Ангелы живут вечно (СИ) - Талан Светлана (читать книги онлайн регистрации txt) 📗
— А вы, Антонина Евгеньевна, живете отдельно?
— У меня был свой дом в селе, а теперь я бездомная, словом, бомж, — ответила женщина и грустно улыбнулась. — Пришлось продать его, чтобы были деньги на лечение старшей дочери.
— Где же вы теперь будете жить? — взглянув на нее, спросил мальчик. — Не под мостом же?
— Нет, Наумчик, мы снимем с Евой квартиру и будем там жить, — ответила ему женщина.
После ужина Наум уселся за компьютер. Ева подошла к нему, спросила, что он ищет.
— Хочу расширить свои знания по оперному пению, — серьезно произнес он. — Какой у вас голос?
— Лирико-драматическое сопрано.
— Ева, вы можете прогуляться по усадьбе, а я немного поработаю, — сказал мальчик. Он посмотрел на Еву, мило улыбнулся и снова уставился на экран.
— Любишь работать в интернете?
— Иногда приходится. Если вы хотите узнать мое мнение по поводу того, что бумажная книга будет вытеснена электронной, то я думаю следующее: этого не будет, по крайней мере, в ближайшие лет сто.
Ева улыбнулась и оставила мальчика в покое. Антонина Евгеньевна хлопотала на кухне, а Лаурин Борисович предложил Еве прогуляться.
— Вечерние прогулки на свежем воздухе полезны всем, — сказал он.
Усадьба вокруг дома была хорошо обустроена.
— Я нанимал лучшего дизайнера, — объяснил мужчина, — согласовывал с ним проект. Там есть небольшой летний бассейн, весьма нужная вещь, особенно если в доме есть ребенок.
Ева шла рядом, держа мужчину под руку. Она ощущала его накачанные мышцы, его силу и думала о том, почему женщины предпочитают сильных, высоких мужчин.
«Наверное, потому, что создается ощущение защищенности от всех жизненных проблем», — думала она.
Они прохаживались аллейками, и у Евы на душе было так спокойно, как будто она знала этого человека много лет. Они не заметили, как перешли на «ты», и тогда разговор стал еще более непринужденным.
— Этот дом был построен еще до рождения Наума, — рассказал он. — Тогда моя жена Мария была беременна. Она погибла, и теперь мы с Наумчиком живем в этом доме вдвоем.
— Сколько ему тогда было?
— Два годика.
— Значит, он не помнит свою мать?
— Наум — своеобразный ребенок. — Мужчина улыбнулся при воспоминании о сыне. — Он доказывает, что помнит маму, хотя я сомневаюсь в этом. Мы все втроем ехали на машине, жена была за рулем, я — рядом с ней, сын — на заднем пассажирском сиденье, когда в бок машины врезался грузовик. Удар пришелся на сторону Марии… Я не спас ее, она умерла во время операции.
— У тебя необычный ребенок.
— Я знаю. Наум сам научился читать, когда ему едва исполнилось три года. С тех пор его любимые книги — энциклопедии.
— Наверное, он с удовольствием будет учиться в школе.
— Он пойдет в школу для одаренных детей.
— У Наумчика есть друзья? — спросила Ева, вспомнив, что в детской комнате мальчик не общался с детьми.
— Я думаю, что он общается только с теми, с кем ему интересно, — сказал Лаурин Борисович. — В этой школе у него будут друзья-единомышленники. А как тебе, Ева, удалось найти подход к моему сыну?
— Не знаю. Он сам по себе нашелся, — сказала она и улыбнулась.
Глава 40
Тихим вечером Лаурин Борисович предложил Еве пройтись к озеру. Она взяла его под руку, и они спустились по узкой тропинке к водоему. Пахло луговой мятой, на больших листьях лопуха по обе стороны дорожки блестели паутинки с замершими на них капельками росы. От водоема шла приятная свежесть, от которой Еве было легко дышать, и от изобилия кислорода слегка кружилась голова.
— Мне очень нравится это место, — сказал мужчина, когда перед ними заблестела тихая гладь озера. — Здесь мало народа, много зелени и тишина. Я устаю от городской суеты и только здесь могу отдохнуть душой и телом.
