Страстный. Плохой. Опасный (СИ) - Тиган Линетт (книги бесплатно без регистрации полные .TXT, .FB2) 📗
Я присаживаюсь на диван, не до конца понимая, как я могла упустить момент, когда чувства Морозова стали ко мне такими ярко-горячими. С каких пор он смотрит на меня таким взглядом, от которого сейчас мурашки по коже… Когда он стал испытывать такие чувства, которые вырываются из него ураганом?
Конечно, он уделял мне внимание в начале нашего знакомства, но еще на первой стадии неопределенностей мы поговорили о том, что между нами может быть только дружба. Безусловно, она стала у нас крепкая, искренняя, выстроенная на доверии и взаимопонимании… О Господи, он все это время что-то ко мне чувствовал, а я, слепая идиотка, грелась на его груди и…
— Твою мать, — шепчу, прикрывая лицо ладонями, чувствуя подавленность.
У него были девушки, некоторых я даже знала лично, но по-настоящему близок он был… Только со мной. Вот почему он мне никогда не отказывает в помощи, какой бы глупой или авантюрной ни была просьба Вот почему он всегда готов прикрыть меня перед братом, который для начала морально уничтожит, а потом соизволит согласиться на уговоры и доводы Артема. Вот почему он был расстроен, когда я попросила прикрыть мое свидание, а теперь он поинтересовался о Максиме.
Идиотка. Слепая, безнадежная идиотка.
Эта ситуация добивает меня окончательно, прорывая меня на горькие удушливые слезы. Возможно, я в данный момент сентиментальна из-за выпитого вина, а может, я чувствую непреодолимую вину перед другом, ведь я не могу ответить взаимностью. Это ранит и его, и меня.
Андрей говорил мне, что такой дружбы, как моя с Артемом — заканчивается чувствами.
Отвлекаю себя уборкой в гостиной, прислушиваясь к тишине в спальне друга за закрытыми дверьми. Нестерпимо хочется утешить его и помочь с рукой, но сейчас не лучшее время, и поэтому хожу на цыпочках, складывая мусор и перемывая посуду.
Принимаю решение уйти, так как невыносимо будет смотреть в глаза Артема завтра утром. Нам двоим нужно время, особенно ему, неожиданно вспыхнувшему после долгой выдержки и маскировки своих чувств ко мне. Делаю все тихо и аккуратно, забирая из его ключницы запасные ключи.
Успокоилась дома после душа и крепкого кофе… Но глядя в зеркало, на свою шею, где на фоне бледных следов Гордеева появился такой яркий синяк, меня начинает накрывать новой волной обеспокоенности. Этот след слишком привлекает внимание и одновременно ужасает своими размерами, вызывает у меня липкую беспомощность.
— Господи, пусть уже все это закончится, — прошу я, поднимая голову к потолку. И хоть я бездушная атеистка, но сегодня я поверю в то, что все может быть лучше, если я попрошу об этом безмолвное эфемерное несуществующие нечто, выглядя при этом сумасшедшей, которая разговаривает с потолком…
Главное, чтобы все это уже прекратилось. Чтобы брат перестал меня контролировать. Чтобы Гордеев забыл обо мне и не обратил на попытки Андрея привлечь его к уголовной ответственности. Чтобы Артем забыл все, что сделал, а я вклинилась обратно в свою любимую работу без задних тяжелых мыслей.
Хочу, чтобы все стало, как прежде.
Пожалуйста.
Часть 6.2
В воскресенье я морально истощена. Пытаюсь заняться домашними хлопотами, работой, посмотреть телевизор с этими дурацкими шоу, размять себя небольшой физической нагрузкой и объесться моим нелюбимым шоколадным мороженым из ведерка.
Мне нужно было что-то делать, чтобы не вогнать себя депрессию.
Погода за окном пасмурная, как назло. Вот ответ Всевышнего — подавись, ты будешь страдать вечно. И я действительно страдаю, занимаясь чем угодно, лишь бы не думать об отношениях. Не думать об отношениях с теми, кто возлагал на меня собственные надежды, и в чем я не оправдала их ожидания.
Когда звонит отец, весь мир сужается к этому телефонному звонку. Я стараюсь быть естественной и общительной, а в ответ: — Всегда держись брата, Ярослава. Никому нельзя доверять, все обманывают и используют юных девушек в своих целях. Будь умной и тихой, как я тебя учил, моя девочка.
