Замри, умри, воскресни - Кайз Мэриан (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
Вот именно. Так что решай сама. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем я в состоянии тебе предложить, но я должен сказать, что ни к одной другой женщине я не испытывал ничего подобного.
— И не в твоих привычках ходить налево? Он опешил.
— Конечно, нет.
Вернувшись домой, Жожо тут же позвонила Бекки и передала разговор.
— Шустрый какой, — прокомментировала та. — Ты и не хочешь, чтобы он бросал детей. Ты просто хочешь с ним переспать.
— Да? Тогда все в порядке.
На другой день на работе ее ждала электронная почта.
ТО: Jojo.harvey@LIPMAN HAIG.co
FROM: Mark.avery@LIPMAN HAIG.co
SUBJECT: Пожалуйста
Пожалуйста. Просительная форма от упрашивать, умолять, добиваться, клянчить, валяться в ногах или увещевать.
М хх
К удивлению Жожо, глаза ее вдруг наполнились слезами. Слишком много всего навалилось — жена, дети, а теперь еще эта смиренная мольба.
Идея под названием «выпустить пар» родилась в голове у Бекки. «Вдруг он в постели окажется невыносим? Может, тебе станет противно?»
В этом Жожо сомневалась, но с деланым смущением передала слова сестры Марку.
— А если особенно повезет, ты тоже ко мне поостынешь, — добавила она.
Судя по выражению лица Марка, это было маловероятно.
— Ну, если ты уверена… Она кивнула.
— И где же мы… Я, к примеру, мог бы…
— Приезжай ко мне. Я ужин приготовлю. Нет, — поправилась она. — Не стану. Если я начну для тебя готовить еду, то никогда от тебя не отделаюсь.
К интимной близости с Жожо Марк подошел так же, как ко всему остальному: с решимостью, твердостью, вниманием к мелочам. Одежду он с нее снимал так, словно развертывал бесценный подарок.
Потом она спросила:
— Ну, и как тебе?
— Ужасно. — Он смотрел в потолок. — Я к тебе совсем не охладел. А тебе?
— Хуже, чем я ожидала.
— Ну как? Удивил он тебя? — спросила Бекки на другой день. — Или так себе? Иногда немолодые мужчины оказываются неумехами. — Один раз в жизни Бекки переспала с пьяным тридцатисемилетним мужиком и теперь считала себя специалистом в этом вопросе.
— Ничего подобного, — раздраженно возразила Жожо. — Это гораздо больше, чем секс: Марк — человек, который нравится мне больше всех.
— Ну, извини, — растерялась Бекки.
— Да нет, это ты извини, — в свою очередь растерялась Жожо.
— И что теперь? Выпустили пар, а дальше?
— Только круглая дура могла завести роман с женатиком.
— Ты не дура, Жожо.
— Не дура.
— Так когда вы теперь увидитесь?
— Сегодня.
Вечером Марк спросил Жожо о ее первом парне, и она со смехом ответила:
— Этого я тебе рассказать не могу, ты умрешь от ревности.
— Я справлюсь.
— Ладно. Он был новобранец из пожарной команды моего отца.
— Новобранец?
— Ну да, новенький.
— То есть он был пожарником? Черт, зачем я только спросил. Но ты рассказывай, рассказывай, теперь я хочу знать все. Верзила небось?
— Еще какой. Сто девяносто ростом, руки как бревна, он штангу тягал. А грудь у него была… Прижмет меня, да так, что и не охнешь, пока сам не отпустит.
— А-а.
Жожо расхохоталась.
— Сам спросил. Но знаешь? Быть гориллой с широченной грудью — дело нехитрое, меня этим не проймешь.
Самое смешное было то, что, только влюбившись в Марка, Жожо обнаружила, что к нему неравнодушны буквально все — и Луиза, и Пэм, и все остальные.
Удивительно было, как она раньше этого не замечала.
— Я думала, ты в Джима влюблена, — сказала она Луизе. — Нет?
— Пойми меня правильно, — сказала та, — Джим замечательный, но Марк… Марк — это воплощенный секс. Я бы за это… минуточку… дай подумать… Да, за одну ночь с Марком Эвери я бы согласилась никогда в жизни не покупать новой обуви — видишь, до чего дошло? — Она театрально передернула плечами. — Бьюсь об заклад, он настоящий зверь.