— Я уже привыкла к шумному городу, закованному в бетон и асфальт, но бывают моменты, когда все это утомляет и хочется покоя и уединения, — сказала Ева. — У меня была такая возможность, когда у мамы в селе был дом. Мне всегда будет не хватать его, ведь там прошло мое детство, рядом была моя сестра Рая, и пахло свежим парным молоком.
— У каждого человека в памяти остается то, что ему дорого, местá, где он был счастлив. Когда в нашей жизни происходит что-то ужасное, мы невольно думаем о том, что было бы хорошо убрать из памяти жуткие воспоминания, которые приносят постоянную боль, но не задумываемся о том, что память хранит не только плохие эпизоды, — она бережет все, что нам дорого.
— Ты прав, — согласилась с ним Ева. — В любой момент мы можем извлечь из памяти те или иные воспоминания.
— Позволь деликатный вопрос.
— Пожалуйста.
— Что самое теплое хранит твоя память?
Ева прошла вперед, стала на деревянной кладке, засмотрелась на темные воды — на землю тихо опускалась ночь.
— Свою первую и единственную любовь, — почти шепотом произнесла она, как будто опасаясь, что кто-то услышит ее признание.
— Вы расстались?
— Нас разлучила моя болезнь, — сказала Ева и призналась, что она попросила маму, чтобы та передала любимому о ее якобы смерти.
— Извини, но мне кажется, что ты поступила жестоко, — сказал Лаурин Борисович.
Он подошел сзади и, почувствовав, как от воды потянуло прохладой, обнял Еву за плечи.
— Жестоко?
— Именно так. Ты причинила боль любимому человеку.
— Возможно, но тогда я действительно не верила в то, что смогу побороть болезнь. Была небольшая надежда, но уверенности не было. Тогда я считала, что мой поступок был даже благородным.
— Благородным?! Сказать человеку, что его девушка умерла, — это ты называешь благородством?
— Ты считаешь, что было бы лучше, если бы он нянчился со мной, как мама? Чтобы переживал и собирал деньги на лечение? Видел мои страдания, мою боль? Я отпустила его, освободила от всех моих личных неприятностей, чтобы он был свободен в своем выборе.
— Ты же сама не оставила ему выбора, — заметил мужчина.
— Я его безумно любила, поэтому оградила от своих страданий, оставив их себе.
— Ты своей рукой поставили крест на вашей любви.
— Нет, это не так, — возразила Ева. — Если это любовь, то она не умрет за такое короткое время.
— Некая проверка чувств?
— Да. Испытание любовью.
— Ева, ты все еще наивная девочка, — заметил Лаурин Борисович.
— Возможно. Первая любовь пришла ко мне с опозданием, — с улыбкой произнесла Ева.
— Сегодня такой чудесный вечер, — сказал мужчина и спросил, о чем мечтает Ева.
— Во-первых, хочу вернуться на работу в оперный театр, — ответила она, ни секунды не раздумывая. — Мечтаю исполнить партию Елизаветы в опере «Тангейзер» Рихарда Вагнера или партию Мими в опере Джакомо Пуччини «Богема».
— Все так и будет!
— Твои слова да Богу в уши, — улыбнулась Ева.
Лаурин Борисович предложил присесть на скамейку под вербами. Они сидели в ожидании первых звезд на небе. Ева прильнула к его теплому, крепкому плечу, и они еще долго беседовали. На темном небе появилось множество ярких звездочек, когда они вернулись в дом.
Глава 41
— Уложила Наумчика спать, — сказала Ева матери. — Хоть он и развит не по годам, но все равно остается ребенком. Ты бы видела его довольное лицо, когда я его укрыла, пожелала спокойной ночи и поцеловала!
— Мальчик очень привязался к тебе, — заметила Антонина Евгеньевна. — Боюсь, что ему будет нелегко отвыкать от тебя.
— Завтра Наумчик пойдет в школу, для него начнется новая жизнь, появятся друзья, и наша разлука пройдет для него безболезненно, — сказала Ева и добавила: — Но я буду скучать по нему.
— Через несколько дней мы будем дома, — улыбнулась женщина. — Конечно, громко сказано «дома», если такого у нас нет.
— Снимем на несколько дней недорогой хостел с комнатой на двоих, съездим в село на могилку к Рае, потом найдем скромную съемную квартиру, я устроюсь на работу, — мечтательно говорила Ева. — Жизнь продолжается, и она прекрасна!