Я плачу, впервые понимая, что не хочу быть на этом невидимом поводке. В этот момент мне хочется снова сбежать, ото всех подальше, на недельку, а, может, две, куда-нибудь в тихую тайгу, где ни души. Оказаться в одиночестве и покричать во всю глотку, срывая связки. Освободиться от негатива и вернуться с новыми силами…
Мои мечты неосуществимы. Слишком много «но».
После полудня меня навещает Артем, неожиданно заявившись на порог моего дома. Такой же разбитый, измотанный собственными мыслями и самобичеванием. Не выспавшийся, как я и с синяками под глазами.
Садимся за кухонный стол, в тишине пьем кофе, неспособные собраться с мыслями и поговорить. Он разглядывает меня, пока я смотрю на чашку или в окно. А потом я перевожу взгляд на него, когда Морозов изучает кухонную плитку.
Я не злюсь на него, всего лишь не понимаю, почему он все это время молчал. Мне грустно.
— Если ты не захочешь со мной больше общаться, я пойму твое решение, и приму его, — через силу выдавливает Артем, с опущенными глазами, нервно сминая пальцы рук. Волнуется, но говорит почти уверенно. — Мне перед тобой очень и очень стыдно. Да, я чувствую к тебе нечто большее, нежели просто дружба… Но мне хорошо, когда ты просто рядом со мной. Я могу быть хорошим другом, и ни на что не претендую.
Меня гложет сомнение. Последнее время на меня ложится слишком много ответственности в отношениях, где нужно что-то срочно предпринимать. Артем поднимает взгляд мутных зеленых глаз, которые наполнены сожалением и тоски. Он своим взглядом делает откат прямо в мое сердце, заставляя смягчиться.
— Разве тебе не будет от этого хуже? — осторожно спрашиваю я. — Мы всегда рядом, а я не смогу ответить взаимностью.
— Рано или поздно это пройдет. Как бы там ни было, мы с тобой близки, и мне не хочется терять такого хорошего человечка, как ты, Яся. Да, иногда ты можешь быть той еще стервозной сучкой, но я знаю о тебе больше, чтобы быть уверенным в нашей дружбе и поддержке. Ты мне нужна, — отвечает он, и вижу, как ему тяжело дается обнажение своих чувств.
Мои поджатые губы расплываются в улыбке.
Но я не успеваю ответить, когда кто-то стучится во входную дверь. Смотрю на часы, и не понимаю, кто пришел. Андрей написал сообщение, что будет после шести, а сейчас только час дня. Прошу прощения перед другом, тихонько похлопав его по плечу, задерживая руку дольше, чем следует, и он ее накрывает своей ладонью, ведь я ясно даю понять без слов, что готова забыть вчерашний инцидент.
Не сдерживаюсь и обнимаю его со спины, целуя в щеку.
— Ну все-все, я растаял, и ты меня растрогала, беги. Тебе сейчас дверь снесут.
Проходя мимо зеркала, поправляю волосы, ведь если это брат, стараюсь прикрыть волосами жуткие фиолетово-красные отметины на шее. Набираюсь нового терпения, подхожу к двери, открываю и…
И первое, что вижу — букет красных роз, из-за которых мое сердце пропускает два резких удара и учащается до взволнованных трепыханий испуганного птенца. Только не это. Только не сейчас. И только черт тебя возьми, не он!
— Поговорим? — спрашивает Максим, очаровательно улыбаясь. Пока я нахожусь не то в ужасе, не то в шоке, если еще не в предобморочном состоянии, мужчина открывает дверь шире, и заходит, наступая на меня, вынуждая отойти на два шага назад. Он вторгается в мою квартиру и нисколечко не смущен, улыбаясь своей соблазнительной улыбкой, гуляя по мне плотоядным взглядом. — Я по тебе истосковался, моя сладенькая девочка. А ты?
Меня прошибает понимание того, что на кухне сидит Артем, к которому Максим заочно относится враждебно. Боязливо поглядывая назад. Из коридора кухню точно не видно, а значит, пока бояться нечего. Морозов не станет выходить, так как довольно стеснителен у меня в гостях. Но вот…
Мне кажется, что меня сейчас стошнит от перенапряжения.
— Тебе нужно уйти, Максим, — произношу слова неестественным для меня голосом, напугано, подавленно и несколько болезненно. — Пожалуйста.