Воскресенье, утро
Проснувшись, Жожо потянулась за книжкой Вудхауза. Рядом с кроватью у нее всегда была припасена стопка приятного чтива. Она обожала Вудхауза, Агату Кристи — все, что читала еще в юности в Нью-Йорке и что будило фантазию насчет ее британских корней. Даже теперь, когда она отлично понимала, насколько далеки книги от реальной жизни, она читала с удовольствием.
Потом она встала и принялась за глажку, коротая время, пока не настанет удобный час для традиционного звонка родителям в Куинс. Жожо говорила с ними каждую субботу, и всякий раз разговор в точности повторял предыдущий, недельной давности.
— Привет, пап!
— Ты когда приедешь?
— Мы только что виделись! На Рождество, забыл? Всего месяц назад!
— Ты не поняла. Когда ты приедешь насовсем? Мама о тебе беспокоится. Ты же знаешь, в участке тебя в любой момент на работу возьмут. — Послышался какой-то шум. — Да подожди ты! Она и моя дочь тоже! — Вздох. — Ну вот, мама рвется с тобой поговорить.
Чарли завладела трубкой, послышались помехи.
— Здравствуй, доченька, как у тебя дела?
— Хорошо, мам, все в порядке. Вы все здоровы?
— Да. Не слушай этого старого дурака. Он просто за тебя волнуется. Есть хоть какая надежда…
— Мам, я постараюсь приехать летом, хорошо?
Десять минут спустя она повесила трубку и, чувствуя себя виноватой, принялась оправдываться перед своим рюкзачком:
— Понимаешь, я живу здесь! Это теперь мой дом. Она обожала свой рюкзачок. С ним всегда можно поговорить, это намного удобнее, чем иметь собаку.
После этого она поспешила на автобус до Вест-Хэмпстеда, где жили Бекки и Энди. На метро было бы быстрее, но Жожо предпочитала автобус: можно ехать и глазеть по сторонам. В Лондоне она жила уже десять лет и продолжала относиться к нему с нежностью, хоть и признавала в душе, что до Нью-Йорка ему еще далеко, особенно в части ухода за ногтями.
— Вот хорошо, — обрадовался Энди, открывший на звонок. — Мы как раз собрались в «Сейнсбери», поможешь пакеты нести.
Закупив продовольствие на неделю вперед, они потащили Жожо в магазин для садоводов.
— Ты не против, что я у вас тут третьего лишнего изображаю?
— Да нет, — ответил Энди. — Вносишь некоторое разнообразие, да и тема для разговоров появляется.
Бекки и Энди жили вместе уже полтора года и обожали притворяться, что никогда не занимаются сексом и вообще жуть как надоели друг другу. Жожо знала: это верный признак того, что они друг от друга без ума. Не станут люди шутить на эту тему, если абсолютно не уверены в незыблемости своих отношений. Как следствие — Бекки жаждала всех видеть счастливыми и устроенными, а больше всего — Жожо.
— Сестры Уайатт устраивают вечеринку, — объявила Бекки, когда все вернулись домой и выгрузили на кухне покупки.
Сестры Уайатт — Магда, Марина и Мейзи — были подружками Бекки, они с полгода жили вместе, перед тем как Бекки въехала в этот дом вдвоем с Энди. Это были светловолосые, шикарные красавицы, к тому же богатые и на удивление добросердечные. Они вращались в сферах с более высоким, чем у Бекки, октановым числом, но это не мешало им сохранять к ней дружеское расположение и приглашать на все свои вечеринки, а заодно и Жожо.
Бекки была неравнодушна ко всем трем, все три были неравнодушны к Жожо, и даже Жожо была слегка неравнодушна к Магде, старшей из сестер, наделенной самыми выдающимися организаторскими способностями. «НО НЕ В СЕКСУАЛЬНОМ ПЛАНЕ», — всякий раз прибавляла она, когда расхваливала Магду перед Энди.
— Это не имеет значения, — отвечал тот. — Я их боюсь. Уж больно они… не такие, как все.
— Мейзи исполняется тридцатник. Гулять будут в родительском особняке в Хэмпстеде. Правда, это будет только в июне, но они хотят убедиться, что ты сможешь прийти.
— В июне?! — воскликнула Жожо.
— Это что, так теперь принято в высшем свете? — удивился Энди. — Приглашать за несколько месяцев вперед?
— Откуда мне знать? Да, и учти: это будет маскарад.
— Маскарад! — простонала Жожо. — Ну почему обязательно маскарад?
