — голос обволакивает и толкает с обрыва без страховки.
Надкусываю, брызжет сок, стекая на его пальцы. Поднимаю за запястье руку с яблоком повыше на уровне глаз.
— Восьмое чудо это что? — с придыханием языком касаюсь ребра ладони, по которому стекает прозрачная кисло-сладкая жидкость.
— Наши с тобой тела на кровати в полной темноте, — подушечкой пальца вытирает мой липкий угол рта.
Это банально, низменно, но необходимо мне уже который месяц.
Плоская поверхность. Двое. Без света. Обостряются слух, прикосновения, обоняние. Индульгенция на запреты.
Любые.
